- Фу-у-у, я уж испугался, что на него подействовала тряска в карете, - Владетель перевёл дух, - может, ещё немного полежишь?
Но Энна уже встала:
- поедем, не будем время тянуть. Хотелось бы заночевать не в шатре, а на нормальной кровати.
К ночи они приехали на постоялый двор. Вернее, там остановились гвардейцы, а Владетель с супругой и личная горничная миледи ночевали в доме жерендала небольшого городка.
Так и повелось. Обедали где-нибудь в лесу или на лугу. Ставили шатёр для Энны, на кострах готовили что-нибудь на скорую руку. Ужинали и завтракали в домах жерендалов, коих о приезде Владетеля с супругой предупреждал высланный вперёд конный гвардеец.
Вместо трёх суток, по Эристану ехали все пять. Не торопились, часто останавливались на отдых. На исходе пятого дня въехали в Келаврию. Энна припала к окошку кареты. Мимо тянулись убогие деревеньки с покосившимися домишками под соломенной крышей. Бедно одетые люди с серыми измождёнными лицами провожали взглядами роскошный кортеж под флагом Владетеля Эристана. На дороге, в пыли, возились рахитичные грязные дети.
Дэниар исподтишка наблюдал за женой. Энна в бессильной ярости сжимала руки в кулаки. Она уже забыла, как тяжко жилось населению Келаврии. Он успокаивающе погладил её по спине:
- Эни, не всё так плохо, как тебе кажется. За год нашим Управляющим сделано немало. Обрати внимание на дорогу - она выровнена и свежеотсыпана. Впервые, в ущерб твоей казне, у селян не выгребли дочиста всё зерно, а оставили для весеннего сева. Значит, люди не будут залезать в долговую кабалу. После осенней уборки урожая мы с тобой определимся и, возможно, решим, что требуется оказать некоторую помощь семьям, где много детей. Не всё сразу, моя хорошая, но постепенно жизнь в Келаврии наладится.
Она обернулась к мужу, серые глаза блистали молниями:
- Дэниар, надо всё ускорить! Я не могу смотреть на этих голодных людей! А дети! У них ведь рёбра просвечивают!
Владетель вспомнил огромное брюхо Героньена, двойной подбородок, лоснящееся от жира лицо. Да, лорд аль Ралах выжимал из Келаврии все соки.
Решили больше не останавливаться, пусть даже и приедут в замок поздно ночью. Энну лихорадило в нетерпеливом ожидании.
Наконец кортеж вынырнул из леса, кареты покатили мимо погружённых в темноту домов на окраине столицы. Миновали центральную площадь, впереди мрачной громадой на фоне тёмного неба чернели стены замка аль Ралах. Энна схватила мужа за руку. Он обнял её, прижал к себе.
Замок и двор погружёны в темноту, ни одно окно не светилось, у открытых настежь ворот не было ни одного человека. Кареты остановились у моста. Подъехал капитан Норис, наклонился к окну:
- въезжаем, милорд?
Дэниар махнул рукой вперёд.
Из темноты превратной башни выступил человек. Капитан Норис спешился, подошёл к нему, что-то тихо сказал. Человек повернулся и побежал к замку. В окнах первого этажа замелькали огоньки. Дэниар вышел из кареты, подал руку Энне. Её трясло от волнения. Спешившиеся гвардейцы стояли близко, руки на мечах. Наконец, парадная дверь замка заскрипела, с натугой открылась. Выбежавший из неё человек быстро сбежал по ступеням, низко поклонился Дэниару и Энне, сказал, улыбаясь:
- милорд, миледи, я необыкновенно рад вашему приезду!
Дэниар хлопнул его по спине, подтолкнул к Энне:
- познакомься, радость моя, это твой Управляющий, лорд Грейен!
Управляющий снова поклонился Энне. В свете зажжённых гвардейцами факелов она внимательно посмотрела на него. Невысокий молодой человек, русоволосый, коротко остриженный, взгляд умный и цепкий, держится уважительно, с достоинством. Выпрямившись, спокойно посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась:
- я рада знакомству с вами, лорд Грейен. Муж очень высокого о вас мнения, надеюсь, это справедливо.
К её удивлению, Управляющий смутился, покраснел:
- благодарю вас, миледи, милорд, за добрые слова!
Дверь снова заскрипела, неохотно поддалась. Щуплая фигурка, закутанная в какие-то тряпки, опираясь на руку идущей рядом женщины, сползла с крыльца и направилась к ним. У Энны ёкнуло сердце. Забыв все обиды, она рванулась навстречу:
- мама!
Подбежала, обняла леди Лиазу, заплакала. Та обняла дочь, чмокнула её в щёку. Отстранившись, сказала:
- Лориэнна, от слёз портится цвет лица, прекрати немедленно плакать! Я рада, что ты, наконец, явилась в Келаврию.
Обернувшись к Владетелю, надменно бросила:
- лорд Дэниар, я рада видеть вас. Надеюсь, вы приструните своего Управляющего, он совершенно распустил людей!
Улыбаясь, Дэниар молча поклонился.
Энна вытерла слёзы:
- мама, меня зовут Энна. Я сменила имя восемь лет назад.
Леди Лиаза пожала плечами:
- не вижу смысла, но пусть будет Энна.
Рядом шевельнулась женщина, пришедшая вместе с леди Лиазой, неуверенно присела в реверансе. Энна вгляделась, бросилась её обнимать:
- Мелиза! Как я рада тебя видеть!
Горничная нерешительно обняла Энну, ласково улыбнулась:
- я тоже очень рада видеть вас, леди... Энна! И рада, что у вас, кажется, всё хорошо.
Наконец все двинулись в замок. Лорд Грейен остался во дворе, ломая голову над тем, куда разместить эдакую прорву людей.
Вслед за леди Лиазой Энна и Дэниар вошли в холл первого этажа. Энна ужаснулась. За годы её отсутствия ничего не изменилось. Те же голые каменные, ничем не прикрытые стены, вытертый ковёр на полу, обшарпанная мебель, холод и запустение во всём. Она перевела взгляд на мать. В неярком свете плохих свечей, небрежно воткнутых в кованый напольный подсвечник и зажжённых Мелизой, она увидела, что мать сильно изменилась, постарела, как-то высохла. Её природная костлявость приобрела устрашающий вид. Волосы поредели, кое-где под ночным чепцом мелькали седые пряди. Ветхий выцветший плащ, второпях накинутый на ночную рубашку, не скрывал серую грубую ламати, из которой она была сшита. Неизменными лишь остались холодная надменность и некоторая отстранённость во взгляде.
