пьянящую, розовую ауру, которая все еще окутывает их. Харука приподнимает подбородок и выжидающе приоткрывает губы. Нино отвечает на этот жест, с любовью переплетая их языки в чувственном поцелуе. Когда Нино поднимает голову, Харука путается в его волосах. Его голос низкий и неровный, когда он смотрит в глаза Нино.
– Хочешь покормиться от меня?
Грудь Нино напряглась.
– Ты уверен?
Харука кивает, его бордовые глаза мягкие, но непоколебимые.
– У тебя есть право выбора.
Новый прилив тепла и возбуждения омывает тело Нино. Его сердце замирает, когда он поднимает одну руку вверх, чтобы встретить свободную руку Харуки, лениво лежащую на подушке рядом с его головой. Плавно он соединяет их ладони вместе, и их пальцы переплетаются.
Нино снова наклоняется и лижет шею Харуки, наслаждаясь его прохладным, сладким вкусом, а затем нежно вгрызается в его кожу.
Он выдыхает, наслаждаясь, пораженный возвышенным наслаждением, которое дарит его кровь всему, что они делали сегодня вечером. Насыщенный вкус крови Харуки так холоден и не похож ни на что, что Нино когда-либо пробовал. Он чувствует, как она течет по его телу и оживляет его, укрепляя так, как он никогда не испытывал.
В обмен на это он концентрирует свой разум. Изливая свою искреннюю любовь и желание в Харуку. Он думает о том, какой он элегантный и умный и как ему нравится просто разговаривать с ним. Он думает о его глубоком, заливистом смехе и о том, как он звучит в его ушах, словно музыка или брачный клич экзотической птицы. Он думает о его остром чувстве юмора, завораживающих глазах и о том, что, если бы он мог, он был бы доволен провести каждый день своей жизни в очаровательном, загадочном присутствии Харуки.
Нино делает вдох и снова тянет, но тут что-то происходит. Он испуганно открывает глаза. Ощущение такое, будто что-то дернулось или заурчало, но он не знает, произошел ли сдвиг в нем самом или что-то случилось снаружи в комнате. Он прекращает кормиться и лижет шею Харуки. Он поднимает голову. Темные брови Харуки напряженно нахмурены, он смущен и насторожен. Он тоже это почувствовал.
– Хару… что было…
Нино резко задыхается, его голос прерывается от прилива его сущности, с силой изливающегося из его тела в дымке яркого золотого света. Тело Харуки напрягается и застывает под ним, его глаза снова вспыхивают красным, прежде чем он успевает закрыть их. Дымка ауры Харуки усиливается и становится ярче, мощно закручиваясь и перемещаясь вокруг их тел.
Широко раскрыв глаза, Нино наблюдает, как две их энергии клубятся и смешиваются, словно две прекрасные змеи, участвующие в древнем брачном ритуале. Но как только Нино понимает, что происходит, две энергии сливаются в ярком оранжевом свете, а затем снова опускаются в порыве теплого воздуха на их обнаженные тела.
Нино снова резко вдыхает, ощущая жар своей вампирской сущности, заключенной внутри него. Он чувствует тяжесть и боль. Он не может пошевелиться. В течение нескольких секунд и он, и Харука совершенно неподвижны, их глаза смотрят в одну точку. Невозможно говорить. Напряженное нечто глубоко внутри Нино корчится, приспосабливаясь. Есть давление, как будто он связан с Харукой невидимой и тяжелой цепью.
Вскоре это нечто успокаивается и расслабляется, его вес становится легче. Поначалу это казалось пугающим, но постепенно, по мере того как оно раздувается в животе, появляется невероятное чувство покоя и безопасности. Нино сглатывает, делает еще один глубокий вдох, чтобы остановить дрожь в теле.
В тот момент, когда он начинает осознавать произошедшее, страх пронзает его разум и сжимает позвоночник, как мачете. Сильный страх, неверие и тревога заполняют его разум и сердце, и внезапное вторжение чужих эмоций пугает Нино. Ощущения настолько сильны, но не знакомы его разуму. Ему знакомы эти чувства, но они не его. Он не чувствует ничего подобного, и нет четкого обоснования их существования.
Харука перемещает свое тело в вертикальное положение, отталкиваясь от Нино, и садится прямо, прижавшись спиной к доске. Нино тоже садится и смотрит на него. Он видит выражение в глазах Харуки и понимает. Эти необъяснимые эмоции, которые испытывает Нино, этот страх и ужасное чувство паники – они не его. Даже если они так сильно излучаются внутри него, они не принадлежат ему.
Они принадлежат Харуке.
Глава 37
На мгновение все затихло. Абсолютная тишина. Тело Нино напряжено, его разум занят попытками обработать дикую россыпь сильных эмоций Харуки, в то время как его тело спазмирует от непривычной энергии, поселившейся в нем.
Бордовые глаза Харуки маниакально горят. Он не двигается, и Нино не может сказать, дышит ли он, поскольку сидит у изголовья кровати, его обнаженная фигура сильно сгорблена, колени подтянуты.
Его рука дрожит, Нино протягивает ее, чтобы дотронуться до пальцев Харуки, лежащих на матрасе.
– Хару, ты…
Нино вскакивает, когда Харука отдергивает руку и отодвигается еще дальше, его глаза снова светятся ярко-малиновым светом в темноте. Харука качает головой, и одновременно с этим в сознании Нино накапливаются сильные эмоции – тишину разрывает треск слева от него. Нино прижимает ладони к ушам, чувствуя, что его голова сейчас взорвется от пульсирующей боли. Стекло двери во внутренний дворик с силой бьется, падая и разлетаясь крупными осколками по деревянному крыльцу.
Грудь Харуки вздымается, когда Нино оглядывается на него, но тут рядом с кроватью раздается еще один громкий треск. Фарфоровая лампа на прикроватной тумбочке Харуки с силой раскалывается, образуя на своей поверхности карту кривых линий, а затем лопается, словно разбитая невидимым молотом. Нино прижимает ладони к ушам, агония в голове усиливается, и зрение становится нечетким.
Что-то внутри него тянется к Харуке, говоря Нино, что это делает он и что ему нужна помощь. Харука не сосредоточен. Он теряет контроль. Страх и смятение, которые он испытывает, поглощают его. В панике Нино убирает одну руку от своего уха и берет Харуку за запястье.
– Хару, прекрати…
– Не надо…
Харука вырывает запястье, но Нино быстро и ловко заново сжимает его, а затем перемещает свое тело вперед. Харука пытается оттолкнуть его, но Нино хватает его за голову и прижимает их лбы друг к другу, концентрируясь на интенсивной, болезненной пульсации в его сознании. Его глаза слезятся, когда он зажмуривает их, а затем посылает яркое тепло своей энергии наружу.
Его аура не проявляется так, как он привык. Не увеличивается внутри него, не светится теплым золотистым светом, как это было всю его жизнь. Когда он открывает глаза, свет медленно излучается и растет изнутри Харуки. Это тот же глубокий оранжевый свет, который разлился над ними после кормления Нино. Он прекрасен. Он напоминает ему чилийский закат, когда он тихо погружается в тело Харуки.
Нино моргает, его пальцы все еще запутались в темных волосах Харуки.
