Чуть ли не на ощупь открываю вторую створку и с облегчением ныряю в следующий вагон.
Топот за спиной подстегивает двигаться быстрее. Но электричка замедляется, а значит скоро станция и спасение…
Одинокие пассажиры удивленно смотрят на меня. Помощи от них не жду. Уже давно уяснила – всем вокруг наплевать на то, что происходит. Главное, чтоб не затрагивало конкретно их.
Первый вагон почти пустой. Лишь несколько человек. Один мужчина развалился на лавке и спит. Женщина с ребенком сидят в уголке и рассматривают книжку. Три кумушки-старушки о чем-то оживленно болтают.
Пролетаю его, словно на крыльях и оказываюсь в следующем тамбуре. Дальше бежать некуда.
Из груди вырывается сиплое рваное дыхание. Краем глаза замечаю, что мои коллеги уже преодолели половину пути. Узкий проход заставляет их двигаться гуськом и замедляет.
В волненнии хватаюсь руками за грязную ручку двери.
– Ну же! Ну же! – тороплю медленную электричку.
Уже показывается перрон. Но старенький поезд, скрипя колесами, тянется по рельсам, словно черепаха, и никак не желает останавливаться. А мои недоброжелатели все ближе и ближе.
– Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – шепчу, сжимая холодный металл ручки.
До двери тамбура первому братку осталось не больше двух метров. Я уже вижу торжествующую улыбку на его лице. Глубоко посаженные глаза сияют победным огнем.
Кусаю губы и чувствую солоноватый привкус крови во рту. Отчего-то кажется, что отобранными деньгами дело не закончится. За сопротивление мне еще и достанется.
Словно в подтверждение моим мыслям амбал поднимает огромные кулачища и начинает их демонстративно разминать.
Нервно сглатываю и еще крепче цепляюсь руками за продолговатую ручку.
В этот момент электричка, натужно скрипнув, резко дергается и, наконец, останавливается. Парень, не ожидав толчка, покачивается и наваливается на идущего сзади коллегу. Я едва успеваю отдернуть руки от раздвигающихся створок. Не смотрю назад. Чувствую – амбал бросается к двери и проскальзывает в тамбур. Пытается схватить меня за чехол от бандуры.
Даже не глядя под ноги, прыгаю. Колени подкашиваются. Ударяюсь ими об жесткий асфальт перрона, но тут же вскакиваю и бегу в сторону какого-то перелеска.
Я не знаю, что это за станция. Какая-то маленькая сельская неизвестная остановка. Несколько домишек вдалеке. Поля. Лесочек. И мне нужно добраться до него. Спрятаться. Вряд ли люди Санька будут меня долго искать. Порыщут пару минут и снова в электричку. Тот полтинник не стоит того, чтобы тратить на меня столько времени. У них выручка за весь перегон раз в двадцать, а то и в тридцать больше. А я потом пешком к селу и как-нибудь уж домой доберусь.
С разгону ныряю в спасительные кусты и сразу же падаю на землю. А там уже ползком-ползком по влажной прелой листве подальше вглубь густых зарослей. Как хорошо, что, несмотря на осень, листья еще не опали, а продолжает крепко цепляться за влажные подмерзшие ветки.
Стараюсь даже не дышать. Тишина разливается в воздухе, словно густая карамель. Кажется, я с перепугу даже не услышала, как электричка уехала, а с ней и мои преследователи.
Спаслась? Неужели спаслась? Не верю своей удаче? Все равно испуганно прижимаюсь к земле и боюсь пошевелиться. Вдруг они кого-то оставили за мной следить…
Отсчитываю минуты. То медлю, то, наоборот, начинаю частить. Сколько уже?
Пятьсот пятьдесят один… Пятьсот пятьдесят два… Пятьсот пятьдесят три…
Упираюсь ладонями во влажную землю и осторожно поднимаю голову. Осматриваюсь. Вроде никого.… Еще немного лежу в таком положении и настороженно прислушиваюсь. Таки никого. Приподнимаюсь и тихо ойкаю. В левую руку что-то впивается острым концом. Рассерженно шиплю, отдергивая ладонь. И удивленно округляю глаза. Приходится сесть, чтоб рассмотреть поподробнее.
