Я не знала как, но здесь я не получу ответов.
Я повернулась и поплыла к поверхности. Сейчас было так тихо. Я почти не слышала музыки живых существ.
На скалистом берегу острова, в одиночестве стоял Лир, серебрящийся в лунном свете. Тёмная кровь покрывала его доспехи, и тела валялись вокруг него, как сломанные игрушки.
Его мощное тело сияло золотом, а светлые глаза пронзали темноту.
— Как тебе это удалось? Ты не дала миру разорваться на части.
Я рухнула на камни, моё тело было истощено.
— Я остановила их на некоторое время. Потом Салем сделал всё остальное. Прямо сейчас он запер себя в клетке Мерроу на дне моря.
Тени обволакивали тело Лира, окрашивая золотую магию темнотой.
— Зачем ему это делать? Что он получает от этого?
Я потёрла лоб. Как мне объяснить это Лиру? Я не хотела говорить ему, что Салем был моим наречённым, или что я планировала вытащить его. Всё это никак не вязалось с видением Бейры, а значит, Лир на такое не согласится. Полагаю, всё произошло так, как она сказала — фоморы не вскипятили море, а моя магия покрыла льдом горизонт.
Вот только всё совсем не так, как представлял себе Лир.
Я испустила протяжный вздох.
— Зачем он это сделал? Я не знаю, — это действительно правда. — Но он сделал это, и теперь фоморы снова в ловушке. Всё кончено, Лир. Мы можем продолжать жить своей жизнью.
Лир кивнул, но его глаза приняли затравленное выражение, как будто он только что вернулся в загробный мир.
Я почувствовала, как воздух вокруг нас разрежается, и его настороженный взгляд скользнул ко мне.
У меня снова возникло это чувство — ощущение, что я не совсем правильная, не совсем нормальная. Я его пугала.
— Всё кончено, — повторила я.
Но это не так… только не тогда, когда Салем погребён в море.
— Я возвращаюсь в Акко, — сказал Лир. — Джина в безопасности, вернулась в отель. Она жила в лачуге у подруги.
Расстояние между нами было велико, как океан, наш разговор был напряжённым.
И всё же… он позаботился о человеке, который дорог мне.
— Спасибо.
— Ты вернёшься в Лондон? — спросил он.
Я понятия не имела, что делать. Я знала только то, что прямо сейчас я чувствовала себя привязанной к Салему.
— Мне нужно разобраться с этим, Лир. А сейчас я просто буду сидеть здесь, среди кровавой бойни, вдыхая запах смерти.
Он посмотрел на море.
— Возможно, я был неправ насчёт ошейника. Предсказания Бейры не всегда прямолинейны. Когда я впервые прибыл сюда, то увидел лёд, покрывающий весь океан до горизонта, и испугался самого худшего. Но теперь я понимаю, — он снова посмотрел на меня. — Если ты можешь контролировать свою силу, то можешь оставить её себе.
Я прищурилась, глядя на него. «Как будто это твоё решение».
Он кивнул, затем отвернулся от меня, и ключ засветился у него на шее. Я смотрела, как он произносит слова для открытия портала, и его тело тоже светилось. Когда он прыгнул внутрь, и портал опять закрылся, остались только я и шум холодного, плещущегося моря.
Я снова вошла в прохладную воду, вдыхая запах морской воды. Затем я нырнула под волны. Даже отсюда, с берега, я могла видеть слабое мерцание света Салема под волнами. Оно было ярче, чем у Шахар.
Я надеялась, что он спит там, не приходя в сознание под маской сна. В ловушке.
Если бы он мог поговорить со мной, он сказал бы мне найти Шахар, а затем вытащить его. И я это сделаю.
Когда я снова вышла из воды, то услышала ритмичный плеск вёсел в море. Сидя на покрытых запёкшейся кровью камнях, я наблюдала за приближением лодки. Гребец был проворным, и вокруг его головы порхали три птицы.
Оссиан?
Когда он подплыл ближе, я увидела его светлые кудри, украшенные цветами. Вокруг него цвело облако дыма.
Я вошла в воду, чтобы поприветствовать его, и брызги океана омыли меня.
Он выдохнул облако дыма.
— Я почувствовал по волнам, как разверзлось настоящее дерьмо. Я ощущал магию Салема сквозь воду, — его взгляд скользнул поверх моего плеча на бойню на скалистом острове. — Это твоих рук дело, да?
— Не совсем, — я тяжело вздохнула, потом забралась в лодку Оссиана, и она закачалась подо мной. — Салем занял место своей сестры под водой, и мне нужно найти способ исправить это.
Глаза Оссиана сузились.
— Ты, должно быть, шутишь. Зачем ему это делать?
— Чтобы не дать миру сгореть.
Он наклонился вперёд.
— С каких это пор его волнует, что мир сгорит?
«Думаю, с тех пор, как он увидел, что моя кожа покрылась волдырями». Я отрицательно покачала головой.
— Давай не будем беспокоиться о его мотивах.
— Я бы сказал, что любовь может сделать это с мужчиной, но по чистой случайности я знаю, что Салем не может полюбить. Это буквально невозможно.
Меня охватило чувство пустоты.
— Каковы бы ни были его мотивы, я должна разобраться с этим как можно быстрее. Я знаю, что он дьявол и всё такое, но я хочу вытащить его из заточения.
— И зачем же, Аэнор?
Я прочистила горло.
— Просто мне кажется, что это правильно.
Он начал грести, и вода плескалась вокруг нас.
— Да. В идеале лучше разобраться с этим в течение нескольких дней, или он пропустит всё своё предназначение. И вот уж тогда он будет пребывать в отличном настроении. Снова начнёт палить всё подряд.
Я моргнула.
— И каково же его предназначение? Разве это не освобождение его сестры?
Оссиан откинулся назад в лодке, продолжая грести.
— О, он тебе не сказал? Я думал, что вы двое, должно быть, подружились, раз ты жива и всё такое. А он в клетке.
— Мы так и не дошли до обсуждения предназначения. Мы были заняты мыслями о том, чтобы убить друг друга, — и мыслями о кое-каких других совместных занятиях, полагаю. — Куда мы направляемся, Оссиан?
— У меня есть дом неподалёку. И я чувствую разбитое сердце.
Я кивнула.
— О, ну опять двадцать пять.
— Я задолжал тебе водку и мороженое.
Я посмотрела на тусклый отблеск света под водой, и моё сердце сжалось.
— Ну, это действительно звучит очень заманчиво. И сейчас это очень необходимо.
Продолжение следует…
