Бун держался за левое плечо и угрюмо поглядывал на Ермоса. Алай сначала хотела отчитать их, как учил Руан, но парни были слишком похожи на двух подравшихся птичек пасси. Ей стало смешно, и браниться расхотелось. Разведя поярче огонь в очаге, она подогрела оол и остатки ужина, позвала парней и позавтракала с ними. Потом запарила кашу, чтобы Аулун, проснувшись, не тратила на неё время, и отправилась к Утар и Укану, который накануне вечером вернулся наконец к жене.
Хасум Вутай встретила её с заплаканными от радости глазами. Алай помогла ей у очага - очистила мясо от плёнок и промыла крупу, потом зашла было к Утар, но та сидела, держа голову мужа на коленях, шептала что-то ласковое и расчёсывала его длинные коричневые волосы. Лишней там была Алай. Зачем мешать?
Можно было вернуться в шатёр к Харану, забраться к нему под одеяло и разбудить его, хорошенько поёрзав. Алай так и собиралась сделать, и щёки уже слегка покраснели от разных мыслей, но, минуя ворота города и размышляя про мужей, она вспомнила о Сэгил и решила зайти ещё и к ней.
Сверкающая снежная пыль слетала с оград под метёлками девушек и парней. Алай было немного стыдно за то, что она, попав в Улданмай, обленилась без меры и вставать стала частенько не с рассветом, а будто Улхасум - тогда, когда глаза сами откроются. Она шла по улице, и золотой лисий мех мерцал рыжими искрами в лучах зимнего солнца, ей кланялись встречные прохожие, приветствуя её, как знатную хасум, а колечки на пальцах блестели, когда она сняла рукавичку, чтобы взять у торговца большой кулёк калёных орехов. Вдруг такая гордость наполнила её, что плечи сами расправились, а спина выпрямилась, и даже росту как будто прибавилось. Она хасум Алай Хайар, да что же она до сих пор стесняется-то?
Шёпот за спиной, конечно, будет. Не стихает шёпот Выы в траве. Не стихает молва меж людей. Всегда было так, всегда будет. Всегда будет людям интересно, как оно там, у других, за закрытыми дверями. Посочувствовать, за себя радуясь, или позавидовать…
Эрту вышел к воротам, с уважением кивнул ей и проводил до гарема Нады. Она вошла в шатёр к девушкам и вежливо поздоровалась со всеми, потом углядела в уголке Сэгил и Тулым, которые сидели с Шуудэр над тарелочкой с сушёными ягодами и о чём-то увлечённо сплетничали.
- Хэй! - тихонько позвала Алай, и девушки, к её удивлению, чуть не подскочили, оборачиваясь.
- Напугала-то, - прошептала Сэгил. - Хэй, пойдёмте наружу… Тут столько всего творится! Уже от шороха вздрагиваем.
Шуудэр кивнула, и видно было, что желание поделиться новостями прямо-таки распирает её.
- Тут такое… Тако-ое! - Сэгил сделала страшные глаза, оборачиваясь на шатёр, когда они вышли во двор. - Ты не поверишь! Госпожа Йерин приходила к Улхасум и кричала на неё! Как смелости-то хватило!
Алай покраснела до кончиков волос, вспоминая, как сама, можно сказать, ворвалась к Ул-хасу и предлагала свою жизнь за жизнь Харана - и трижды возблагодарила Отца Тан Дан за его злую шутку. Ох, если бы это Бутрым оказался, а не Аслэг! Она даже зажмурилась. Харан-то, понятное дело, смеялся, когда всё узнал, но ей как-то не смешно было до сих пор.
- В общем, госпожа Камайя её попрекнула тем, что даже Салах, служанка Гатэ покойной, решила за госпожой в ветви Эн-Лаг последовать, а Йерин, которая якобы Ул-хаса больше жизни любила, осталась ладонь Матери Даыл топтать золотыми сапожками, - тихо сказала Шуудэр. - Ещё выяснилось, что Улхасум выдала замуж наложницу Бакана, что дитя ждёт, и Йерин такой скандал закатила… Кричала, что это дитя Бакана, а потом кричала, что всех евнухов повесит на собственных кишках за то, что допустили, чтоб чужой в гарем пролез, но госпожа Камайя распорядилась никого не трогать.
- А как выяснилось, что не Бакана дитя? - с любопытством спросила Алай, отсыпая Тулым в подставленный карман солидную горсть орехов из кулька.
- Спасибо. Не знаем мы. Она лютой песчаной бурей по дворцу носилась… Девушек по лицу била, которые навстречу попадались. Такого ещё не бывало. Жуть, - с ужасом и восторгом прошептала Тулым. - Сегодня третий день поминальный. Она с самого утра, видимо, в курган отправилась. Тихо как, слышишь?
