Я резко выдохнула, застыла в ожидании.
Секунда — и перед нами вперемежку люди и медведи — темно-бурые, иссиня-черные, ярко-рыжие… Среди обычных косолапых таких окрасов и не встретишь.
Маллес все еще возвышался посреди арены, и только когда обвел всех взглядом — и претендентов, и зевак, вновь рубанул рукой по воздуху.
Поединщики в едином порыве утробно зарычали и бросились друг на друга…
…
Запах крови смешался с запахом жареного мяса, рычание — с криками боли и воплями зевак. Ненадолго я почти оглохла, в ушах застучали молоточки, руки похолодели, ледяной ком упал в желудок.
Захотелось развернуться спиной к кошмарному действу, заткнуть уши, зажмуриться и ждать.
Рик осторожно убрал с моего лица непослушную прядь, погладил по спине и шепнул, привычно обжигая ухо:
— Переключись. Давай нашу любимую игру. Смотри и говори. Поглядим, как я тебя натаскал. В прошлый раз за тобой осталась гора трупов. Многие племена варваров обзавидовались бы.
По непонятной причине я сразу расслабилась, паника исчезла как небывало, пришло странное, будто навязанное извне спокойствие. Хм… Неожиданно… Приступ паники не так-то легко снять, даже нашими волшебными лекарствами. Рик напрягся сильнее, переступил с ноги на ногу.
Ближе к центру площадки сцепились с десяток верберов, в зверином обличье. Они остервенело рвали друг друга клыками и когтями — клочки шерсти, шмотки плоти, брызги крови летели во все стороны.
Хорошо, что Рик так вовремя меня настроил. Я больше не воспринимала схватку как нечто ужасающее.
Смотрела на все деловито, без особых эмоций, как инженер, который изучает поломку оборудования и прикидывает — что нужно заменить, залатать, припаять.
Иначе, как в свой первый выезд на бои тигров, уже сползла бы на землю, оглохла от гонга сердца в ушах и зажмурилась так, что веки заныли. Тогда я сама не сильно отличалась от пациента. Даже странно, что василиск продолжил брать меня на выезды и ни разу не припомнил той оплошности. Я-то ожидала от него череду язвительных комплиментов. Типа — били тигров, а грохнулась ты… Не иначе как особое волшебство валькирий… Рик обожал рассказывать о том, как слабые духом врачи «облажались на выезде», «распустили нюни», «растеклись жалобной медузой». Обязательно добавлял, что таким бы не в перекрестной больнице работать, а в институте благородных девиц танцы преподавать. И собирал на эти побасенки немало слушателей со всего лечебного заведения. Но про меня почему-то ни разуне проронил ни слова…
Будто бы и впрямь взял на себя роль заботливого опекуна.
Эти мысли тоже придали мне уверенности. Вдруг подумалось, что я в полной безопасности, василиск защитит, отведет любую беду…
Тем временем, клубок тел распался и оттуда вывалился один из верберов. Он как-то неловко, неестественно рубанул лапами по воздуху, словно пытался вспороть его окровавленными когтями, и распластался на бурой траве. Из рваной раны на виске оборотня, неподалеку от маленького медвежьего уха, брызнула кровь. Пострадавший натужным рывком приподнялся на четвереньки и часто задышал, бешено вращая глазами. Попытался встать, но зашатался и снова грохнулся навзничь.
— Сотрясение, — ткнула я в него пальцем. — Срочная помощь не нужна. Не человек все же, вербер. Сам очухается. По окончанию боя срочно сделать МРТ. И поместить восстанавливающего кровообращение моллюска на голову. Если совсем плохо, уложить на левый бок, — я приостановилась, вспоминая. — Так… людей и маргонов — на правый, оборотней — на левый. У них желудок иначе расположен. Если не тошнит, голову выше, лекарственную настойку и покой на сутки или двое. Если рвет — уложить на бок, чтобы не захлебнулся.
— А моллюска на случай микрокровоизлияния в мозг? Чтобы уж наверняка пробило? А то вдруг выкарабкается, зараза! — ухмыльнулся Рик.
Я пожала плечами и кивнула, отдавая должное его уму и врачебному опыту.
— Ладно-ладно, — василиск погладил меня по спине снова, даже почти без снисхождения, скорее с какой-то утешительной лаской. — Ты почти права. Но у оборотней слишком быстрая регенерация. На МРТ микротравмы уже будут не видны. Но слабое место в сосудах останется. Что-то вроде усталости металла… Поэтому лучше все же закрыть пациентам глаза и положить на веки ррагона. С его целебными щупальцами и успокоительной слизью на коже.
Как и большинство уроженцев перекрестья, моллюск ррагон имел две ипостаси. В твердой он походил на лилового паука, покрытого той самой лечебной слизью. В жидкой — на улитку — щупальца исчезали, оставалось лишь тельце, глаза и мягкий панцирь.
— Туда глянь! — Рик ткнул пальцем в другой конец арены. Там трое верберов, в человеческом обличье, остервенело пинали четверых, в живот и в грудь.
Те сжались в позе зародыша, плевались кровью, а одного кровью даже рвало.
Я уже дернулась, собираясь рвануть к нему. А вдруг кровотечение из дыхательных путей? Даже оборотень умрет до конца боя. Но неет… Вербер приподнялся на локте, и алая струя хлынула уже не изо рта — из разбитого, немного даже расплющенного носа.
— Поврежден шнобель, — облегченно выдохнула я. — После драки МРТ. Надо убедиться, что цела кость или хотя бы не сместилась. Посмотреть — насколько повреждены хрящи. Если за время боя зарастут криво, сломать, вправить и дать энергию жизни.
— Ну да, а пока пусть истекает кровью. В конце концов, у верберов ее целых семь литров. Не то, что жалкие пять, у людей. Пусть поделится с миром, — хохотнул Рик.
— Тогда свертывающую мазь. Потом МРТ. Если образуются паталогические рубцы, придется удалять.
— А чтобы не образовались? — Рик изогнул бровь, синие глаза его улыбались.
— Можно дать замедлители регенерации. Но только после анализа крови на Р-частицы*, — опередила я василиска. Он явно горел желанием напомнить, что теперь я забыла о самом страшном биче двусущих.
Совершенно нерастяжимые, жесткие шрамы, при обращении причиняли оборотням ужасную боль, а порой даже трескались, образуя незаживающие язвы.
— Ладно-ладно, — криво усмехнулся Рик. — Вот тот?
В углу арены катался вербер, схватившись за руку и за ногу. Из рваных ран белесыми пиками торчали куски костей.
— Открытый перелом со смещением. Если преодолеет боль и вправит, заживет само. Обычно верберы так и делают. Но после драки стоит перестраховаться. Рентген, антибиотики, покой. Иммунитет у верберов железный. Но есть бактерии, с которыми даже они не справляются. Плюс потеря крови и потеря энергии на превращения.
— Кровью дадим истечь? Или этого пощадим?
— Пощадим. Анализ крови и свертывающая настойка, если потребуется.
