это кимоно прислужница) небесного–голубого цвета с легкой вязью ветвей деревьев по всей ткани. Белый оби* с розовой полоской прекрасно гармонировал с одеждой. Длинные волосы Сайя заколола звенящими при каждом шаге палочками, и лишь передние пряди спадали на лицо. На ноги обула таби*, такие своеобразные белые носочки. Обуви пока не прилагалось, поскольку по территории, выстланной татами* положено было ступать босыми. Только по веранде и коридорам разрешалось ходить в мягких шлепанцах. На улицу же обували гета* или дзори*. Всё это и многое другое ей объяснила девочка. Голова у Нарины шла кругом, слишком много познаний за один день.
Сайя стояла, держа в руках баночку с пудрой и кисточку. Увидев это безобразие, пленница протестующе замотала головой.
– Но Канан–сама рассердится! – воскликнула служанка.
– Пусть гневается на меня, я не из этого клана и перенимать ваши традиции не стану! Достаточно того, во что меня нарядили! Как вы вообще передвигаетесь в этом? – возмущалась невольница. Девчушка в ответ лишь покачала головой.
– Ну хорошо, госпожа, пойдемте. Пора, – согласилась Сайя, взглянув на часы, поскольку время поджимало.
Она распахнула перед Нариной створки и тут предложила обуть те самые мягкие тапочки. И они вместе спустились в общую комнату, где обычно трапезничала венценосная семья. Два воина неизменно следовали за ними. Перед входом снова пришлось разуться.
– Господина пока ещё нет, подождите не много, – служанка удалилась, тихо прикрыв сёдзи*, а пленница решила осмотреться.
Посреди столовой находился низкий немного вытянутый в длину столик светло–бежевого цвета. На нем стояли различные яства и чайный сервиз. По обе стороны от него на татами лежали две подушки. Стены украшали гобелены, художник настолько качественно отразил все сцены битв, что события былых войн представали перед глазами. Один из них привлек внимание девушки: на холсте была изображена сцена охоты, где всадник пронзил мечом тело свирепого черного волка. Чем дольше всматривалась, тем сильнее голову сдавливала острая боль. Даже почудилось, что на секунду перестало биться сердце. Нарина покачнулась, но сильные руки подхватили прежде, чем она упала бы на мягкий пол.
– Что–то ты часто теряешь сознание при моём присутствии. Неужели я так хорош? – раздался язвительный голос Принца Крови над ухом.
– Не дождетесь. Вы просто слишком страшный! – съязвила в ответ, высвобождаясь из кольца его рук и невольно окидывая его взглядом.
Сегодня мужчина выглядел по другому: на нем была надета своеобразная рубашка без рукавов с рисунком в виде дракона, летящего в облаках над бушующем морем. Вокруг талии, держа темно–сиреневые штаны, подвязан традиционный пояс из двусторонней парчи с золотой нитью. Голени покрывали бордовые поножи, на ступнях таби. На открытых руках бугрились мышцы. Он снисходительно взирал на невольницу сверху вниз, словно та насекомое какое–то.
– Мило выглядишь, юката тебе к лицу, – сделал неожиданный комплимент. – Но поаккуратнее с язычком, милая. Где же вежливое «Канан–сама»?
Пленница фыркнула, в душе вновь закипала буря, порываясь вырваться наружу и снести в щепки вместе с чертовым принцем и весь дворец.
– А то что? Накажите? – мятежно скрестила руки на груди. Лучшая защита – это нападение.
– Да… а наказание, я смотрю, тебе по нраву!
Нарина вспыхнула, припомнив это «наказание», и недовольно пожала губы. Её горящие гневом глаза, испепеляли наглеца, желая сделать из него большую горстку пепла. Хотя бы в мечтах.
Канан отвечал усмешкой: «Дерзкая птичка, видно за пару дней отдыха поднабралась сил».
