- даже не думай!
Он невинно посмотрел на неё:
- да я и не собирался.
Они оба расхохотались. Энна поняла, что правильно угадала его намерения. Ему очень хотелось самолично проверить, довольно ли тёплого белья, платьев, юбок, капоров и плащей уложено в сундуки. Но жена совершенно не собиралась потакать его вездесущести. Кроме того, наступало лето, и Энна была больше озабочена тем, что из лёгкой одежды взять с собой, чтобы не слишком нагружать карету, но и не испытывать недостатка.
Ещё беспокоило то обстоятельство, что в карете её могло затошнить. Она поделилась своими опасениями с Норой, и та принесла ей мешочек с сухой травой. Энна понюхала, но не поняла, что дала ей целительница. Та уверила, что травка совершенно безобидна и вреда ни ей, ни ребёнку не принесёт, но тошноту снимет. Они обговорили, как Энна будет заваривать её, если возникнет такая необходимость.
Наступил день отъезда. Несмотря на просьбы Энны выехать пораньше, Дэниар был непреклонен.
- Энна, у нас нет необходимости соскакивать ни свет ни заря. Мы вполне можем позволить тебе выспаться, позавтракать и, не спеша, выехать.
Действительно, сам-то он вставал, обычно, очень рано, но Энна любила утром подольше поспать, и ранний подъём был для неё довольно мучителен.
Таким образом, когда она проснулась и, прошлёпав босиком к окну, посмотрела во двор, то увидела, что перед крыльцом стоят две кареты с гербами на дверцах, а третья виднеется у бокового входа и в неё грузят сундуки с одеждой и корзины с продуктами. Тут же гвардейцы седлают коней, проверяют оружие. Её муж находился там же, беседуя о чём-то с Бранденом.
Энна чувствовала себя отдохнувшей. Пожалуй, Дэниар был прав, позволив ей выспаться.
Сунув ноги в атласные домашние туфли, она отправилась умываться, по пути звякнув Имре, чтобы та готовила ей платье.
Выехали после завтрака. Леди Зелинна крепко расцеловала Энну, прошептав ей на ушко, чтобы берегла себя, не нервничала и не беспокоилась за Церена: она с племянника глаз не спустит. Перед тем, как сесть в карету, Энна сбегала на конюшню. Сунула Малышику кусок подсолённой хлебной лепёшки, поцеловала в белую звёздочку во лбу и строго-настрого наказала Гражену ежедневно навещать жеребца, когда всех коней переведут на летний выпас в луга.
Быстрым шагом вернулась к каретам, поймала укоризненный взгляд мужа:
- Эни, ну вот что бы тебе поберечься, а? Ведь запнёшься и упадёшь. Теперь ты должна ходить медленно, не торопясь.
Она, смеясь, подала ему руку.
Ехали так же, как и собирались: не торопясь. Погода стояла прекрасная. Наступил первый месяц лета. Дороги просохли, молодая зелень радовала глаз.
Владетельский кортеж получился внушительным. В первой карете ехали две горничные и двое слуг - мужчин. Дэниар не собирался доверять беременную жену заботам келаврийских слуг. Энна даже не стала с ним спорить, знала, что он всё равно настоит на своём.
Во второй карете ехали сами супруги. Жеребец Дэниара трусил следом, привязанный к задку кареты. Энне ужасно хотелось взять в поездку Малышика, но муж категорически возражал, не без оснований опасаясь, что она попытается проехаться верхом.
Третья была битком набита сундуками с одеждой, подарками, корзинами с продуктами. Сотня конных гвардейцев под предводительством невозмутимого капитана Нориса скакала по обе стороны карет.
На обед остановились в лесу, свернув с дороги на небольшую поляну. Энна вышла размять ноги, не спеша пошла по поляне, наблюдая за людьми. Её догнала Имра с накидкой и лёгким кружевным капором в руках. Капор Энна взяла, потому что яркое солнце стало припекать голову, а от накидки отказалась.
Конюшие, сидевшие всю дорогу на козлах рядом с кучерами, споро распрягли коней, пустили их пастись на свежую траву. Один из них углубился с вёдрами в лес. За водой,- поняла Энна.
Она и глазом моргнуть не успела, как гвардейцы поставили небольшой шатёр, слуги внесли туда ковёр и несколько шерстяных одеял и подушек. Энна с наслаждением вытянулась, бездумно глядя вверх, где в солнечных лучах, рассеянных голубым куполом шатра, плясали пылинки и мелкая мошкара. Убаюканная шумом листвы, голосами людей, она незаметно задремала.
Сквозь сладкую дремоту почувствовала, как вошёл муж, осторожно опустился рядом с ней на одеяла. Она повернулась на бок, обняв, потянула к себе. Он с готовностью подвинулся. Энна с удовольствием вдохнула запах его разгорячённого тела, пота и пыли и провалилась в сон.
Проснулась от того, что стало жарко. Дэниара рядом не было, а она укрыта шерстяным одеялом по самую шею. Откинув его, вышла из шатра. Гвардеец, стоявший в карауле у выхода, придержал полотнище.
На поляне горело несколько больших костров. Люди уже пообедали и теперь отдыхали.
От ближнего костра поднялся Дэниар, с улыбкой подошёл к ней:
- хорошо поспала, милая? Норис нам рта не давал раскрыть, требовал, чтобы мы не смеялись и громко не разговаривали!
Энна нашла глазами капитана гвардейцев, который сидел у костра, и улыбнулась ему. Он улыбнулся ответно.
- Надо было разбудить меня, Дэн! Опять я всех задерживаю...
- Нам некуда спешить, Эни, Келаврия никуда не денется, успеем.
Подошла Имра с тарелкой разогретого мяса, тушённого с овощами. В шатёр возвращаться не хотелось. Имра постелила одеяло на поваленный ствол дерева и Энна села, держа на коленях тарелку. Дэниар устроился рядом, приобняв её за плечи. Внезапно Энна ойкнула и замерла, прислушиваясь. Владетель всполошился:
- Что, Энна? Что случилось?
Она не отвечала, взгляд был отсутствующим. Потом медленно сказала:
- ребёнок... , он пошевелился...
Дэниар вскочил:
- и что? Что нужно делать!? Это нормально или нет? Не молчи, Энна! Скажи мне, что нужно делать, не пугай меня!
Она, улыбаясь, погладила его по щеке:
- так и должно быть, Дэниар. Значит, он жив, он растёт и скоро родится на свет.
- Фу-у-у, я уж испугался, что на него подействовала тряска в карете, - Владетель перевёл дух, - может, ещё немного полежишь?
