– Про это я слышал, – согласился Стерри. – И даже наблюдал.
Винсент с ошарашенным видом обернулся к нам. Кажется, он колебался. Помедлив пару мгновений и ругнувшись, муж взял нож и полоснул по ладони, приложил окровавленную руку к стене. На миг мне почудилось, будто дом довольно зажмурился, словно сытый тигр.
– Но я ведь не ведьмак, – проговорил Винсент, затягивая рану на ладони. Никогда еще я не видела его настолько растерянным.
– Не ведьмак. Но твоя кровь – кровь потомка того, кто создал этот дом и его магию. Он мне рассказал.
Винсент ошарашенно покачал головой, и точно вторя его удивлению с улицы донеслись изумленно-встревоженные возгласы. Я осторожно выглянула в окно. Между розовых кустов выросли призрачные псы.
– Выглядит как смесь стихии и смерти, – Стерри, казалось, сейчас расплющит нос о стекло, как ребенок, впервые едущий в поезде. – Ни следа крови, или слишком хорошо спрятана. Любопытно.
Снова тряхнуло, в этот раз вибрация магии отозвалась во всем теле.
– Странно, их там всего-то полдюжины, – задумчиво добавил свекор.
– Дюжина магов и две дюжины бездарей. – поправил его Винсент. – Дом сказал.
Стерри поморщился.
– Задавят. Что ж, попробуем второй план. – Он бросил на стол тетрадь с заговорами, которую до сих пор держал в руках.
– Это был не план, это была безумная идея! – не удержалась я.
– Теперь будет план. – Стерри извлек из воздуха вторую тетрадь, еще одну и еще. Глянул на Винсента. – Чего стоишь, я один, что ли, думать должен!
Они начали обсуждать план и, как и в прошлый раз, я потеряла нить разговора уже после пары предложений. Оставалось только снова приложить ладони к стене и, закрыв глаза, наблюдать за схваткой внизу.
Глава 36
Впрочем, «наблюдать» – слишком сильно сказано. Это дом мог «видеть» то, что творилось около всех его стен разом, и для меня происходящее превратилось в мелькание беззвучных кадров.
Вот двое замирают с напряженными лицами. Мир мигает. Меня встряхивает вместе с домом. Какого?! А, снова пытаются выжечь магию дома. Обломайтесь, гады!
Призрачный пес припадает к земле. Еще один маг. Из его рук вырывается разряд молний Такой яркий, что я щурюсь, забыв, что смотрю не глазами. Призрачный пес исчезает во вспышке. Я снова жмурюсь.
Опять незнакомый маг. Еще один. И еще. Сколько же их! Бездарь с пикой в руках. Вспышка молнии выхватывает из темноты лицо. Оно кажется бледным, как у покойника. Снова бездарь. Неважно, их черед настанет, когда маги сомнут защиту. Позади ряда бездарей Клаус. Вцепиться бы когтями в довольную морду! Слишком далеко.
Еще один пес летит на человека. Вцепляется в руку. Клубок огня на ладони мага рассыпается. Человек трясет рукой. Призрак болтается вместе с ней, не собираясь отцепляться. Летят во все стороны капли крови, вовсе не призрачной. Сколько скрытой силы! Запах крови сейчас кажется мне привлекательней аромата ванильного пирожного. Я тянусь к этим каплям – подхватить силу, чтобы не пропадала зря. Кровяное облако устремляется прочь, и я словно с разбегу врезаюсь в бетонную стену. Вот я снова в кабинете, сползаю по стене, хватая ртом воздух в безуспешной попытке вздохнуть: сведенное судорогой тело просто не в силах расправить легкие.
Когда я смогла, наконец, продышаться, обнаружила, что упасть мне не позволил Винсент. Обнял, прижимая к себе, пока я не утвердилась на ногах.
– Что случилось?
– Не знаю. Как будто разорвали связь с силой.
Я коротко пересказала происшедшее. Винсент нахмурился, но если и сделал какие-то выводы, делиться ими не стал. Спросил только:
– Как себя чувствуешь?
Я повела плечами, покрутила головой: мышцы ныли, как после серьезной нагрузки, но это пройдет.
– Нормально. Но дом долго не продержится.
– Да, я тоже это ощущаю.
За окном полыхнуло слепяще-белым, заметным даже сквозь шторы. Винсент отдернул занавеску, выглядывая во двор. Тут же в стекло влетел огненный шар. Я зажмурилась, ожидая грохота осколков, но шар распластался огненной медузой. Магический щит?
