Последнюю игрушку вешаю я. Мы, не сговариваясь, оглядываем елку. Хороша лесная красавица. Под ней только не хватает коробок с конфетами, чтобы можно было потихоньку утаскивать себе сладость.
Улыбаюсь, вспоминая, как мы с Костей таскали эту дедулину часть новогоднего убранства.
— Конфет не хватает, — вздыхает мама.
— Да, — соглашаюсь я.
Арен, пользуясь стратегической близостью, подходит ко мне и обнимает за плечи:
— Красивая елка.
Папа смотрит на его руку, словно на ядовитую змею. Поджимает губы, но ничего не говорит. Направляется к кухне, и мама семенит за ним.
Костя делает страшное лицо:
— Кем бы ты ни была, признавайся, куда дела мою трепетную сестренку.
Он смеется... но если бы Костя только знал, насколько близка к истине его шуточка.
Мы снова собираемся в столовой. Мама подогревает кофе в микроволновке и заваривает себе и мне по чашке зеленого чая с лимоном. Я, отдавая дань традициям семьи, помогаю ей все это перенести к овальному столу и сажусь рядом с Ареном.
Сцепивший руки папа пристально оглядывает меня, надолго задержав взгляд на лице, затем еще более пристально осматривает Арена.
— Значит, ты хочешь жениться на моей дочери?
— Да, — Арен ловит под столом мою руку и вытаскивает на столешницу. — Я могу ее обеспечить и защитить.
Я люблю ее. Лера любит меня.
Папино лицо просто маска обреченной суровости.
— Не слишком ли все быстро?
— Я знаю, что мне нужна только Лера, и знаю, что могу сделать ее счастливой, зачем ждать?
Это удар ниже пояса: папа из тех людей, которые не откладывают дела и не любят это в других людях. Он поджимает губы. У мамы в глазах блестят слезы. Костя переводит взгляд между папой и мной с Ареном, явно шокированный тем, что крик еще не поднялся, никого не выгоняют, а я не сижу с опущенной головой, выдавливая извинения за свое поведение.
— Я бы хотел кое-что подарить в знак серьезности моих намерений, — Арен поднимается.
Теперь мне хочется закрыть лицо руками и застонать, но поздно, если начну возражать — папа все равно подарки на проверку потребует.
Сходив в кухню, Арен возвращается со шкатулкой и позвякивающим мешочком.
«Арен...» — я хотя бы мысленно стону.
Арен выставляет перед мамой роскошную резную шкатулку:
— Это вам. Моя мама добавила кое-что от себя.
— О, — мама краснеет — этим я пошла в нее. — Спасибо, это так мило...
Она со все большим недоумением оглядывает шкатулку. Уверена, уже поняла, что это очень тонкая и вовсе не потоковая работа. Я приподнимаюсь, надеясь рассмотреть подарок. Мама осторожно нажимает на камушек замка, шкатулка щелкает, и крышка медленно открывается встроенным механизмом. По ее стенкам и лицу мамы пробегают маленькие радуги отраженных гранями камней лучей.
В большем отсеке сверкает бриллиантами и рубинами широкое ожерелье. А в узком отсеке сложены метательные ножи. Подарок в духе Ланабет.
Не только у мамы и Кости, даже у папы вытягивается лицо. Арен быстро развязывает мешок и переворачивает перед папой. Золотые монеты и более мелкие мешочки вываливаются на стол. Папа заторможено развязывает ближайший к нему мешочек, и его пальцы озаряет зелеными бликами изумрудов.
В следующем мешочке — россыпи рубинов. В еще одном — бриллианты, в четвертом — фиолетовые камни, в пятом — голубые. И это не мелкие камушки, какие показывают в фильмах при ограблении ювелирных магазинов, а крупные, с ноготь размером тонко ограненные кристаллы. Костя икает. Мама и папа поднимают ошарашенные взгляды на Арена.
— Это подарок вам. Надеюсь, по нему вы видите, что я в состоянии обеспечить Леру.
Глава 28
— Что это такое?! — Побагровевший папа стучит ладонью по столу, мешочки подпрыгивают, драгоценные камни сверкают гранями, а вот монеты слишком тяжелы, почти не дергаются. — Объясни мне, откуда у обычного человека столько денег? Откуда?!
