— По правде говоря, я думал, что все гибриды стерильны, — пожал плечами его младший брат. Он как никто другой знал о генах своего единоутробного братца. Их мать не отличалась той верностью, которой хвастались волчихи. В результате её ошибки появился его старший брат — проклятье всего их рода. Именно из-за него от их большой семьи остались лишь жалкие крохи.
— В её медицинской карте было указано, что срок уже два месяца. Мне изначально это показалось странным, но я не придала тогда этому значения. Обдумывая все сказанное, разве она могла забеременеть от него, если по нашим подсчетам они вместе всего лишь месяц? — вклинилась Маргаретт. Волчица не хотела и не могла признать того факта, что эта человеческая девушка могла так легко забеременеть от него, когда ей это не удалось даже в течку.
— Тсс… Маргаретт, — Фридрих недобрительно зашипел и дернул её за руку. Все в стае знали о её неразделённой любви к "двоюродному братцу". Брюнетка никогда не упускала случая поговорить о Хэйдене и поднять на слух его любовные похождения. На её женские завистливые фразочки мало кто обращал внимание, но в этот раз они заставили всех задуматься.
— А может быть, Мардж, ты просто завидуешь ей потому, что у тебя не получилось, — Бертольд не упустил случая её поддеть. Из всей стаи она больше всех любила трепать ему нервы и совать свой нос куда не следует. Однако это было и правда подозрительно. Если бы она и правда забеременела до встречи с ним, это бы многое объяснило.
— Я думал, что ему просто напрочь отбило нюх. Впрочем, если она забеременела за месяц до встречи с ним, вполне возможно, что он не замечал изменений и запаха посторонних, — Берт произнес свои мысли вслух. — Хэйден, ты не хочешь пролить на это свет?
Единственное, что хотелось брюнету в этот момент, так это сбежать. Вынесенные ими факты еще больше угнетали его и запутывали и без того огромный клубок заблуждений. Он знал одно и совершенно точно был уверен в том, что был у Николетты первым. Её беременность до их встречи была полным абсурдом. Или непорочное зачатие существует? В это оборотень точно не верил.
Хэйден молчал, поэтому Бертольд решил взять дело в свои руки:
— По твоей реакции, братец, я могу сказать, что вероятность твоего отцовства возрастает. Волчата отличаются от человеческих младенцев даже в утробе, так что нельзя верить этой ультразвуковой диагностике в обычной клинике, — шатен как бы невзначай кинул недоверчивый взгляд в сторону двоюродной сестры.
Райнхард не знал, что сказать. Он совершенно точно не собирался выносить на публику факт того, что Николь была девственницей до встречи с ним. Единый раз только она пахла своим одноклассником, но за такое короткое количество времени он бы навряд ли успел сделать что-то нехорошее, да и она с ужасом отнеслась даже к какому-то поцелую.
Брюнет не мог принять то, что он был отцом её ребенка, как и её беременность в целом. Ему уже более полувека не приходило в голову возможное отцовство. Это пугало. Да и судя по тщетным попыткам Бертольда и Луизы (которая была оборотнем лишь наполовину), её беременность могла бы скоро прерваться. От этой мысли внутри у него все похолодело.
Николетта сама не понимала того, почему у неё был такой большой срок при условии, что с Хэйденом они были знакомы чуть больше месяца. Она морально была не готова кому-то что-то доказывать, когда отец её будущих детей все еще не принимал своего отцовства. Рыжеволосая честно пыталась понять его поведение в свете последних событий, но этого не получалось.
Как и полагалось, всплыли неприятные моменты из его прошлого. В то полнолуние она поклялась себе забыть обо всем плохом, что он сделал ей и другим людям. Прошлое должно остаться в прошлом. Однако Оулдридж не могла не смотреть на ту девушку-оборотня и скрывать свою грусть.
— Может быть, ты скажешь что-нибудь еще в свое оправдание? — брат Хэйдена задал ей вопрос. Ника хотела было что-то сказать, но так и застыла с полуоткрытым ртом. Этот оборотень вызывал у неё страх и презрение.