Из центра ладони торчит сережка. Красивая. Блестящая. Кажется золотая. Крупный камень, словно прозрачная капля, сверкает в тусклых лучах осеннего солнца. Странно. Несмотря на грязь вокруг, она совсем чистая, будто только что вытащенная из шкатулки с драгоценностями.
Облизываю пересохшие губы. Это явно не бижутерия. Кто мог потерять в лесу такое украшение? Даже мне видно, что это не дешевая побрякушка.
На кончиках пальцев появляется необъяснимый странный зуд. Внутри все щекочет и переворачивается. Никогда такой красоты не видела. И не носила, уж тем более.
Словно завороженная прикладываю к уху сережку. Будто могу себя увидеть в зеркале.
Даже не соображаю что делаю. Не осознаю до конца. А пальцы уже просовывают крючок в дырочку в мочке. И в следующую секунду испуганно замираю.
Сквозь черные стволы деревьев медленно начинает просачиваться густой белесый туман. Липкий, как паутина. Он окутывает меня давящим коконом. Мешает дышать. Мешает видеть. Мешает слышать. Я словно зависаю в пространстве. В странном белом нигде…
Но через мгновение все исчезает. Дышать становится легче. Туман рассеивается. Слух и зрение возвращается.
Не возвращается только лес. Вместо него я каким-то образом оказываюсь в мрачном, тускло освещенном помещении. А над головой звучит восхищенный голос:
– Поразительно! Просто поразительно! Вылитая принцесса Ноэль!
Испуганно вскидываю голову и поворачиваюсь на звук. Мужчина в длинном коричневом балахоне буравит меня заинтересованным взглядом. Словно ученый лабораторную мышь. Но гораздо больше пугает взгляд второго человека. Его карие глаза блестят хищным огнем, словно прожигают насквозь. Да и одет он иначе. В черный бархатный камзол с золотыми галунами, черные брюки и высокие сапоги. Темные, щедро посеребренные сединой волосы, скреплены странным золотым ободком.
– Действительно похожа. Полагаю, вполне сойдет, – изрекает он, пристально рассматривая меня с головы до пят. При этом кривится, словно видит перед собой что-то отвратительное и неприятное.
Растерянно тянусь правой рукой к левому предплечью и, не жалея сил, отчаянно щипаю. Хотя понимаю – это не сон и не бред. Я ударилась коленями, а не головой. И они, между прочим, до сих пор саднят. И джинсы разорваны. На ткани проступили пятна крови. Надеюсь, я сумею их отстирать. Штопать, так уж и быть, не буду, сделаю вид, что это так было. Спасибо современной моде!
– Вы кто? – отвлекаюсь от одежды и снова смотрю на мужчин. – Как я сюда попала?
– Это нужно умыть, причесать и научить всему до завтра… – игнорирует мой вопрос тот самый пугающий мужчина. – Позовете мадам Кану.
– Слушаюсь, ваше величество, – кланяется “балахон”.
Но человек в черном этого даже не видит. Он уже широким шагом спешит покинуть странную комнату.
Я еще перевариваю услышанное. Только-только до меня начинает доходить, что словом “это” назвали меня. Что “балахон” к “черному человеку” обращался “ваше величество”. И что я похожа на какую-то принцессу Ноэль…
Снова тянусь к предплечью. Слишком похоже на бред. Может, я таки ударилась незаметно?
Балахон тоже исчезает за дверью, но сразу же возвращается. Смотрит с любопытством. Обходит по кругу, как музейный экспонат. В груди начинает неприятно покалывать. Нехорошо так. В предчувствии неотвратимой надвигающейся беды.
– Где я? – снова повторяю вопрос. – Что вам от меня нужно?
Меня опять игнорируют. Вместо этого мужчина подается вперед и внезапно хватает меня за подбородок. Второй рукой сдергивает с уха сережку, о которой я уже успела забыть, а затем принимается вертеть в разные стороны мое лицо, еще тщательнее рассматривая.
В первые мгновения настолько удивляюсь подобной бесцеремонности, что позволяю ему это делать. Но спустя мгновенье прихожу в себя и отталкиваю чужую ладонь.
– Уберите руки! – гневно вскрикиваю и отодвигаюсь подальше, насколько это возможно, пока не начинаю ощущать, что вот-вот упаду.
Сижу я на странном мраморном постаменте, напоминающем алтарь. И только сейчас замечаю, что по соседству возвышается точно такой же. А под белым полотном, покрывающим его, смутно угадываются очертания человеческого тела.