Сначала папа не поверил, что это настоящие драгоценности, но, поковыряв пассатижами золотую монету, заключил, что она драгоценная. Камни он не тронул, хватает и ценности монет:
— Что это такое?
— Подарок, — терпеливо поясняет Арен. — Показывающий серьезность моих намерений.
Я беру его за руку, наши пальцы переплетаются. Мама, отступившая от шкатулки на несколько шагов, следит за нашими руками. Костя, разглядывающий на просвет рубин, тянет:
— М-да, столько на продаже дурочек в рабство не заработаешь. — Он обращается к Арену. — Шахты по добыче драгоценных камней? Собственная нефтяная вышка? Или к нам заглянул арабский шейх? Пап, этого жениха надо брать.
— Помолчи! — Папа дрожащей рукой выдергивает из кармана смартфон и выходит из столовой. Указывает на меня. — Стой здесь. Сейчас мы все обсудим и выясним. И мне нужны документы этого твоего студента!
Он захлопывает дверь и уходит в дальнюю часть квартиры. Говорит с кем-то по телефону.
«Нервный он у тебя, — Арен, погладив мои пальцы, освобождает руку и обнимает меня за плечи. — Если он так на драгоценности отреагировал, что же с ним в Эеране станет?»
«Не знаю», — честно признаюсь я.
— Лера, — Костя подбрасывает рубин на ладони. — Скажи честно, это розыгрыш такой или камушки настоящие?
— Настоящие, — рассеянно отзываюсь я и разворачиваюсь к маме. — Ну хоть ты что-нибудь сделай.
— А что я могу сделать? — Мама испуганно смотрит на Арена. — Откуда столько золота? Или это не золото?
— Золото, — вздыхаю я и прижимаюсь щекой к плечу Арена.
«Прости, я не думал, что он так бурно воспримет откуп».
«Ничего, получилась постепенная подготовка».
Гремят шаги, папа влетает в столовую и потрясает смартфоном:
— Какие документы ты у него видела? Его имени ни в одной базе нет!
Мысленно тяжко вздохнув, признаюсь:
— Да, его нет ни в одной земной базе. И, наверное, не будет никогда, потому что он из другого мира.
Выскользнувший из руки Кости рубин звякает об пол.
— Что за бред?! — папа снова потрясает смартфоном. — Ты с ума сошла? Или он наркодиллер и ты под кайфом? Какой другой мир?
— Магический, — отзывается Арен. — Эеран.
В столовой повисает напряженное молчание. У папы дикие, просто сумасшедшие глаза. Мама бледна и судорожно оглядывает всех нас. Костя растерянно покачивает рукой, будто хочет, но не может погрозить мне пальцем:
— Лерка, у тебя все же поехала крыша.
В поднятой руке Арена расцветает пламя. И папа, и мама, и Костя зачарованно разглядывают огонь. В пламени раскрывают крылья бабочки, взлетают, кружат вокруг нас, отбрасывая на скатерть и мебель оранжевые сполохи.
— Не может быть. — Папа закрывает глаза ладонью. — Этого просто не может быть.
— Ну офигеть! — выпалив это, Костя безумно смеется.
Покачнувшись, мама закатывает глаза и начинает оседать на пол, я едва успеваю растянуть под ней смягчающий падение щит.
По столовой плывет запах корвалола и валерьянки. У облокотившегося на стол папы, неспешно рассасывающего таблетку, дергается глаз. Мама вовсе сидит с закрытыми глазами. И только Костя смотрит на созданный Ареном прямо в чашке столбик закрученного в миниатюрный смерч чая... не с восторгом, нет, но как-то воодушевленно, хоть и с ноткой недоверия, словно боится поверить в реальность происходящего здесь, на расстоянии вытянутой руки.
А ведь я только сказала, что дедуля на самом деле маг, я попала в академию магии и там встретила Арена, который после нескольких месяцев свиданий захотел на мне жениться. То есть они лишь с малой толикой случившегося познакомились, а уже так...
«Арен, да прекрати ты колдовать!»
Чай в его чашке аккуратно опускается, темная поверхность выравнивается, словно вода и не крутилась воронкой. Папа едва слышно, но явно облегченно выдыхает.
«Лера, я не специалист по убеждению существ в реальности магии, но мне кажется, что когда видишь ее физическое проявление, верить проще, — он просовывает пальцы под пояс. — На этот случай у меня есть кое-что в запасе».
