больше не валялось на полу, как и одежда. На самом деле, единственным признаком его присутствия была записка на моей тумбочке.
«Я в спортзале. Позвони мне, и заеду за тобой. К.Х.»
Напевая от внезапного счастья, я почистила зубы, приняла душ и переоделась в зимнюю тренировочную одежду. Я набрала его номер и… сразу попала на голосовую почту.
— Я проснулась и уже готова, — сказала я. — Можешь заехать за мной в любое время. — У меня не было машины. И прав. Только разрешение. Если бы он не сказал, что заедет за мной, я бы пошла пешком. Спортзал находился в сарае в нескольких милях отсюда. — Надеюсь, ты готов к тому, что я надеру тебе задницу.
Когда я повесила трубку, то заметила у себя одиннадцать сообщений. Все от моей лучшей подруги, Кэт. Я усмехнулась, когда прочитала.
Первое:
Второе:
«Я уже говорила тебе, что Лёд козел???»
Третье:
«Как ты относишься к убийству? За или против??? Прежде чем ответишь, знай, что у меня есть веские причины!»
Четвертое:
«Если за, то знаешь ли ты хорошее место, где можно спрятать тело?»
Остальные сообщения описывали множество способов, которыми она хотела бы его убить. Больше всего мне понравились идеи, про пакетик из-под «Скиттлс» и шелковый шарф.
Ммм. «Скитлс».
В животе заурчало, и я положила телефон на тумбочку. Позвоню Кэт после завтрака, как раз она уже проснется, а я уже начну соображать, и узнаю, что случилось. Вполне возможно, что Лёд просто не позвонил ей после вчерашнего сражения, и она забеспокоилась. Я не знала, как ее успокоить. Она ясно дала понять, что зомби — ее не любимая тема для разговора.
Но сначала убралась в своей комнате. Я отказывалась позволять экономке мистера Анха делать это за меня. Я не была губкой и не собиралась принимать все как должное. Просто хотела как-то отплатить за гостеприимство. К счастью, вода и мыло для рук удалили краску с подушки.
— Алиса.
Голос Эммы.
Я повернулся, и, о, слава Богу, она оказалась здесь. Моя восьмилетняя сестра. Во всяком случае, ее душа. Чему она меня научила, так это тому, что смерть — это еще не конец.
— Ты здесь, — сказала я, и мое сердце забилось в ускоренном режиме. Она приходила ко мне и раньше, но каждый раз было как в первый… шокирующе и нереально.
Она улыбнулась, и мне так сильно захотелось обнять ее и никогда не отпускать.
— У меня есть только несколько секунд.
На ней была одежда, в которой она умерла: розовое платье и пуанты. Темные волосы, которые Эмма унаследовала от нашей матери, были заплетены в две косички, опускавшиеся на хрупкие плечи. Золотые глаза, которые всегда смотрели на меня с обожанием, яркими горели.
Однажды она сказала мне, что не призрак, а свидетель. Призраки… не то чтобы они существовали… были душами умерших, которые сохраняли воспоминания и преследовали их. Миф, вероятно, родившийся также, как и зомби. Свидетели были душами, которые помогали.
— Я хотела предупредить, что теперь буду появляться реже, — сказала она, и улыбка исчезла с ее лица. — Приходить к тебе становится все труднее. Но. Если ты позовешь меня, я найду способ связаться с тобой.
— Насколько труднее? — спросила я, беспокоясь за нее.
— Моя связь с этим миром исчезает.
Оу.
Я знала, что это означает. Однажды я потеряю ее навсегда.
— Не грусти, — сказала она. — Я ненавижу, когда ты грустишь.
Я заставила себя улыбнуться.
— Что бы ни случилось, я буду знать, что ты где-то там, присматриваешь за мной. Поэтому, нет причин для грусти.
— Именно. — Сияя, она поцеловала меня. — Я люблю тебя. И серьезно, если я тебе понадоблюсь, зови. — Потом она исчезла.
Я была уверена, что на моем лице отразилась печаль. Я могла бы свернуться клубочком и заплакать, но не позволяла себе думать о завтрашнем дне без нее. Когда настанет время, я справлюсь с ее потерей.
Собрав волосы в хвост, я направилась на кухню. Ожидала встретить экономку. Вместо этого обнаружила Рив, бабушку и Кэт, сидящих за столом и потягивающих кофе из кружек.
— …что-то происходит, — говорила Рив, накручивая на палец прядь темных волос. — Папа установил еще больше камер наблюдения и на переднем, и на заднем дворе… хотя у нас их и так уже тысяча! Хуже того, он поставил столько фонарей, что мои затемненные шторы уже не справляются со своей задачей.
Бабушка и Кэт неловко заерзали.
— Он вам что-нибудь говорил?
— Ну… — бабушка замялась. Она обвела взглядом комнату, словно ища, смену темы для разговора.
И нашла.
— Али! Ты встала с постели раньше положенного. — Ее стул заскользил по полу, когда она встала, сократила расстояние между нами и обняла меня. — Не уверена, что рада этому.
Кэт пилила ногти и улыбнулась, совсем не похожая на девушку, готовящуюся совершить жестокое преступление. Однако она выглядела усталой. Под глазами залегли темные круги, а щеки впали, как будто она не ела несколько дней.
— Я бы встала еще раньше, но мы же не можем показать мою удивительную способность восстанавливаться.
Я поцеловала бабулю в щеку и улыбнулась Кэт. У этой девушки было здоровое (и оправданное) эго, и она не боялась его показывать. Я же? Я всегда была девушкой с опущенной головой, которая сомневалась в своих силах.
Я напомнила себе, что столкнулась со смертью и победила… наверное, мне просто нужно смириться с этим.
Но… теперь я понимала, что Кэт использует эго как щит, чтобы скрыть свою физическую слабость. Она страдала от дегенеративного заболевания почек.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я ее. — Не то чтобы я не рада тебя видеть. Очень рада. — На самом деле, более чем рада. С самого начала ее никогда не волновало, как я выгляжу или насколько замкнутой в общении могу быть. Она просто приняла меня такой, какая я есть. — Обычно ты спишь до двух по выходным.
— Я пришла к тебе, непослушная девчонка. Ты не берешь трубку и не отвечаешь на мои умопомрачительные сообщения. Я планировала читать тебе нотации до тех пор, пока ты не пообещаешь хирургическим путем прикрепить свой телефон к руке, но сначала решила выпить кофе.
Кстати, о кофе…
— Я возьму это. — Я конфисковала ее кружку, сев на стул рядом. Я не позволяла себе есть или пить что-либо у Анкхов, что делало кофе роскошью. Но не возражала взять его у своей лучшей подруги.
— Эй! — Секундой позже она отобрала чашку у Рив.
