— Что ты здесь делаешь, да еще в таком виде?!
Однако, мне не ответили. Еджайд снова зарылся в подушки и копошился там, пока не нашел пухлую тетрадь. Вместо ответа он на меня еще и наехал:
— Инни, где ты ходишь? Битый час тебя жду! Пришлось использовать магическую формулу для отвода глаз, чтобы прислуга меня не заметила. Особенно настойчивой была пожилая арса в зеленом платье!
Вот почему Лойс его не обнаружила! Магия. Ну, хоть что-то вставало на свои места. Но спускать ботанику упреки я не собиралась.
— Так ждал, что заснул и успел выспаться, — покачала головой я. — Тоже мне страж в засаде!
— Погоди кипятиться, — нахмурился Еджайд. — Я, между прочим, в домашней одежде ночью по городу не летаю. А раз я здесь, могла бы давно смекнуть, что дело серьезное. Голову тренировать нужно точно так же, как любую часть тела, Инни. Может даже больше!
И закончил назиданием! Мне даже стыдно на пару мгновений стало, потому что доля истины, как и рациональное зерно, в словах ботаника имелись.
— Молока хочешь? — примирительно спросила я.
— Давно бы так! — гордо вскинул голову недостраж и покинул мою кровать, принимая из моих рук стакан и залпом его осушая.
— Что за дело?
Я не могла отвести взгляд от тетради в руках ботаника. Предчувствие того, что сейчас откроется какая-то древняя страшная тайна, переполняло меня.
— Смотри, это я из книги срисовал, а еще перевел и составил словарь, — плюхнулся рядом Еджайд, но тут же протянул руку и сплел кокон тишины. — На всякий случай, — пояснил он.
В чертежах я всегда разбиралась скверно, а уж когда пояснения написаны на незнакомом языке, состоящем из рунических символов, они совсем становятся непонятными.
— А проще объяснить можешь? Для тех, кто не тренирует голову ежедневно? — прямо спросила я.
— Могу, но хотел, чтобы ты восхитилась проделанной мной работой, — признался ботаник.
— Я восхищена, — не очень искренно ответила я и с нетерпением добавила: — Объясняй!
— Когда-то при первородных существовал один мощный артефакт, защищающий Леандор от темных. Он вполне справлялся до определенного момента. Потом с ним что-то случилось, в книге об этом не пишется, и первые «пожиратели магии» хлынули в наш мир. Тогда магический совет решил разделить ядро артефакта. Получилось семь частей — две огромные и пять маленьких. Небольшие части распределили по храмам провинции, а две большие… — Еджайд тяжело вздохнул.
А я… Я, кажется, знала, где находятся не только две большие части, но и каждая маленькая. Второе видение, посетившее меня, было четче, дольше и… страшнее.
— Одна из больших частей находится здесь, в Аэрлее, в храме первородных. Вторую белокрылым удалось установить над Вратами миров. Они все погибли, сдерживая натиск «пожирателей», когда устанавливали кристалл. И, к сожалению, его мощи не хватает для того, чтобы не пустить зло. Темные пусть медленно, но проникают на Леандор, — произнесла я, глядя прямо в ошарашенные глаза ботаника.
— Инни… — прошептал он. — Ты же жрица! Настоящая, истинная жрица!
Жрица или нет, а лучше бы я не видела того сражения. Алая кровь на сияющих белых перьях, спокойные, прекрасные лица арсов, осознающих, что пришли они сюда умирать, и огромные клубы темных сущностей, бьющие во врата, как таран….
— Рассказывай дальше, — попросила Еджайда.
— Так вот, глобальную катастрофу они предотвратили, но сохранить расу арсов в первозданном виде не смогли. В каждом последующем поколении магии оставалось все меньше, а крылья становились все темнее. Так вот, однажды летописи стражей попали к великому Вигмарию Фрею. Он-то и придумал, как восстановить древний артефакт, сделать его вновь мощным, чтобы вернуть Леандору магию и надежду на будущее.
— А почему он сам этого не сделал? — спросила я.
— Почему-почему… — передразнил меня ботаник. — Я, знаешь ли, простой страж и не на артефактора учусь. Совету бы записи показать, но дед говорит, что там странные веяния, словно есть среди великих магов предатель.
