свое взяли: шатры, драгоценности, оружие, немного припасов. И коней, конечно. И собак вон – целых трех.
– Бараны?
– Нет, с ними долго. Да что мы, не найдем в степи баранов, что ли? Воины мы или нет?
Баяр усмехнулся, признавая его правоту, оглянулся, ища глазами жену, по-хозяйски притянул ее к себе.
– Что ж, хотим мы или нет, но теперь нас не двое, сайхан, – сказал он ей. – Нас больше сотни, а это уже – целый народ. В горы ехать смысла теперь нет. Стан разобьем в степи.
Женька пожала плечами. Ей-то что? Он мужчина, командир, теперь уже – почти хан. Пусть решает. А она просто будет рядом с ним.
***
Наран и Баяр разложили на земле какую-то примитивную карту, выцарапанную на куске кожи. Прочие воины споро ставили шатры: негоже женщинам и детям ночевать под чистым небом. Развели несколько костров, поставили на огонь котлы. Женщины громко спорили над ручьем, дети носились вокруг них с криками. Не стан, а цыганский табор какой-то. Женьке остро не хватало медведя на цепи и танцев с бубнами.
Они с Листян отошли в сторону.
– И как твоя замужняя жизнь? – с любопытством спрашивала Листян. – Правду ли говорят, что мой брат неутомим в любви?
– Кто говорит? – мгновенно вскинулась Женька, внутри которой зашевелилась черная змея ревности.
– Илгыз говорит. Она была подругой Баяра несколько лет. Мы все думали, что она возьмет его в мужья, но она ушла в шатер к Карыну.
Женька ничего не понимала. Кто такой Карын, она понятия не имела, да и Илгыз ни разу не видела. Листян вздохнула преувеличенно тяжко и пояснила:
– Илгыз хотела, чтобы Баяр стал тысячником. А лучше и вовсе – ханом. Или хотя бы дарил ей много украшений и обещал богатства и власть. А Баяр все со своей сотней да с мальчишками, и совсем ему ничего нужно не было. Зато Карын разливался соловьем. Подарил ей наручи и обруч на голову, жемчужное ожерелье и серьги с кораллами. В общем, Илгыз и вышла за него замуж. Баяр очень страдал.
Тут Листян преувеличила: по ее брату и не сказать было, что он расстроился. Он вообще свои эмоции не показывал, и уж тем более – младшей сестре. Но, на ее взгляд, мужчина, которого цинично бросила недостойная женщина, достоин всяческого сострадания. И вообще, Дженна должна понимать, как ей повезло с мужем.
– Ну ушла и ушла, – равнодушно пожала плечами бесчувственная Дженна. – Тем лучше для меня. И тем хуже для этого вашего Карына.
– А ведь Карын вполне может стать следующим ханом! – жарко воскликнула степнячка. – Представь, что было бы с Баяром! Они никогда мирно не жили, дрались постоянно. Карын с Илганом постоянно пакостили Сулиму, а Баяр всегда его защищал.
Женькин мозг готов был вскипеть, она совершенно не понимала, о чем толкует Листян. Какой-то Карын, какая-то Илгыз, которая сначала была любовницей Баяра, а потом стала женой другого. Бред! И, чтобы перевести разговор, Женька лукаво прищурилась:
– Так ты теперь с Нараном?
Листян вдруг страшно смутилась, захлопала своими красивыми глазками, поджала губы и призналась:
– Ну… вроде как да. Но на самом деле – нет. Я с ним поговорила и согласилась стать его женой… может быть. Потом. А пока я – невеста. Но в его шатер я не пойду.
– Ты его обманула, – понимающе кивнула Женька. – Чтобы поехать с ним.
– Ну да. Но это ничего. Потом он обязательно поймет, что мы с ним не пара.
– А почему?
– Я – ханская дочь, а он даже не сотник, десятник! Это смешно!
– Боюсь тебя расстроить, Листян, но ты больше не ханская дочь, – фыркнула Женька. – Сестра Баяра, это да. А Наран – лучший друг и правая рука. Теперь вы совершенно на равных.
Листян смешно вытаращила глаза, ойкнув, а Женька сочувственно похлопала ее по плечу. Никто не заставлял степнячку хитрить. С Нараном она поступила откровенно некрасиво, так что пусть теперь подумает над своим поведением!
Сотня поужинала, потом принялась располагаться на ночлег. Женщин и детей размещали в шатрах, а Женька растерялась. Куда ей? Пришлось разыскивать Баяра.
Он сидел у костра и тихо беседовал о чем-то с Нараном и еще двумя степняками. Один из них был ей знаком, он вез раненого Бурсула. Кстати!
– Наран, а как Бурсул? – спросила Женька. – Выжил?
– Да, Аасор его подлатал, – живо ответил рыжеволосый. – Кстати, тебе от него огромная благодарность. Шаман сказал, ты парню жизнь спасла, все сделала правильно.
Женька улыбнулась довольно, а Баяр вдруг протянул руку, поймал ее пальцы и потянул жену к себе на колени. Прямо на виду у остальных воинов. Вырываться Женька не посмела, но рассердилась ужасно: что же он творит? Уравнивает ее со своими прежними бабами? Показывает свою власть над ней? А ведь с этими воинами она побывала в бою, что они о ней подумают? Какой стыд! Жаркий поцелуй в шею смутил ее почти до слез.
Степняк почувствовал, что жена в его руках вдруг вся сжалась, как от удара, заглянул ей в лицо, увидел блестящие глаза и вздохнул. Ну и что она успела себе придумать? Что опять ей не так? Он снова забыл, что она – не
