идиота. Хватит и маминых слез.
– Ложись спать, – говорю сестре на ухо. – Все. Успокоился.
Но я ошиблась.
– А-а-а! – мужской остервенелый крик слышен так отчетливо, словно отчим с нами в одной комнате. – Я… я говорил, что это все она! Как же больно, – рычит он, вновь оказываясь у нашей спальни. – Пошла вон! Не притворяйся спящей, проблема. Вон, говорю. Уходи!
– Гриш, ты сошел с ума, – бормочет мама. – Идем, я обработаю руку.
– Не тронь, – рычит мужчина. – Я жду, когда уйдешь, – каждое слово он выплевывает, словно проклятье. – Без тебя наша жизнь будет лучше…
– Ты чего?.. – Ника хватается за мою руку.
Я отстраняюсь и встаю с кровати.
– Не хочу я больше здесь находиться. – Включаю свет – больше не нужно притворяться и прятаться. Хватаю телефон, кошелек, сумку.
– А как же я?.. – Ника смотрит на меня испуганно. – И я не хочу здесь оставаться.
– Он тебя не тронет. Как только уйду, сразу успокоится, – шепчу я, глядя в лицо сестры. – Соберешь мне вещи? – прошу. – Я заеду в обед и заберу.
– Соберу. – Ника растирает ладошкой красный нос. – Ты к деду?
– А куда же еще? – Я улыбаюсь и целую сестру в щеку. – До завтра. Жди меня в час.
Делаю несколько глубоких вдохов, как перед погружением в воду, и открываю замок. Я не отвечаю на оскорбления и не смотрю на лица, быстро шагаю к входной двери, хватаю сандалии с полки для обуви и выбегаю в подъезд.
– Давно бы так, – прилетает мне в спину.
– Ненавижу, – фыркаю я и сбегаю по ступеням.
На улице прохладно и свежо. Я сажусь на лавочку, вызываю такси через приложение и надеваю сандалии.
– И ты тут, – произношу, когда собачий нос утыкается мне в ноги. – Привет, Подружка. Прости, сегодня у меня ничего для тебя нет. Приходи завтра, я принесу вкусненького. – Смотрю в умные карие глаза. – В час, запомнила? – уточняю. – А вот и моя машина. – Я замечаю желтый автомобиль, въезжающий в арку. – Пока, – прощаюсь и вскидываю голову. Наша квартира единственная, в которой горит свет. Громкие голоса доносятся сквозь открытые окна, но я стараюсь не прислушиваться к словам и сажусь в автомобиль.
Не хотелось волновать деда, но ночью я могу пойти только к нему. Я знаю, он примет – не откажет, вздохнет тяжело и проводит в нашу с Никой комнату.
– Ой, – я заерзала на заднем сиденье автомобиля. – Можно изменить адрес конечного пункта? – спросила я. – Совсем забыла, что никого нет дома.
– Без проблем, – отозвался шофер.
Через тридцать минут, вместо уютного деревянного домика, я увидела высокий забор, подсвеченный прожекторами.
– Вот тут остановите, – я указала на подъездную дорогу. Не хватало, чтобы у деда были из-за меня проблемы. Он держится за свою работу. Где еще примут пенсионера?..
До сторожки я шла с невозмутимым видом, словно не происходило ничего странного. Подумаешь, в пять утра, какая-то девица вошла на территорию транспортной компании. Каждый день такое случается.
– Тс-с-с, – шикнула я на собак. – Свои. Свои, – успокоила животных и приоткрыла дверь. – Деда, – позвала я. – Дед, ты спишь? – Прошла внутрь и присела за стол.
Звук на телевизоре выключен, комнатку освещал мерцающий экран.
– Ты что тут делаешь? – Деда растер глаза, приподнимаясь на локтях. Он взглянул в окно. – Внуч, что опять случилось? – Бодро подскочил на ноги. – Гришка, да? Паршивец, – заругался дед, приглаживая всклокоченные седые волосы. – Ты почему не взяла ключи, когда я тебе давал? А?
– У отчима права забрали, – одним предложением я объяснила свое присутствие и постаралась рассказать свои планы и успокоить: – Можно, я у тебя поживу чуть-чуть? Накоплю на комнатку и съеду.
Мысли об отдельном жилье посещают меня лет с шестнадцати. Все это время я успокаивала себя тем, что осталось совсем немного до совершеннолетия, и вот тогда я смогу распоряжаться собственной судьбой, как мне вздумается. Казалось, я продумала все, но кто же знал, что деньги имеют свойство заканчиваться слишком быстро.
– Ай, – отмахнулся дед. Он повернулся ко мне спиной и шебуршал в карманах тоненькой куртки. – Вот, возьми, – положил на стол связку ключей. – И не думаю о съемных клоповниках, когда есть собственное жилье.
– Де-е-ед, – протянула я.
– Ничего не хочу слышать. Этот дом твой. И точка. Вот я умру…
Деда завел любимую пластинку.
– Не умрешь. – Я его порывисто обняла. – А у тебя есть чем позавтракать? Я кушать хочу.
– Сыр есть, хлеб, огурцы, – спохватился дед и склонился к низкому холодильнику. – Тут вот еще картошка жареная.
– Давай все, – попросила я, стараясь переключить разговор в приятное русло.
Это было непросто. Деда нет-нет да и задавал неудобный вопрос, и мне приходилось отвечать.
– Давно бы ко мне переехала.
– Не могу я Нику бросить, – ответила я.
– Пусть тоже вещи собирает, – произнес дед уверенно.
– Отчим ее не отпустит. Это на меня ему плевать.
Бессонную ночь я компенсировала плотным и вкусным завтраком. После удалось подремать часок, пока деда обходил территорию и кормил собак. Я не до конца понимала, зачем вообще этой компании нужен сторож. Надежный забор, круглосуточное освещение, по всей территории камеры, а в главном здании дежурила охрана. Странный владелец…
Меня разбудил будильник и лай за окном. До начала рабочего дня оставался час. За место в цветочном магазине я держалась не меньше, чем дед за свою сторожку. Очень не хотелось опаздывать.
Я быстро умылась, расчесалась и выпила кружку холодного чая.
– Едем? – спросила, выходя на улицу.
– Ну все-все. – Дед трепал собаку по загривку. – Больше не дам.
– Сменщик пришел? – Я взглянула на часы.
До автобуса десять минут. А если опоздать, то вновь придется раскошелиться на такси.
– Да заболел он. Позвонил, предупредил. – Дед похлопал по карману рубашки, где лежал старенький телефончик. – Но так даже лучше. За лишнюю смену денежку получу. Все нормально, – он опередил мои волнения. – Сяду и буду сидеть в тенечке. Таблетки я взял. Тонометр на столе.
– Договорились, – согласилась я нехотя. – В обед привезу поесть. – Я схватила сумку, пока деда