Я сразу представила Гмыру и некоторых других преподавателей, которых видела в целительском крыле. Да, веяния не то слово. Бардак у них в Совете творится. Сплошной непрофессионализм! Свергнуть бы их нафиг и все дела.
— Слушай, Инни, а может, ректору покажем? Он вроде мужик неглупый…
Еджайд смотрел на меня с такой надеждой, словно я решала жить Леандору или умереть.
— Неглупый, — согласилась я. — А что показывать-то будем? Если у самого Вигмария не получилось восстановить артефакт, возникают закономерные сомнения в его методе. Вдруг он не работает?
— Работает, — упрямо повторил Еджайд. — Спать хочется, вот мысли и путаются. Короче, он бы восстановил, но не обладал нужными силами, хоть и был великим магом. Зато Фрей подробно описал, как собрать артефакт, и как провести обряд, чтобы он снова вошел в силу. Там, в общем-то, все доступно для талантливого артефактора. Я только не понял момент про души, которые прошли через врата миров. Наверное, это что-то иносказательное.
А я, в отличие от него, прекрасно знала о душах, которые прошли через эти самые врата. Причем, знала целых три души, а вот все остальное…
— Не переживай, Инни. Смотри, я скопировал чертежи с помощью магии, поэтому могу гарантировать их точность. Главное, найти артефактора, и собрать все части, что тоже весьма сложно. В хрониках говорится, что «пожирателей» много в горах, где им совсем не могут сопротивляться. Магов посылать нельзя…
— Магов посылать нельзя, — словно эхо отозвалась я и… очнулась от мыслей. — Магов посылать нельзя! Нужно посылать стражей, потому что только нашу магию не выносят «пожиратели». А еще важно, чтобы хоть кто-то из отряда видел темных, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Еджайд. — Но где таких взять? Вспомни башню первородных. Никто, кроме тебя, Инни, не видел той твари, что сидела внутри Лютоя.
— Значит, должна ехать я. И никаких проблем!
— Но ты же девушка!
— И что с того? Я, между прочим, девушка страж, если ты забыл.
— Ладно, допустим, в тебя я верю, и миссия привезет все части древнего артефакта, — согласился ботаник. — Но где взять артефактора, равного самому Вигмарию Фрею?
Хмм… Знала я одного такого умельца. Вернее, умелицу. Если Светка сумела перекрасить арсам крылья, да так, что у них проявилось истинное магическое зрение, а быть может и другие свойства первородных, то собрать какой-то там артефакт для нее даже труда не составит.
— Есть! — воскликнула я и закружилась по комнате, обнимая совершенно сбитого с толку Еджайда.
— Кто? — допытывался он.
— Артефактор есть! Талантливый, понимаешь? Что хочешь, соберет! Что желаешь, работать заставит! — кричала я.
— Есть! Есть! — повторял ботаник и кружился вместе со мной.
Оказывается, радость тоже бывает заразной. Особенно в такие моменты, когда от усталости себя почти не контролируешь. Так мы и обнимались, пока неведомая сила не отшвырнула от меня бедного недостража. Вместо вытянутого лица Еджайда я увидела перекошенную злобой физиономию Лесара.
Я так привыкла к его странному поведению, что удивило меня совсем не проявление эмоций, а сам факт присутствия белобрысого стража.
— А ты что здесь делаешь? — спросила я.
Злость сменило удивление. Как же я любила стремительные трансформации чувств, ни у кого таких не видела! Темпераментного мужчину сразу видно, даже до того, как ощутишь в полной мере этот самый… ну, темперамент.
— Я? — подозрительно спокойно спросил Лесар. — Это я что здесь делаю?
Подозревала, что ответ ему без надобности, поэтому осторожно кивнула. Зря. Лорда Рациса и это взбесило. Он скрипнул зубами и заорал:
— Это он что здесь делает, Инни? Что, темные боги побери, этот сосунок делает в твоей спальне ночью?
Вы бы что ответили разъяренному мужчине в такой ситуации? То-то и оно — правду, только правду и ничего, кроме правды. Вот и я обмануть Лесара не посмела. Посмотрела в серые глаза, вздохнула и тихо… очень тихо призналась:
