Правда, о темном, вселившемся в Лютоя, пришлось сказать. Громиле все равно, его подобрал патруль, и значит, участие было почти доказано. Наличие магического паразита в теле прощало почти все грехи.
— И ты не знаешь, что нужно темным в башне? — спросил ректор.
Я знала. Темные боялись оружия, которым когда-то владел Леандор, в башне хранились сведения, способные починить древние артефакты, разобраться в них и воссоздать былую мощь мира, но рассказать об этом — означало бы выдать Еджайда, сейчас изучающего фолианты.
— Темные боятся чего-то. И это что-то находится в башне, — сообщила я. — Меня привело туда желание обрести истинное оружие стража…
— Обрела? — очень живо и хитро поинтересовался Агиар.
Что мне оставалось делать? Чтобы скрыть спрятанное под плащом, придется сказать, что плащ украден.
— Да, — потупилась я.
— Напомню, инициированный пшекай обмену и возврату не подлежит, а победителей не судят, — вступился за меня Лесар. И его горячая, почти обжигающая рука легла поверх моей.
Разумеется, этот неосознанный… жест сразу заметили. Допрос прекратился, но вынести двусмысленные улыбки близких было гораздо сложнее. И я малодушно одернула ладонь.
— В зале три постамента. Пшекай я нашла в одном из них, потому что древний столб среагировал на мою магию. Думаю, два других тоже открываются, но на определенный дар. Уверена, Аэрлее пригодилось бы то, что находится в оставшихся тайниках, — сообщила я.
Более того, я не сомневалась, что два оставшихся тайника смогли бы открыть мои сестры, но заострять на этом внимание не стала.
— Подытожим, — изрек герцог. — У нас есть ключ от башни первородных, если, конечно, леди Слана пожелает поделиться им. У нас есть сведения о примерной численности темных и их пока ограниченных возможностях. Жаль, что увидеть темных могут лишь потомки Вигмария Фрея, но… Мы можем создать средство, сделающее врага видимым для армии Аэрлеи. Не так ли?
Орфес продолжал смотреть на Светку.
— Завтра же приступлю к изготовлению эликсира, — пообещала она.
— Послезавтра, — уточнила Тэсс. — Завтра бал, а любая девушка на балу захочет блистать не хуже королевы. Лично я ее побаиваюсь…
— Не бойся, птичка моя, — улыбнулся ректор. — Поверь, моя матушка давно приняла тебя всем сердцем, ведь для нее ты бесценное сокровище, потому что держишь в своих маленьких ладошках сердце ее сына.
— Да ну тебя, Ори, — отмахнулась блондинка. — Волнение девушки перед балом так же естественно, как и волнение перед встречей со свекровью, а у меня два в одном. И не забывай, что леди Слана завтра впервые увидит своего жениха!
— Таэрт нравится всем без исключения женщинам! — выпалил Агиар, но потупился под укоризненным взглядом супруги.
— Это-то и настораживает, дорогой, — тихо произнесла она.
Да, земных женщин понять нелегко, но необходимо, если мужчина желает искренних отношений.
— Хорошо, — вздохнул Орфес. — Завтра подготовка к балу и сам бал. Мы обсудили все, что касается темных?
— Нет, не все, — покачала я головой.
— Есть что-то еще? — пристально посмотрел на меня Агиар.
Ну и взгляд! Герцогу не захочешь, а все расскажешь. Кроме того, сейчас на меня смотрели все. И Лесар тоже… Эх…
— Скорее догадки, основанные на некоторых подмеченных мною фактах, — предельно честно ответила я.
Пришлось рассказать о нашем разговоре с портнихой, о том, что в столице одаренных рождается больше, чем в провинции, и о том, что матери этих одаренных посещали центральный храм белокрылых.
— Вот я и подумала, что именно там может находиться нечто полезное, которое мы потом сможем использовать для борьбы против магических захватчиков, — закончила я.
— Да, храм тебе посетить нужно, Инни, — кивнул отец. — Жрица давно о тебе спрашивала.
— Позвольте, граф, я составлю компанию вашей дочери при посещении храма, — неожиданно предложил Лесар.
Но не это меня насторожило, а то, как ловко он перешел с дружеского общения на официальный тон. Мидр тоже это заметил, но лишь лукаво улыбнулся.