– Кажется, теперь мой черед, – сказал муж, извлекая из воздуха сундучок. – Ненавижу боевую некромантию.
Я вздрогнула от очередного удара, отозвавшегося вибрацией во всем теле.
– Что ты собираешься…
Винсент потрепал меня по волосам, не дав договорить. Улыбнулся.
– Первое правило боевой магии.
– То есть?
– Кажется, у нас с наставником получилось собрать схему. Работай, а я постараюсь потянуть время и сделать так, чтобы Клаусу стало не до тебя. – Снова тряхануло, и муж, поморщившись, добавил: – А заодно отыграюсь за эту пакость.
Он прислонился к стене, замер так на мгновение. Отстранившись, покачал головой.
– Неудобно. Слишком все…
Он покрутил рукой, как будто не хватало слов, но я его поняла. Может, привыкнув, и пойму по мелькающим картинкам, что происходит снаружи, и научусь тянуться к магии через силу дома, не подставляясь врагам, но времени привыкать у нас не было.
– Я – на крышу, – сказал Винсент. – Есть там одна беседка, словно специально… – Он хмыкнул. – Пожалуй, специально сделанная так, чтобы оттуда прекрасно видеть весь двор.
Я сглотнула ледяной ком. Когда-то Винсент обмолвился, что на поле боя вражеский некромант – первая цель.
– Может, не… – Его эмоции коснулись меня, заставив захлопнуть рот. Это только в сказках герои не знают страха. А на самом деле настоящие герои идут вперед, несмотря на страх. Просто потому, что нужно успеть спасти кого-то другого. Кого-то, кто очень дорог.
Пропади оно все пропадом, я не хочу, чтобы меня спасали! Не такой ценой.
Хотелось обнять его, ткнуться лбом в шею, вцепиться и не отпускать. Я растянула непослушные губы в улыбке:
– В нашем мире желать удачи перед важным делом – дурная примета. – Но только попробуй…
– Я помню: поднимешь и будешь пилить с утра до вечера, выжрав мозг чайной ложкой. – Муж легко коснулся моих губ своими. – Надеюсь, мы с наставником все рассчитали правильно, и тебе не придется исполнять эту угрозу.
Он перевел взгляд на наставника, тот усмехнулся.
– Прощаться – тоже дурная примета. Но если что, я возьму чайную ложку, как бы она ни выглядела, и с удовольствием помогу девочке, так и знай.
Винсент подхватил звякнувший сундучок и вышел из кабинета. Я проводила мужа взглядом. Стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони. Что ж, теперь моя очередь. Нужно сделать так, чтобы этот поцелуй не стал последним.
Свекор молча протянул мне лист со схемой. Едва глянув на него, я закрыла глаза – мозг отказывался воспринимать эту мешанину даже несмотря на то, что основные моменты выглядели уже знакомыми. Затряслись руки, и я бы выронила листок, но на запястье легла сухая горячая рука, и дрожь прошла. Я заставила себя открыть глаза, внимательно вглядеться в схему.
– Не бойся, девочка, – улыбнулся Стерри. – Я помогу.
Тетрадка спланировала со стола в центр свободного пространства между дверью и столом – помнится, впервые оказавшись в кабинете Винсента, я удивилась его размерам. Свекор потянул на себя листок, и вокруг тетради на полу начали появляться огненные письмена.
– А что, так можно было? – вырвалось у меня.
– Строго говоря, это жульничество, – ухмыльнулся свекор. – Так ты совершенно ничего не запомнишь и ничего не поймешь. Но если сейчас мы не справимся, времени запоминать и понимать просто не будет. Так что…
Я схватила протянутый мел. Не знаю, как профессору удалось настолько точно рассчитать воздействие, но огонь лишь расчертил лак на паркете тончайшими линиями, напомнившими развивающие детские раскраски, в которых нужно обвести рисунок, намеченный пунктиром.
Отличная шпаргалка, и зря он решил, что так я ничего не запомню и не пойму. Наоборот, пока я обводила символы один за другим, ум раскладывал их по полочкам. Вот эти – нечто вроде резонатора, собирающего потоки магии так, чтобы они, складываясь, многократно усиливались. Вот комбинация, позволяющая обращаться к духу, а вот символы, чтобы обратиться к телу. А теперь – обращение к разуму, как на той схеме, с помощью которой я распознала и исправила ментальное воздействие, одурманившее Винсента. Ну и в завершении – связки, нечто вроде клея, собирающего элементы в сложную композицию.
