во все клыки улыбнулся барс, а потом прищурился и, доверительно склонившись к круглому уху, торчащему из белой гривы волос оборотницы, доверительно произнес — Я бы даже сказал, что заманчивое, но кое-что ты все-таки не учла.
— И что же? — с легкой насмешкой поинтересовалась оборотница.
— Я люблю ее невинность и то, как она краснеет. С высоты твоего опыта, всех лет, прожитых в высокомерном презрении ко всем, в жестокости и разврате, ты никогда не сможешь смотреть на меня, как она — с этими словами барс развернулся и поволок оборотницу к склепу.
Они исчезли в темном узком зеве, по бокам которого сияли кровавыми ломаными линиями, высеченные на камне руны. Знаки, значение которых так и осталось для меня загадкой, полыхнули и угасли, а потом мир вокруг поплыл, чтобы вновь утонуть во мраке.
Я снова лежала в постели, но на сей раз в чьих-то объятиях. Было тепло и уютно. От кожи оборотня, что лежал обнаженным у меня за спиной, исходил жар, в который мне хотелось завернуться, словно в плед, и провести так как можно больше времени. Однако интуиция подсказывала мне, что не следует оставлять подданных без контроля слишком долго. Не сейчас, когда мое положение еще не укрепилось. К тому же сосущая пустота в желудке всегда была плохим товарищем сну.
Мы с двуликим лежали словно ложки, вложенные одна в другую. Мои ягодицы упирались ему в пах, спина была плотно прижата к его телу. Одну руку оборотень подложил мне под голову, другой обнимал меня, собственнически покрывая крупной горячей ладонью грудь. Только отметив последний факт я, наконец, сумела вынырнуть из блаженно-уютной неги и задаться вопросом кто именно рядом со мной лежит.
Вид алой татуировки на предплечье мужчины заставила вздрогнуть. В жилах мгновенно вскипел адреналин: я голая в постели с Солером!
Попыталась освободиться из загребущих лап бывшего альфы, но тот лишь недовольно заворчал сквозь сон, как потревоженный зверь. Я снова попыталась выбраться из этого горячего тестостеронового капкана, но Рэй только прижал меня к себе крепче, закинул свою ногу поверх моих и зарылся носом в волосы на макушке.
Пальцы его руки, что лежала на моей на груди, пришли в движение: сначала растопырились в стороны, а потом на миг сжались, вокруг нее, как лапа кота, который захотел потянуться, или поточить когти.
Тело оборотня за моей спиной вдруг завибрировало и я услышала негромкий, очень низкий звук, в котором не сразу распознала мурчание. Пальцы Солера мучительно медленно обвели ореолу соска, после чего я собственным задом явственно ощутила, как рад меня видеть просыпающийся барс.
Я толкнула оборотня локтем в бок, и снова попыталась встать, но куда там:
— Поздно бежать, моя маленькая лассара, ты, наконец, попалась! — хрипло прошептали мне на ухо, лизнув мочку длинным, чувственным движением, отчего у меня непроизвольно выгнулась спина — Да, я чувствую, как ты меня хочешь… — мурлыкнул Рэй и потерся каменным членом о мои ягодицы.
— Отпусти меня!
— Ни за какие сокровища мира, моя лассара! — жарко прошептал мне на ухо оборотень и коснулся губами моей шеи — Предупреждая твою угрозу, напомню: ты не выгонишь меня из гарема, потому что я тебе нужен. Нигатар может вырваться, если меня не будет рядом.
И тут я вспомнила все, что произошло со мной в недавнем видении. В тот же миг я прекратила вырываться из объятий барса, напряженно застыв.
Теперь я не могу быть на комфортном расстоянии от экс-альфы, в противном случае древняя кошка присвоит мою жизнь.
И Солер знает, что я попаданка! Если он скажет ахайдам, кто я такая, то испытания, больше похожие на пытки, и торжественная казнь мне обеспечены. Какой замечательный подарочек приготовила мне Хамарра! Ну и как я, спрашивается, выполню ее миссию в этих условиях?
— О чем ты думаешь, женщина? Я не желаю твоей смерти.
Ах да, он не хочет моей смерти, потому что я нужна ему живой для совершенно определенных целей. Как я могла забыть! Ему нравится моя невинность, то, как я краснею, и еще он теперь может читать мои мысли. Кажется, пора паниковать?
Но все же если выбирать меж полной потерей контроля над жизнью и сексом с этим маньяком, лучше уж второе. Или первое? А можно я не буду выбирать?!
— Что значит “маньяк”?
— Варвар. Дикий, озабоченный и сумасшедший — любезно пояснила я.
— Варвар? Я?! Так меня не называла ни одна из моих любовниц — заявил уязвленный барс, даже мою грудь от возмущения тискать перестал.
— И много их было? — брезгливо ответила я, представив себя частью длинной очереди из местных красоток всех мастей.
— Достаточно, но отныне ни одна не заменит мне тебя.
— Неужели? Думаю, когда я надоем тебе, ты будешь искать, кого бы еще уложить в свою постель.
— Ты не понимаешь, Реджина. Мне не нужен никто кроме тебя.
— И именно поэтому ты решил показать мне, как трахаешь симпатичную служанку императора на лоне природы.
— Ты ревнуешь?
— Еще чего не хватало! Видишь ли, озабоченный ты наш, там, откуда я родом считается постыдным подглядывание за чужими утехами.
— Ревнуешь — в голосе двуликого звучало довольство и торжество.
— Кажется, кое-кто слышит только то, что желает слышать, а остальное пропускает мимо ушей?
Он одним движением сильных рук барс развернул меня к себе и я почувствовала, что против воли снова краснею.
— Ты не умеешь лгать, Реджина.
— Слушай, если тебе так важно получить меня, то я здесь. Можешь начинать прямо сейчас. Разбуди, когда закончишь. Я все равно не смогу вырваться, просто потому что ты сильнее. Но перестань иметь мне мозг своим огромным самомнением!
— Нет. Я хочу, чтобы наш первый раз был по обоюдному согласию.
Я не ослышалась?!
— С каких пор тебе важно, что я чувствую?
— С тех самых, когда я понял, что ты моя истинная, моя адиаль. Я должен извиниться за то, что пытался овладеть тобой без согласия.
— Кто ты такой и куда ты дел настоящего Солера? Что случилось, альфа? Ты не заболел? — саркастически заявила я, тронув лоб двуликого — Или у тебя приступ доброты? — нахмурилась я, критически оглядывая барса, но почему-то избегая встречаться с ним взглядом.
— Я не мог думать ни о ком другом с того момента, как увидел тебя. Но когда мы встретились, ты была наложницей императора, а значит, недосягаема для меня. Я пытался забыть тебя, но не находил покоя в объятиях других женщин и это меня взбесило. Я понял, что впервые утратил контроль над собой. Когда ты стала служанкой, я
