улыбался. От увиденного у меня снова потекли слёзы. Я никогда не видела его таким счастливым. Да и вообще не думала, что он способен на такое проявление чувств. Честно признаться, я была уверена в том, что он не признает Николаса. Будет отрицать связь с рабыней и её отпрыском. А вышло всё иначе. Не знаю, как сложатся наши отношения, но в том, что у Николаса отныне есть любящий отец, была уверена. Я улыбалась, искренне, до замирания сердца. Я счастлива.
– Кайя. Ты проснулась, – радостно произнёс мужчина, заметив меня. – Почему ты плачешь? – увидев слёзы, он изменился в лице и двинулся в мою сторону.
– Просто, вы выглядите так мило, – честно призналась я, делая шаг навстречу.
– Да, он просто прелесть, – посмотрев на сына, ласково протянул тот. – У него твои глаза – это правда.
Они не были раскосыми, как у графа, да и цвет он унаследовал от меня, а в остальном, вылитый папаша. Теридан протянул малыша мне, и я дрожащими руками впервые прикоснулась к своему сокровищу, ощущая его тепло и хрупкость. Невероятное ощущение. Будто тьма отступает, и нет ничего, кроме этого момента. Словно груз прошлого осыпается к моим ногам и вырастают крылья, готовые нести меня хоть на край земли. Малыш начал ворочаться, и я испугалась что делаю что-то не так, но быстро успокоилась, когда он снова засопел.
– Спасибо, – прошептал граф, целуя меня в висок. Я вздрогнула и подняла на него взгляд.
– За что? – растерянно спросила, так как не привыкла к такому его поведению.
– За всё, – тепло улыбнулся мужчина. – Кстати, почему Николас?
– Так звали моего отца. Другие имена я и не рассматривала, – честно призналась я. Ещё во время беременности решила, что назову ребёнка именем родителей по половому признаку. На случай, если бы родилась девочка, её имя было бы Лорейн. – Если ты против, то…
– Нет, всё отлично.
– Даже не станешь ворчать? – удивилась я.
– В данный момент меня интересует совершенно другое, – забирая у меня малыша, ответил Теридан. Он отнёс его в другую комнату, в которой, по всей видимости, были покои графа, и снова вернулся ко мне. – Сейчас мне нужно это.
Сказав это, он впился в мои губы, с силой прижимая к себе.
В первые секунды я ещё думала остановиться, но потом думать что-то расхотелось. Обвила руками его шею, позволяя делать со мной всё, что угодно, охотно отвечая на его ласку. Я скучала по его прикосновениям, не забывала о них ни на секунду. Страдала от осознания, что больше никогда не увижу его и теперь плавилась в его руках, как воск. Удивительно, как много может изменить в тебе всего один человек. И самое смешное, что он не пытался это сделать- всё произошло помимо нашей воли. Стало абсолютно наплевать на то, что было ранее, на все разногласия и препирательства, ведь в данный момент я чувствовала себя полноценной.
Не отрываясь от губ, он вёл меня назад, чтобы в конечном счёте, усадить на письменный стол, оказываясь между моих ног. Его движения стали более напористыми, сводящими с ума, и я не имела в себе сил остановить всё это. Халат уже был распахнут и небрежно обвивал мою талию, и мужчина, воспользовавшись этой возможностью, уделял особое внимание ключицам. Я цеплялась за его плечи, желая большего, но он словно специально тянул время, изучая меня словно впервые видит.
– Я лю…
– Не хочу ничего слышать, – нагло перебила его, расстёгивая дрожащими руками пуговицы на рубашке. Какие тут могут быть разговоры, если всё тело горит и изнывает от желания? Это только в книжках все болтают без умолку, а я не хочу тратить тепло понапрасну.
– Но, я хочу сказать, что… – договорить он не успел, так как дверь в кабинет резко отворилась и на пороге возник целитель. Теридан закрыл меня собой, чтобы дать возможность привести себя в порядок, если это вообще возможно, и повернулся к гостю. – Какого хрена?
– Прошу прощение, что прерываю, – ответил Дориан, одаривая нас шальной улыбкой, – но у нас проблемы. На дворец напали.
– Кто? – тут же собрался граф.
– Догадайся.
– Я убью его, – прорычал тот, помогая мне слезть со стола. – Иди в комнату и жди меня там.
– Но… – тут же начала возмущаться я.
– Прошу, хотя бы раз сделай, как я прошу, – взмолился мужчина, нежно прикасаясь к моим щекам.
– Ладно.
Теридан кивнул в ответ и последовал за целителем. Я же, скрестив руки на груди, размышляла над тем, как поступить. В том, что присоединюсь к ним, была уверена на сто процентов, ибо у меня с принцем свои счёты, а вот подумать над тем, с кем оставить Николаса, требовалось незамедлительно. Выскочила в коридор и как раз вовремя, чтобы перехватить служанку, несущуюся куда-то. Осталось дело за малым: найти одежду, подходящую для битвы. Ну, не в халате же мне воевать, в самом то деле! Но и этот вопрос решился довольно быстро. Мои вещи обнаружились в комнате, аккуратно развешенные в шкафу. Странно, кто вообще их притащил сюда? Должно быть, хозяйка передала их перед тем, как мы вернулись в империю. Правда, я ничего из этого не помню, но спасибо ей за то, что мне не придётся выплясывать на публике голышом.
Выход нашла довольно быстро, ибо шла за бегущими муравьями, точнее слугами, потому как они всегда защищают свою королеву, а в данном случае императора. Своё присутствие сразу же не обозначала, хотела послушать, о чём говорят мужчины, правда, толком ничего не слышала из-за шума. Имперская армия внушала страх, с этим не поспоришь. Вот только противоположная сторона также не уступала численностью. Они как раз пытались пробить защитный барьер, который дышит на ладан. Неудивительно, ведь Дамьен – член императорской семьи, и защитная магия признавала его, но не тех, кто был с ним. Миллиорн и Терн раздавали приказы, а Реми расставляла на позиции. Каждый занимался тем, что умел лучше всего. Кстати, вот одно отличие между империями, дворец находился не в самом центре столицы, а на отшибе, окружённый лугами, на которых и состоится битва.
Не успели все разместиться на своих местах, как барьер прорвало. Началась суета, и я с трудом смогла отыскать глазами графа. Подбежала к нему и остановилась у левого бока, переминаясь с ноги на ногу.
– Что ты тут делаешь? – рявкнул мужчина, заметив меня рядом с собой.
– То же, что и ты.
– Нет, нет и ещё раз нет, – строго заявил тот, уводят меня в сторону дворца.
– А я говорю, да! – разозлилась я,