– Ты наверное голодна, ну что ж, прошу, – Принц Крови указал рукой на накрытый стол. Девушка молча прошествовала мимо мужчины и опустилась на мягкую подушку. Сзади раздался едкий смешок, что разозлило ещё пуще. Невольница с силой стиснула пальцами края подушки, внутренне приказывая себе успокоиться.
Завтракали молча. Нарина ковыряла палочками аппетитно пахнущего моллюска, Ороти же преспокойно поедал суши, запивая теплым ароматным чаем. Иногда его взгляд обращался к пленнице. Та сидела, как на иголках, но спину старалась держать ровно, как велела служанка. Вскоре кое–как, но всё же научилась пользоваться непривычными приборами и смогла съесть пару кусочков этого злосчастного морского обитателя.
«Рр–р! Дурацкие обычаи!!» На пиалу с рисом даже не заглядывалась. Довольствовалась морепродуктами и овощами. Но когда постигала очередная неудача, со стороны мужчины доносились приглушенные смешки. Того явно забавляли её мучения, и было обидно до слёз.
– Может хватит так на меня смотреть? – всё–таки не выдержала, когда чаша терпения переполнилась.
– Ты мне нравишься, хочу и смотрю, – выдал наследный принц, ухмыльнувшись краем губ.
Нарина вспыхнула, словно свечка. Аппетит пропал окончательно. И, отпив из чаши вкусный чай, скрипя сердце, спросила:
– Мне хоть дозволено передвигаться по поместью? Или я здесь, как в тюрьме? – опять опустив это «Канан–сама». Уважение надо заслужить.
В конце концов, если бы он хотел убить или наказать за непозволительную дерзость, сделал бы это ещё вчера. А посему выходило, что она Ороти зачем–то нужна, причем целой и невредимой. Однако невольница продолжала надеяться, что не в качестве постельной игрушки. Как Нарина и ожидала, мужчина лишь недовольно резанул взглядом.
– Ну, почему же, позволено. Только с сопровождением, – Принц Крови грациозно поднялся из–за стола и мягкой поступью приблизился к ней. – И раз ты уже поела, то пойдем, проведу тебе экскурсию.
Канан приглашающе протянул руку, и девушка неохотно подала свою. Несильно сжав кисть, наследник потянул пленницу к выходу.
Они долго бродили по дворцу, самураи и слуги с интересом на них поглядывали, смущая Нарину ещё больше. Ороти показывал ей дворец, рассказывая о том, как в военное время клан оборонялся от восстаний, как пришёл лютый голод и унес множество жизней. Девушка прониклась историей, а от некоторых жестоких подробностей аж мурашки бегали по коже.
– … Но тем не менее, клан выжил. С летами окреп и разросся, – они остановились у раздвижных створок веранды.
Принц Крови неожиданно обхватил тонкое запястье и поцеловал пальчики, заглядывая в глаза. У Нарины перехватило дыхание. Он так смотрел… по другому, тепло что ли, проникновенно. И вся его спесь слетела.
– Хочешь я покажу тебе сад, – проговорил хрипло мужчина. Невольница мотнула головой, стряхивая наваждение, и согласно кивнула, отнимая свою руку.
Перед тем как выйти на улицу, её неизменная служанка принесла дзори и помогла обуть их. Да… пройдя пару метров, девушка почувствовала себя гусеницей. Из–за узких полов кимоно получалось лишь семенить малыми шажками. Зато походка выходила очень женственной и даже соблазнительной, так плавно и грациозно виляли девичья бедра. Щёки зарумянились, когда наткнулась на взгляд наследного принца, а тело бросило в жар. В глазах мужчины полыхало пламя желания, и он даже не пытался скрыть его.
«Да, что за чёрт?!»
Нарина быстро перевела взор на прекрасный сад, и ей показалось, что она попала в сказку. От души улыбнулась, стоило тёплым лучам солнца коснуться кожи, и медленно побрела вперед по мощенной гравием дорожке, оставляя венценосного нахала позади.
– Как здесь
