но уже не сбивает с ног. Словно он… В растерянности?
– Тогда предлагаю пройти в малую залу для переговоров, – приглашает Император и первым идет через весь зал вправо, к закрытым сейчас массивным дверям.
Папаша пропускает нас с бабкой вперед, двигается следом. Я оглядываюсь по сторонам, стараясь делать это незаметно, вижу стоящего у стены Карса, он мне подмигивает ободряюще. Волк, нашедшийся тоже неподалеку флиртующим сразу с тремя дамами, только вскидывает выразительную бровь, кивает.
Я ощущаю спиной множество самых противоречивых эмоций, исходящих от следующих за нами драконов.
Здесь и странная растерянность, и злоба, и даже жуткая ярость. Но все это перекрывает горячий, обжигающий и охраняющий одновременно взгляд моего мужа.
Он придает сил и заставляет верить, что все будет хорошо. Обязательно будет.
– Щенок! Да как ты пос-с-смел?
Жуткий рык светловолосого Зарниха громом отзывается в стенах, даже, кажется, эхо гулять начинает под потолком, едва захлопываются двери, отделяющие нас от шумной бальной залы.
– Выбир-р-рай выр – р-ражения, с-с-с-старый маразматик, – холодно звенит голос… Не Ассандра, нет! Его старшего родственника.
Я трусливо прячусь за спину папаши, ощущая, как жуткая яростная аура давит на голову, заставляя пригибаться. Очень хочется лечь на пол и просто умереть.
Папаша, что характерно, морщится, но стоит совершенно ровно.
Бабка без сил опадает в кресло, не заботясь о разрешении Императора.
Впрочем, ему сейчас явно наплевать на ее неподобающее поведение и слабые нервы.
Он отходит в сторону, к массивному письменному столу, опирается о него и с удовольствием наблюдает за ссорой двух представителей самых сильных кланов драконов.
А они, уставясь друг на друга и скинув маски напускной холодности, кружат по периметру комнаты, словно хищники, сражаясь бешеными взглядами.
– Реш-ш-шай вопрос-с-с со с-с-своим щенком, кус-с-сок черного дерьма, – нисколько не понижает уровень звука светловолосый дракон, отрывисто хлеща магией по противнику, словно невидимым крылом.
Ассандр торопливо проводит рукой, и на нас четверых, единственных людей в этой комнате, падает полог.
Фух! Сразу дышать становится легче, давление драконьей ауры падает, я вижу, как Император, пошарив по столу, достает бутыль темного вина.
– Позвольте, Ваше Величество, – тут встает из кресла бабка, и, не обращая внимания на перешедших уже к откровенным угрозам драконьих патриархов, хозяйничает на столе Императора, доставая бокалы, разливая вино, выставляя в пределы доступности тарелку с фруктами, до того обретавшуюся на широком подоконнике.
Император наблюдает за ней с не меньшим интересом, чем за перебранкой драконов.
Они, кстати, похоже, успели перейти к оскорблениям, которые смываются только кровью, и теперь смотрят друг на друга, словно испепелить хотят. Замечаю, что пока наблюдала за хозяйничавшей бабкой, обстановка в кабинете подверглась серьезному испытанию, кое-где поплавились золотые и платиновые предметы и обуглились деревянные.
Лишь под нашим пологом все остается неизменным.
– Эм… Ваше Величество, – вмешивается папаша, благоразумно отпив из предложенного бокала, – мне кажется, надо их как-то… успокоить?
– Интересное предложение, барон, – кивает Анджеер, – но я не думаю, что это требуется. В конце концов, они должны выяснить отношения. Хоть раз в пятьсот лет. И, кстати, баронесса… Вы умеете удивлять.
Папаша переводит взгляд с Императора на бабку, непонимающе хмурится. Ну да, он иногда бывает на редкость… Тяжелым.
– Это случайность чистой воды, Ваше Величество, – мило улыбается бабка, пригубив вино.
– Для всех, причем, – кивает Император.
И тут доходит даже до папаши.
Он поворачивается к бабке:
– Матушка, не хотите ли вы сказать, что один из этих…
Бабка вздыхает, закатывает глаза, словно спрашивая, за что ей такой сын-тугодум, папаша разворачивается к спорящим драконам, стоящим в окружении благоразумно не вмешивающихся в ссору соотечественников, и прищуривается.
– А когда вы планировали мне это сообщить, матушка? – нарочито спокойным голосом интересуется папаша.
– Не планировала, как ты понимаешь, – так же спокойно отвечает бабка, – это… сомнительная честь…
И ровно в этот момент оба дракона замолкают, разворачиваясь к зрителям. То есть, к нам.
Ассандр делает шаг вперед, словно хочет закрыть одновременно меня и своего названного брата от излишнего драконьего внимания.
Но, в принципе, он может и не стараться, потому что интерес драконов вызывают только бабка и папаша.
Светловолосый дракон, Гаррсар Зарних, если я правильно запомнила, смотрит на мою бабку, затем переводит взгляд на папашу, с достоинством положившего ладонь на плечо своей матушки. В целом, очень монументально все выглядит.
– И когда ты мне планировала сообщить? – повторяет вопрос Зарних, испепеляя бабку взглядом. И, наверняка, пытясь давить аурой, потому что драконы за пологом заметно бледнеют, но мы воздействия не ощущаем.
Бабка только улыбается загадочно. А вот руки едва заметно подрагивают. Хорошо, что это только я вижу.
– А тебе это было интересно? – отвечает она, чуть подняв подбородок. Ну да, фамильная гордость Касси. «Не подходи, убьет» называется.
– Мне это было бы интересно! – ожидаемо теряет терпение Гаррсар, повышая голос, – мой сын… Мой единственный сын! Воспитывается среди… – тут он кривится, словно что-то кислое проглотил, и завершает, – людей!
Ничего себе, какой у меня, оказывается, родной дед – сноб!
Люди ему не нравятся, видите ли!
Хотя, судя по бабке, как-то выборочно они ему не нравятся!
– Вот именно поэтому и не сказала ничего, – холодно кивает бабка, чуть поглаживая по пальцам уже надувающегося яростью папашу, – ты бы забрал его.
– Конечно, забрал бы! – рявкает дракон, – и его! И тебя! И в этот раз, Катаржина, я не стал бы слушать твои жалкие возражения!
Ого! Так они, оказывается, не просто занимались э-э-э-э… слиянием тогда, много лет назад! Оказывается, дракон что-то предлагал бабке, а она оказалась! Или… Или это было не в тот раз? Или это было не один раз???
И тут же, подтверждая мою дикую теорию, тихо отвечает бабка:
– Да ты их и не слушал никогда.
– Слушал! – рычит дракон, делает к нам шаг, но тут же на пути его становится Ассандр.
Старший Зарних с рычанием резко двигает рукой, и мой муж… Отлетает в сторону, словно щенок, которого пнули ногой!
Меня настолько потрясает произошедшее и такая жуткая ярость берет, что…
Что что-то происходит.
Я не знаю, что именно, но группа светловолосых драконов и попутно попавшиеся под горячую руку темноволосые драконы выносятся вихрем из кабинета, проломив огромные дубовые двери и значительно расширив дверной проем.
А я бегу к Ассандру, слабо ворочающемуся в обломках массивного письменного стола.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – молю я неизвестно кого, торопливо разгребая завал и ощупывая слегка оглушенного мужа на предмет повреждений, – как ты? Как ты?
– Все хорошо… – скрипит он, отталкивая мои руки, пытясь сесть и одновременно запихать меня за спину. И еще при этом