— Думаю, это пойдет вам обоим на пользу, — хитро ответил он.
Я поняла лишь одно: и страж, и отец знали что-то такое, о чем я понятия не имела.
— Если речь идет об артефакте, я бы тоже хотела его осмотреть, — заинтересовалась Светка.
— Не в этот раз, милая, — ответил ей граф.
— Итак, после бала я готов буду вас сопровождать в храм, леди, — изрек Лесар и поцеловал мне руку.
Меня же хватило лишь на то, чтобы просто кивнуть ему. Что-то разволновалась я не на шутку, да и день был слишком тяжел.
Расходились все чрезвычайно довольные друг другом и полученной информацией. Несмотря на усталость, я задержалась в библиотеке, выискивая сведения о традициях арсав, эйрисах, афесах и прочих атрибутах ухаживания у крылатых. Картинка складывалась.
Можно было со всей ответственностью заявить — я попала! И страж попал тоже! И я с чистой совестью отправилась спать, наивно полагая, что трудный день уже закончен, но все только начиналось…
Глава 23
Лойс я встретила на лестнице.
— Отнесла вам молочка на ночь. Вы уж, птенчик наш, так не засиживайтесь, — попросила меня старая женщина.
У меня же было настолько замечательное настроение, что я просто обняла добрую нянюшку и понеслась дальше. Хорошо, когда у тебя море родственников. Это может оценить только тот, у кого за всю жизнь, кроме сестры, больше никого не было. А сейчас…
Это же страшно подумать! Граф, герцог… И, если Тэсс жена ректора, то мы со Светкой — родня самого короля и вдовствующей королевы! С ума сойти!
Немного сбивало с толку странное поведение Лесара. Он больше не рвался поговорить, не искал личной встречи, а просто плыл на волне, заручившись поддержкой Мидра. Разумная, конечно, позиция. Тем более, я бы ни за что сейчас с ним не стала говорить, но не покидало смутное предчувствие чего-то неминуемого, словно страж что-то задумал.
Но, если у меня есть личные планы, то почему их не может быть у него?
Лойс предусмотрительно оставила зажженным один магический шар. Он тускло освещал комнату, отбрасывая на стены неясные длинные тени от мебели. Молока решительно не хотелось, и я с разбегу упала на кровать. Более того, я бы даже застонала от удовольствия вытянуть уставшие за день руки и ноги, но…
Рядом совершенно точно кто-то лежал, потому что сопение мне не померещилось. Стало страшно и одновременно любопытно.
— Э-э-эй… — позвала я с краю кровати, куда пришлось переползти в целях самосохранения. Мало ли какие сюрпризы поджидают в опочивальнях на Леандоре молодых наивных арсушек.
Сопение усилилось, и я отважилась на решительные меры — потыкала объект моего волнения пальцем.
— Уи… уэ… мня… мня… мня… — прозвучало в ответ.
Язык был незнаком. Более того, невнятен.
— Что вы сказали? — спросила я, но ответа не последовало.
Почти всегда осторожность отступает перед стойким желанием узнать, постичь и увидеть. Лично мне ужасно хотелось посмотреть на того, кто залез ко мне в кровать, да еще притаился в ней так, что не отвечал на все ультиматумы хозяйки.
Сначала мысль о Лесаре меня посетила, но я ее тут же отбросила за ненадобностью. В самом деле, не мог страж, ожидая даму, позорно уснуть. Он все же мужчина и воин, в конце-то концов.
Значит, тепленькое местечко рядом занял кто-то иной. И, судя по беспечности, не настроенный ко мне враждебно.
— А если я сейчас ка-а-а-а-ак шандарахну магией? — точно ни к кому не обращаясь, нарочито громко спросила я.
— Не надо! — произнес очень знакомый голос, но ответ потонул в смачном зевке, и на тусклый свет магического шара выбрался полностью одетый Еджайд.
Он не потрудился стянуть с себя даже сапоги… Впрочем, сапог на нем не было. Ботаник щеголял в сиреневом бархатном халате и меховых пушистых тапочках без задников.
Вообще, у меня сразу возник вопрос: почему его не заметила Лойс? Но спросила я то, что и без нянюшки вертелось на языке:
