Мальчик счастливо рассмеялся, подхватил с земли палку и принялся бить ею траву, словно в его руках меч. Девушка задумчиво наблюдала за ним, неспешно зашнуровывая лиф платья. Драгоны быстро взрослеют, не то, что люди. Эрвин больше не нуждается в её молоке, его стремления меняются. А она… застыла. Капля крови богини лишила её смертных слабостей, остановила старение. Изольда просто знала, что это так. Однажды сын повзрослеет, потом состарится и умрёт. Она снова останется одна. Это всё Люциан, он виноват. Да только бессмысленно злиться на мертвеца, нужно думать о том, что делать сейчас. Как добиться бессмертия для сына и как распорядиться собственным? Эрвин ведь не всегда будет с ней, однажды ей придётся его отпустить. Сердце болит от этой мысли, но таков порядок вещей.
— Вернёмся к костру, милый, тебе нужно поесть, — поднявшись с поваленного ствола дерева, она протянула руку сыну.
Он пробежал к ней, вцепился в её ладонь, но палку не выпустил и продолжал играть, пока они брели обратно к лагерю. При её появлении часовые склонили головы. Солнце отразилось от золотых плащей, скользнув отблесками по невозмутимому лицу вестницы. Внутренне же она скривилась от раздражения. Фанатики, они готовы на всё, просто потому что богиня обратила свой взор на смертных, потому что она явила свой лик. Их не волнуют причины, жертвы, они верят в священную миссию, которую им навязывают. Сигурн приказала — и они подчиняются. Но как бы не относилась к ним Изольда, но признавала, что они полезны. Она сильна как никогда, но за всё в жизни приходится платить. Богиня дала ей эту силу, и теперь требует воплощения своих планов. А без армии с поставленной задачей не справится. Впрочем, вестница не против, её осуществление даст ей и Эрвину всё необходимое, обеспечит им безопасность. Лишь надо напомнить Сигурн, что одна капля растрачена впустую, нужна новая… для Эрвина.
— Вестница, — к ней приблизился Тибальд.
Мужчина почтительно склонил голову. Под его глазами пролегли следы бессонной ночи. Он разыскивал с отрядом дочь, но не нашёл. Раяна сбежала. А вместе с ней Зари и Эрик. Они не взяли вещей, скрылись под покровом ночи. Унеслись прочь от Тибальда, Изольды и всего Ордена. Принцесса даже их понимала, и не осуждала. Лишь было грустно остаться одной. Но… она всегда была одна. В её жизни лишь временами появлялись яркие мгновения из новых лиц. Только она всегда следовала избранному пути. Училась, не помышляя о больших знаниях, жила в ожидании выбора для неё более выгодного мужа, а потом скрывалась, не позволяя и не надеясь на настоящие привязанности. Даже Эрвин, её любимый супруг, пробыл с ней недолго. Зачал дитя, позволил ей познать сладость взаимных чувств и унёсся в стремлении осуществить мечту, собрать вновь Сердце Стихий. И больше она его не видела. Вместо него вернулся Селвин. Ненавистный брат, что требовал от неё вновь принять роль послушной дочери рода, а перед этим убить собственное дитя. Новые спутники тоже исчезли. Вряд ли они горюют о ней. С ней только Эрвин, её сын. Смертный сын. Вскоре она снова может остаться одна.
— В чём дело? — рассеянно спросил она, взглянув на ловчего.
— Отряд южной обители подъехал, — сообщил он, указав на сопровождающего его незнакомца, которого девушка не заметила в первое мгновение.
Он был высок, несуразно сложён, на сухом лице обозначилось выражение скепсиса.
— Эта девушка вестница Сигурн? Почти дитя… — хмыкнул он неопределённо.
— Ты говоришь с вестницей, — осадил его Тибальд.
— Изольда Амелл, — представилась девушка.
— Это Викар, главный жрец южной обители, — пояснил ловчий, оглядывая мужчину с недовольством.
Внезапно Изольда ощутила, как мир будто отдаляется. Золотой свет зажёгся в груди и словно вырвался наружу. Она больше не ощущала своего тела, но чувствовала, как её ладонь ложится на голову Викара. Видела как тот падает перед ней на колени. Сигурн вновь явилась в этот мир...
— Ты подчинишься мне, — произнесли губы Изольды голосом богини.
Все вокруг падали на колени, ударялись лбами о землю.