Не услышав ответа, оборотень шагнул к ней и встал вплотную. Заметно было, как от злости и нетерпения желваки ходили по его лицу. Николь понимала, что, чтобы избежать беды, нужно что-то сказать, но не могла. Во рту резко стало очень сухо, язык пристал к небу.
— Не слышу ответа, — со злобой выплюнул он, устремив свой недовольный взгляд прямо ей в лицо. Она даже не успела среагировать, когда тот запустил свою руку в копну её рыжих волос и с силой их сжал.
Из-за его хватки ей пришлось слегка привстать на стуле и склонить голову вбок. Она понимала, что шатен не использовал и половины своей силы, но ей было почти больно. Чтобы не испытывать его терпения, Ника невпопад бросила:
— Я ничего не знаю.
Оборотня этот ответ не удовлетворил. Бертольд сильнее сжал косму её темно-рыжих волос в своей руке.
— Неужели? — сквозь зубы прошипел тот, накручивая её волосы себе на кулак.
Из веревки, которой она была привязана к стулу, Николетта не могла привстать повыше и избежать боли. Бертольд все туже накручивал её волосы, вызывая жгучую боль и онемение в области шеи. У неё уже начали наворачиваться слезы.
— Убери от нее… свою сраную руку…
Берт не сразу понял, откуда донеслась эта фраза. Да и, если честно, не мог в это поверить после всего сказанного здесь. От удивления он даже ослабил хватку и вернул голову девушки в оборотное положение.
— Прости, что ты сказал? — оборотень решил подразнить старшего братца чуточку больше, ведь он знал, что избавиться от этих цепей будет неподвластно даже гибриду.
— Убери. От. Неё. Руку, — членораздельно произнес Хэйден, сверля брата своими голубыми глазами.
Увидев Хэйдена рыжеволосая не на шутку испугалась за всех присутствующих. Его глаза были такими же ярко-голубыми, как и при полнолунии, что говорило о его скором превращении. Никто из стаи, казалось, не понимал паники в её глазах и не видел причин для беспокойства.
— Не думаю, что смогу выполнить твою просьбу, — с вызовом произнес Бертольд, грубо приближая её лицо к своему.
— Пожалуйста… не надо, — взмолилась Оулдридж. Сделала она это не из-за того, что боялась этого оборотня. Куда больше её волновали последствия превращения Райнхарда.
— Ох… твоя подружка боится, что я сделаю ей больно..
Не произнеся ни слова, брюнет рванул цепи. Со скрежетом они вернули его в то же положение под многочисленные смешки. Лишь единый раз он превращался в оборотня под действием негативных эмоций. Тот день Бертольд никогда не давал забыть. Впрочем, этот теперь он тоже не забудет.
Все клетки его налились жаром, вены выступили под кожей, кости неприятно захрустели, меняя свою структуру. Этого уже было не избежать. Николь в страхе зажмурила глаза.
Превращение вовсе не так приятно. У Хэйдена всегда складывалось такое ощущение, что всего его пережевывают и собирают заново за считанные секунды. Это довольно больно, но после обращения приходит желанное облегчение и удовлетворение. Лишь в форме зверя он может почувствовать себя свободным.
Превращаться не в полнолуние не так легко: приходится всем естеством выдавливать из себя сидящего внутри волка (или хотя бы его подобие). Райнхард напрягает каждый мускул своего тела до предела, чувствуя хруст костей и связывающих их хрящей. "Скоро все закончится", — успокаивает себя оборотень.
С первого раза превратиться не получается. Брюнет пробует обратиться еще раз. Выступившие капли пота стекают по его бьющемуся в лихорадке телу. Издавая непонятные хрипы и стоны, Хэйд извивается на полу под металлический скрежет цепей.
— Черт! — ругается Бертольд, отпуская Николь от себя. — Я уже не так уверен в этих цепях! Где сыворотка? Вколите её ему!
Когда оборотень отпускает девушку, она теряет равновесие и падает набок вместе со стулом. Её щеке и плечу изрядно достается, но рыжеволосая не обращает внимания на боль, глядя на то, как Райнхард бьется в конвульсиях.
"Какая еще сыворотка?" — в ужасе удивляется девушка. Это не предвещает ничего хорошего.
