нашего отца их точно не было?
– Не точно, – ни один мускул не дрогнул на лице отца Савера. – Многие не скрываются и не стесняются. Но это не повод одобрять такое положение дел. Напомню тебе, дорогой, что по закону каждый мужчина и каждая женщина, живущие по законам Пламени, имеют право прийти в Храм и сочетаться браком, и отношение родственников и общества не должно этому препятствовать. Итак?..
– Я не смогу этого сделать, – признал Ивин. – Это породит много проблем. Уверен, что и Марисе не нужен брак со мной. Я обещал вылечить её шрамы, и вообще, намерен заботиться о ней. Она не будет жить под мостом, я готов в этом поклясться. Но я вообще не желаю вступать в брак без крайней необходимости.
– Ты намерен в дальнейшем воздерживаться от того, чтобы делить с этой женщиной постель?
Ивин был не намерен. Более того, даже теперь, здесь, поглядывая на темнеющее окно, он не раз с удовольствием вспоминал о широкой и мягкой кровати в недавно снятой им комнате. Не делить её с Марисой? Ну знаете ли…
– Всё понятно, – усмехнулся отец Савер. – Я должен поговорить с этой женщиной. Приму её в монастыре, в гостевых покоях. Проводи её туда сейчас.
– Почему не здесь? – недовольно воскликнул Ивин. – Почему нельзя поговорить в твоём кабинете?
– Если хочешь получить мою помощь, делай, как я сказал, – отрезал отец Савер.
Оценив выражение лица младшего брата, добавил мягче:
– Лишнего не придумывай. Никакого произвола в её адрес, я обещаю. Пока она здесь, будет под моим покровительством. Я ещё ничего не решил, не забывай.
Значит, с Марисой пока придется расстаться, и нечего грезить о мягкой кровати для них двоих – следовало понимать это так.
– Ты собрался оставить её у монахинь – почему бы прямо не сказать?
– Это ей решать, – брат-священник смотрел со строгой усмешкой. – Ты ей никто. Договор купли-продажи я, уж прости, не намерен сейчас принимать во внимание.
Мариса волновалась, конечно, и уже не знала, чем занять руки. Она разобрала и перестелила постель, разложила вещи, привела себя в порядок и успела кое-что заштопать. И мечтала, чтобы рыжий скорее пришёл.
Её положение… сложное. Она сбежала от мужа. Ведь сбежала? А что муж получил деньги – это может значить немного. Мир так устроен, что в выигрыше всегда оказываются мужчины. Спроси у кого угодно в деревне – так и скажут, а на поступок Марисы не решится никто! Вот был бы здесь отец Эвол, он бы всё объяснил, он точно знал…
В следующую минуту она успокаивалась, начинала смотреть на дело чуть иначе, и всё казалось не так безнадёжно.
Но где же рыжий?
Он пришёл, и с первого взгляда Мариса поняла, что у него с братом-священником что-то пошло не так.
– Милорд?..
– Всё хорошо, моя леди, – он хотел казаться спокойным. – Обещаю, что всё будет хорошо.
– Может, нам лучше уехать, пока не поздно?
– Поздно, – отрезал он. – Да и не затем мы ехали сюда, чтобы убегать. И чего ты испугалась? Понятно, что просто быть не может, но мы это сделаем в конце концов. И хорошо бы здесь и сейчас.
– И что нам нужно делать здесь и сейчас? – с трепетом задала она вопрос.
Он подошёл к ней и обнял, поцеловал в нос.
– Вот смотри, я расскажу. Я объяснил брату, что у нас произошло. Думаю, он согласен, что ты имеешь право на развод. Собственно, я уверен, что, если ритуал состоится, то будет развод. Мой брат с этим согласен.
– Он так сказал? – недоверчиво уточнила Мариса.
– Он так и не скажет ни за что. Но чтобы он ни говорил, твой брак он не считает достойным. Послушай, я брата знаю всю жизнь, в его глазах был ответ. Наши отношения он, конечно, не одобряет. Но это и понятно.
– Да, – просто сказала Мариса.
Это действительно было ей понятно.
– Слушай дальше, – продолжал Ивин, – разрешение на развод должны подписать три священника. Если брат захочет, он легко убедит ещё двоих. Сейчас он желает поговорить с тобой. Тут рядом женский монастырь, вы с ним встретитесь там. И я сильно подозреваю, что тебе предложат там остаться на некоторое время. Соглашайся. Пока решается вопрос о твоем разводе, нам не стоит жить здесь вместе. Что скажешь?
– Я понимаю, – кивнула Мариса. – Ваш брат ведь вас не выдаст? Графу или кому-то ещё?
– Нет! Исключено. Савер не делает гадостей за спиной, он сказал бы открыто, – Ивин в этом не сомневался.
– Тогда всё в порядке. Нам надо идти сейчас?
– Да, нас уже ждут. Послушай, я обещаю, что без тебя не уеду отсюда! – ему казалось, что он слышит все её невысказанные вопросы. – Будет, как задумано. Мы отправимся в Гарратен, там я покажу тебя колдунам, потом… увидим. Ты меня поняла?
– Да… Ивин, – в последний момент ей самой очень захотелось назвать его только так.
– И ты мне веришь? – он улыбнулся.
– Иначе меня бы здесь не было.
На раскрытую постель, которую Мариса недавно перестилала, они оглянулись оба, и оба с сожалением, и рассмеялись разом, как будто прочитали мысли друг друга.
– Я буду скучать, – сказал рыжий, притянул к себе девушку и с удовольствием поцеловал в губы. – А ты будь умницей.
– Что же мне в монастыре остаётся? – пошутила Мариса.
За высокими коваными воротами Марису встретила пожилая монахиня в строгом тёмно-зеленом платье.
– Поклонись Пламени, – монахиня показала на очаг, огонь в котором никогда не угасал.
Мариса знала, что делать – взяла полешко из поленницы и положила в огонь, потом, сложив руки, мысленно произнесла молитву.
– Поторопись, отец Савер ждёт, – бросила монахиня и пошла, не оглядываясь, Мариса едва за ней поспевала.
Приемная находилась в ближайшем от ворот невысоком одноэтажное строении.
– Заходи, – монахиня распахнула одну из дверей в коридоре и сразу отступила назад.
Мариса зашла и застыла столбом. Прямо перед ней на стене висела огромная картина, изображающая замок на скалистом морском берегу. Вверх взмывали четыре башни из желто-коричневого камня, соединённые зубчатыми стенами, над башнями реяли разноцветные флаги, широкие тяжёлые ступени спускались к самой