Происходящее пугало до ужаса. Потерять контроль над телом, лишиться воли… Нет ничего страшнее.
— Мама? — Эрвин отступил от неё, глядя со смесью изумления и непонимания.
И вид испуганного сына разозлил. Изольда бросилась к нему со всей яростью, со всей таящейся в ней горячностью и силой. Впервые она ощутила то, о чём лишь читала. Гнев драгона. Она слышала его рык, чувствовала внутреннего зверя. Полукровки почти неспособны получить крылья. Но она ведь Амелл, она не позволит сделать из себя безвольную куклу. Этот путь пройден, перед ней новый.
Сигурн изумлённо отпрянула, а Изольда глубоко вздохнула, взглянув на свои дрожащие ладони. Ей удалось, она вернула себе тело.
— Эрвин, — позвала она хрипло, протянув к нему руку.
Мальчик осторожно приблизился и позволил себя обнять.
— Если воины южной обители достигли нас, сегодня можно отдохнуть, — девушку ещё трясло после пережитого, но она вспомнила, что члены ордена ждут её решающего слова. — Завтра мы выдвинемся в сторону Виссеры. Можете встать.
Махнув рукой, Изольда отвернулась и повела сына к костру.
«Что ты творишь?» — раздался в её мыслях рассерженный голос Сигурн.
«Почему на самом деле я нужна тебе? Ведь не потому что ты не желаешь марать руки. Ты не можешь лично появиться в срединных землях».
«Не смей больше мне противиться!» — прогремела она рассерженно.
«Но простой смертный не способен выдержать твоего присутствия, для того нужна я. Точнее, нужно усиленное твоей кровью тело» — спокойно заключила Изольда.
Богиня пребывала в ярости, это наводило на мысли о верности сделанных выводов.
«Ты желала бессмертия для сына…» — отметила Сигурн холодно, и в руках девушки появилась знакомая монета.
Она тут же расплавилась, обращаясь золотой каплей металла. Коротко выдохнув, Изольда остановилась, глядя на то, о чём мечтала лишь несколько минут назад.
«Для тебя нет никого дороже. Если хочешь, чтобы он жил, слушайся меня» — в мыслях наступила звенящая тишина.
Богиня ушла, но тяжесть после её присутствия осталась. А прозвучавшая угроза звенела натянутой струной в глубине души. Если дать каплю Эрвину, он обретёт бессмертие, только станет зависим от воли Сигурн. Но иначе он останется смертным, и его жизни будет угрожать опасность. Два тупика, и ни одного решения.
— Мама, хочу кушать, — произнёс Эрвин.
— Сейчас, родной, — внутренне принцессу колотило, но сыну она улыбнулась.
— Вестница, — к ней подошёл и склонил голову молодой воин.
Черноволосый, и с хитринкой в серых глазах. Похож на Эрвина… Она вздрогнула от внезапной мысли.
— Позвольте поухаживать за вами и сыном, — предложил он, указывая на костёр. — Мясо только приготовилось.
— Мы голодны, — подтвердила она, присматриваясь к юноше.
Он моложе её погибшего мужа, и черты лица мягче.
— Вестница? — парень смутился от её пристального внимания.
— Цепочка на твоей шее, — она указала на украшение. — Она тебе дорога?
— Это… лик Сигурн, — нервно улыбнулся он, дёрнув за цепь медальон.
— Подаришь мне?
— Конечно, вестница, — он принялся спешно снимать украшение.
— Спасибо, — она забрала из его рук цепь с тонкой круглой пластинкой, на которой было выбито красивое женское лицо.
Хмыкнув про себя, Изольда приложила к нему каплю, и та обволокла божественный лик. Присев перед сыном, она накинула цепь на шею сына и застегнула карабин.
— Что это, мама? — тихо спросил Эрвин, присматриваясь к подарку.
— Это ты съешь, если тебе будет угрожать опасность, — ответила она, тяжело сглотнув. — Тогда ты станешь таким же сильным, как и я.
— Хорошо, — Эрвин задумчиво нахмурился, и серьёзно кивнул.
Как же быстро растут дети, особенно дети драгонов.
В Изольде достаточно сил, чтобы защитить сына. Но если не хватит и их, у неё есть то, что способно перебороть смерть. Сигурн может угрожать, но рискнёт ли она обратить против себя гнев той, кого она сама возвела на пьедестал вестницы?