Во дворце было действительно сравнительно спокойно. Алай шла с девушками по внешним дворам, отделённым от остального внутреннего города оградой, и служанки, попадавшиеся навстречу, с уважением кланялись им.
- Ой! - Тулым вдруг в один миг залилась румянцем. - Ой… там Лио… Идите вперёд, я догоню.
Алай с весёлым изумлением взглянула на неё.
- Нет уж, - решительно сказала она. - Столько разговоров, теперь посмотреть хочу. Пойдём. Познакомь.
Тулым с лёгким отчаянием в глазах повернулась к Шуудэр и Сэгил, но те кровожадно закивали. Она махнула рукой и решительно зашагала к ограде, где стоял довольно высокий плечистый и гибкий парень вёсен двадцати двух, не старше.
- Здравствуй. - Лио так же яростно покраснел, потом глянул на девушек за спиной Тулым и покраснел ещё больше. - Здравствуйте, уважаемые. Рад знакомству э-э-э… с вами.
- Доброе утро. - Тулым обернулась по сторонам и тихонько протянула парню руку через ограду.
Он смущённо глянул на девушек и пожал её пальцы, стряхнув снег, который ветер сразу отнёс в лицо Алай: край ограды был на уровне её глаз.
- Ничего, не волнуйся, - слегка сердито пробормотала она, видя, что Лио даже не заметил произошедшего. - Я не в обиде.
- Я завтра ещё приду, - прошептал Лио, сжимая пальцы Тулым. - После обеда сможешь?
- Я завтра у госпожи Камайи служу, - тихо сказала Тулым. - Давай вечером, хорошо? После ужина. А! - спохватилась она. - Лио… Это мои подруги, Алай и Сэгил, и наложница господина Нады, Шуудэр.
- Рад знакомству, - сказал Лио, не отрывая взгляда от Тулым. - Как же я скучаю…
- Весна скоро, - тихонько откликнулась Тулым, и пальцы её слегка дрожали. - Посватаешься…
Лио прокашлялся и с явным усилием заставил себя отпустить руку Тулым. Он повернулся, ещё раз бросив на неё отчаянный взгляд, и ушёл вниз по улице, не оглядываясь.
- Да что же это… - прошептала Тулым, хватаясь за грудь. - Сердце сейчас разорвётся…
- Тулым, а почему ты госпожу Камайю не попросишь о милости? - спросила Алай, когда они не спеша шли дальше, вдоль ограды, а лицо Тулым уже не так пылало. - Она наложниц Бутрыма выдала за достойных мужчин, да ещё и выбрать дала, можно даже сказать… Впервые я о таком слышу. Неужто тебе откажет?
- Наш Удэ-хасэн невесту должен, - грустно сказала Тулым. - Кагадыш нам два года назад девушку отдали, а я к ним должна идти. Я только хотела к госпоже с просьбой подойти, как тут всё это заверте…
- Скорее! - крик рвал воздух. - Скорее!
41. Алай.Верна мужу и после смерти
Девушки вздрогнули, оборачиваясь на голос, в котором звенели тревога и страх. Трое верховых усымов осадили пляшущих лошадей у входа в ограду дворца, и Алай нахмурилась: что же за беда такая, раз они не спешились ещё у ворот города?
Она поспешила следом за девушками к Эрту, который пропустил одного из приехавших в ворота и стоял, зажав рот рукой и глядя вслед бегущему парню, но евнух будто не слышал её вопросов, и Алай бросилась к усымам.
- Что приключилось?
- Приключилось, - пробормотал один из парней. - Вот тебе и приключилось.
- К конюшне! - крикнул им усым, бегом возвращаясь из дворца. - Досточтимые туда идут!
- Я тоже туда. - Алай повернулась к девушкам и сунула Сэгил кулёк с орехами. - Узнаю - расскажу.
- Мать Даыл да благословит тебя, - тревожно прошептала Шуудэр, рисуя у неё на ладони оберег. - Ступай, Алай!
Холодный воздух студил горло. Алай неслась со всех ног к конюшне и подбежала к ней в ту же минуту, когда толпа людей выбежала из ворот дворца. Она различила Бакана и Аслэга со слугами, Тагата, Наду, нескольких евнухов, Туруд со служанкой, а потом увидела и Камайю - и бросилась к ней.
- Что…
- Нет времени! - пробормотала Камайя, показывая на Дамал. - Садись на круп. Поехали. Залезай или оставайся! - тихо воскликнула она, и Алай спешно забралась со стоящей у входа колоды на круп серой, отметив, что лицо Камайи ещё бледнее, чем обычно. - Паде! Йет!
