Несмотря на все опасения Николетты, укол сыворотки лишь возвращает оборотню человеческий облик. Это "лекарство" было создано ведьмами или же колдунами многие столетия назад. На самом деле, в сыворотке нет ничего запрещенного — лишь какой-то определенный набор трав. Набор тех трав, от которых оборотней переворачивает обратно.
Маргаретт дрожащими руками достает заветный шприц из спортивной сумки. Превращение не по своей воле — дело не из приятных. Девушка пару раз наблюдала такую картину, когда молодых оборотней приводили в чувство в их первое полнолуние. Обычно их рвало какой-то непонятной субстанцией и лихорадочно трясло.
Брюнетка тяжело вздохнула. Как бы она не хотела этого делать, у нее не было иного выбора. Его превращение могло ненароком навредить членам её стаи. Времени оставалось мало. Нужно было спешить, но у неё предательски дрожали руки.
Она все же пересилила себя: быстро наполнила большой стеклянно-металлический шприц желтой жидкостью. Такие многоразовые шприцы использовали еще в 20 веке, но нужного размера был именно этот.
Увидев шприц в руках брюнетки, Оулдридж не на шутку испугалась. Никто из присутствующих не потрудился объяснить ей для чего это было нужно. Воспользовавшись замешательством женщины, Николь всеми силами постаралась сдвинуться в сторону и помешать её планам.
Маргаретт заметила тело девушки под ногами слишком поздно. В тот же момент она с грохотом распростерлась по паркету. Стеклянный шприц приземлился рядом, разбиваясь на многочисленные осколки и разливая жидкость по полу.
— Идиотка! — раздраженно крикнула брюнетка на Николь, а затем в ужасе глянула перед собой. Сковывающие Хэйдена цепи лопнули и с шумом упали на пол.
Перед ними возник темно-серый, почти черный волк, с ярко-голубыми глазами и устрашающим оскалом. Первым делом он вцепился в руку Бертольда, которую тот предусмотрительно выдвинул перед собой, чтобы защитить лицо. Это не помешало волку вцепиться в его плоть и разодрать её мощной челюстью.
Шатен обратился в волка почти сразу же после укуса брата. Несмотря на более внушительный размер, серо-коричневый волк явно проигрывал темно-серому в этой схватке. Они рычали, грызли друг друга и валялись на полу.
Члены стаи испуганно прижались к стенам, наблюдая, как вожак терпит поражение. По комнате метались клоки шерсти и куски шкуры. На обеих оборотнях были кровавые раны и царапины, но младшему досталось больше. Он медленно семенил к выходу. У него была сломана передняя лапа.
— Прекратите! — раздался женский крик.
49 Глава
После прошлого полнолуния Николетта почти переборола свой страх крови, но сейчас от резкого металлического запаха её опять начинало тошнить. Оборотни наваливались друг на друга с такой скоростью, что спустя пару минут она уже перестала различать их. Изредка они отскакивали друг от друга и злобно рычали. После все повторялось по-новой.
Будучи привязанной к стулу, ей было очень страшно быть раздавленной одним из них. В страхе она прижала ноги к животу, насколько это было возможно и зажмурила глаза. Руки её были связаны за спиной, поэтому она не могла прикрыться ими, отчего ей становилось еще страшнее за своих детей. Впервые за долгое время Николь мысленно молилась о том, чтобы ни Райнхард, ни она и их дети не пострадали.
Хэйден переживал за это не меньше её самой, несколько раз отталкивая Бертольда в противоположную сторону. Он был настолько взбешен и мало соображал, но даже в обличии волка старался защитить её. Что-то внутри него было все еще привязано к ней, несмотря на нынешние обстоятельства.
— Прекратите! — женский крик отвлек брюнета и дезориентировал шатена.
Серо-коричневый волк испуганно поджал уши и попытался развернуться, однако нечаянно столкнулся с женщиной в проходе. От толчка она врезалась в угол комода и закричала еще громче. Под её ноги мерно капали капли крови.
— Бертольд! О боже! — в ужасе и страхе выдала женщина, хватаясь за живот и оседая на пол.
