— Мелисса, детка, что тебя так гнетет?
Это был уже третий бокал с вином, который Мелисса пролила за время ужина. Девушка пробормотала:
— Извини, мама.
Потом она с виноватым видом повернулась к седеющему слуге, который вытирал вино льняным полотенцем:
— Джозеф, позволь мне…
— Веди себя прилично, дочь! — воскликнула Лавиния, да так резко, что Мелисса и Джозеф разом съежились. — Зачем нам слуги, если не для того, чтобы справляться с такими происшествиями?
— Да, мама, — ответила девушка, положила руки на колени и смущенно улыбнулась Джозефу.
Джон промокнул губы салфеткой и сочувственно посмотрел на дочь:
— Винни, не будь так жестока к девочке. У нее всего лишь предсвадебное волнение.
— Предсвадебное волнение, как же! — фыркнула Лавиния. — Если она так ведет себя сегодня, то можно не сомневаться, что в брачную ночь она перевернет на бедного Фабиана супницу!
Представив себе эту жуткую картину, Мелисса всхлипнула.
Джон уже собирался что-то резко ответить, когда в комнату вошел дворецкий Эли и объявил:
— Прибыл мистер Фабиан Фонтено.
Рот Эли еще не успел закрыться, как в комнату вошел высокий смуглый мужчина весьма привлекательной наружности.
— Добрый вечер, Джон, добрый вечер, Лавиния, — проговорил он, после чего пробежался взглядом по девушке и чуть глумливо произнес: — Моя дорогая Мелисса…
Мелисса изумленно посмотрела на жениха, а Джон и Лавиния тем временем вскочили со своих мест, чтобы поприветствовать гостя.
— Фабиан, мальчик мой! — воскликнул Джон, крепко пожал ему руку и похлопал по спине.
— Дорогой мой, ты прибыл как раз к десерту, — с радостной улыбкой сказала Лавиния своему будущему зятю.
— Благодарю за гостеприимство, — низким звучным голосом ответил Фабиан, — но я зашел, чтобы перекинуться парой слов со своей суженой. — Он вновь многозначительно посмотрел на Мелиссу, которая все это время не отрывала от него перепуганных глаз.
— Да-да, мальчик мой, вам ведь необходимо спланировать свадебное путешествие! — проговорил Джон. — Наверное, ты собираешься устроить для нашей дочери настоящий романтический вояж?
— Я слышала, Париж так прекрасен весной… — томно добавила Лавиния.
Фабиан подавил усмешку.
— Скажем так, свадебное путешествие станет для вашей дочери большим сюрпризом, — сухо сказал он. — Дорогая моя, не пройти ли нам на веранду?
Девушка с усилием кивнула.
— Но не кажется ли тебе, что сидеть там будет довольно холодно? — спросил Джон.
— Джон, не стоит так опекать их, — заметила Лавиния. — Ты что, не видишь, что два голубка умирают от желания побыть наедине?
— Сэр, вообще-то вечер довольно теплый, — заметил Фабиан.
— Ну что ж, прекрасно, — ответил Джон.
Фабиан снял висевшую на спинке стула шаль Мелиссы и накинул ее на плечи девушке. Та изо всех сил пыталась не выдать испуга, охватившего ее в присутствии жениха.
— Пройдемте? — насмешливо проговорил Фабиан, протянув ей руку.
Мелисса сглотнула комок в горле и поднялась со стула.
— Да, конечно, Ф-фабиан, — запнулась она, после чего вложила ему в ладонь свои потные пальцы.
— Джон, Лавиния, прошу прощения, — вежливо сказал Фабиан своим будущим тестю и теще и повел невесту прочь из комнаты.
— Ах, какая чудесная пара! — восхищенно выдохнула Лавиния.
По-видимому, мнение Джона отличалось от мнения его жены — он довольно скептически пригладил свою эспаньолку:
— Знаешь, дорогая, меня беспокоит одна мысль.
— Какая же?
— Я думаю, не навязываем ли мы дочери свои желания?
Лавиния была ошеломлена:
— Джон, что за ерунду ты несешь!
— Говоришь, ерунду? — Джон Монтгомери нахмурился еще сильнее. — Винни, но ведь никто никогда не спрашивал девочку, желает ли она выйти замуж за Фабиана Фонтено…
— Но как она может этого не хотеть? Этот молодой человек — просто бог во плоти!
Джон укоризненно глянул на жену.
— Вообще-то я хочу сказать, что мы подобрали для Мелиссы такого мужа, которого желали мы, а не она.
Лавиния закатила глаза:
— Джон, что за чушь! Эти двое словно созданы друг для друга! Ты видел, когда они выходили из комнаты, девочка буквально дрожала от предвкушения…
Кажется, Джона эти слова не убедили.
— Предвкушения? Не знаю, не знаю…
Мелисса напряженно сидела на качелях, стоящих неподалеку от парадного входа в особняк, куталась в шаль, пытаясь побороть дрожь, и наблюдала, как Фабиан меряет шагами площадку перед качелями. Она не замечала ни красоты заката, ни сладковатого аромата жасмина, ни пения какой-то ночной птицы: для нее существовал лишь ее жених-тиран, и она со страхом ожидала его следующих слов и поступков.
Заложив руки за спину и свирепо хмурясь, Фабиан вышагивал взад-вперед. Он казался опасным и непредсказуемым, как приближающаяся грозовая туча свинцового цвета. О, Мелисса отлично знала, что он может быть очаровательным и милым — именно так он вел себя в присутствии ее родителей. Но при этом у него был взрывной характер и чрезвычайно непостоянная натура, в чем за два года ухаживания у Мелиссы было достаточно возможностей убедиться.
Нередко девушка ощущала себя виноватой перед Фабианом — за то, что он ей не нравится. Наверное, она была единственной женщиной в Мемфисе, не очарованной Фонтено, и тот никогда не упускал возможности пофлиртовать со слабым полом — даже в ее присутствии. Мелиссу повергало в отчаяние то, что она ни капельки не ревновала своего жениха к его многочисленным пассиям и даже втайне мечтала о том, чтобы он решил повести под венец какую-то другую мемфисскую красотку.
Без сомнения, он был достойным представителем сильного пола: высокий, широкоплечий и мускулистый, с густыми, вьющимися темно-каштановыми волосами, глубоко посаженными карими глазами и чертами лица, будто скопированными с какой-то античной скульптуры, изображающей совершенного мужчину. Мелисса знала, что большинство женщин впали бы в экстаз от возможности разделить с Фабианом брачное ложе…
Сердце же самой Мелиссы сжимал страх — ее ужасала та самая безудержная напористость, которая заставляла прочих женщин терять голову от Фабиана. Те несколько поцелуев, которыми Фабиан одарил девушку, стали для нее настоящим бедствием: он был дерзким, требовательным, не обращал никакого внимания на ее девичью застенчивость, и каждый раз это доводило ее почти до истерики. Если она так реагировала на простой поцелуй Фабиана, то брачная ночь наверняка будет тяжким испытанием для нее и ужасным разочарованием для него.