Шатен отказывался верить в происходящее. Увидев её, он разом забыл про Хэйдена, желающего разорвать его на куски. Он превратился в человека почти сразу же, как она вскрикнула от боли. Оборотень все еще не верил своим глазам. Его жена должна была дожидаться его в отеле.
— Луиза? — надрывистым голосом спросил Бертольд, приближаясь к ней. Он заметно побледнел.
После удара и увиденных капель крови женщина тут же потеряла свою решимость. Она сползла на пол и прислонилась спиной к стене. Кровь быстро отлила от её лица, по щекам побежали слезы, которые она в растерянности размазывала по лицу.
— Ну же! Чего вы ждете?! Звоните в скорую! — в истерике прорычал шатен, пытаясь приобнять свою жену за плечи. Она лишь с презрением отдернула свое плечо.
Буквально в тот же момент на пороге возник самый младший брат — Винфрид, он был занят машиной, но поспешил, услышав крики Луизы. Бертольд тут же с остервенением набросился на него:
— Я так и знал, что это был ты! Из-за твоих дерьмовых идей она..!
— Бертольд, отойди от него! — прикрикнула на него жена, опять наполняя комнату рыданиями.
— Как же я тебя ненавижу! — в сердцах добавила она, закрывая глаза руками. Это заставило Берта отпустить Фрида. Гудки вызова лишь добавляли напряжения.
Николь открыла зажмуренные ранее глаза, услышав крик женщины. Она не знала её, но по поведению шатена предположила, что эта женщина его жена. После увиденного Оулдридж побледнела не меньше его беременной жены. Комок из страха и горечи опять подкатил к её горлу.
Появление Луизы и это происшествие поумерили пыл Хэйдена. Он остановил себя на мысли, что сможет разорвать Бертольда в тот момент, когда он попытается напасть снова. В такой ситуации нужно было просто дать деру. Брата он бы осилил, а вот насчет всей стаи сомневался.
Немного придя в себя, брюнет превратился обратно в человека. Одежда на его теле после превращения выглядела как старые лохмотья, а от обуви остались жалкие клочки, но это не то, что его волновало. Приняв окончательное решение, он подошел к испуганной девушке и отвязал её от стула.
Нику приятно удивил его поступок. Выпутавшись из расслабленных веревок, она тут же встала на ноги, поправляя помятую одежду. Ей почему-то страшно было смотреть в сторону беременной женщины или думать о том, что она потеряла ребенка. Все клетки в её теле трепетали, но Николь не могла найти этому объяснения.
— Они приедут в лучшем случае через час, — произнесла брюнетка неутешительную новость. Кажется, почти у всех присутствующих здесь опустилось сердце.
— Где ближайшая больница?! — взревел шатен, хватаясь за волосы. — Поспешим к машинам! Я возьму Лизу!
— Уже слишком поздно, Берти… — обреченно промямлила Луиза, кивая головой в сторону расползающейся под ее ногами лужи. Там было так много крови!
— Все будет хорошо! — рявкнул на неё Бертольд, слегка встряхивая жену за плечи. Она лишь промолчала, слегка скорчиваясь от боли, которую волчица терпела все это время.
— Возможно, я могу помочь… — тихо пролепетала Николетта.
Все присутствующие, кроме Хэйдена, переглянулись между собой и тут же посмотрели на неё с полным непониманием. Девушка выглядела слишком молодо, чтобы быть врачом. Да и будучи врачом, она не смогла бы сделать ничего без соответствующего оборудования.
— Ты? О чем ты говоришь? — с обреченностью в голосе спросил Бертольд.
Тяжело сглотнув, Николетта сделала шаг навстречу его беременной жене. Она поняла, что никто здесь не верит ей, кроме Хэйдена. Брюнет молча наблюдал за её действиями, не пытаясь вмешаться. Ведьма и сама не до конца была уверенна в том, что может помочь. Долгое время она пыталась использовать свои силы после полнолуния, но ничего не получалось.
На её выпад Берт лишь перегородил дорогу к Луизе своим телом. Увидев недружелюбный жест брата, Хэйден придержал её за руку. Сейчас Николь как никогда раньше чувствовала прилив силы. Казалось, что ею наполнялась каждая клеточка в её теле.
