— Все хорошо, — прошептала Ясмин и тихонько улыбнулась, не глядя на неё. — Послушайте. Мне нужна ваша помощь. Тетушка заметно напряглась, и Ясмин поспешила шепотом ее успокоить: — Колдунья, которая проводила обряд, помогла понять, что я на самом деле хочу. Просто скажите, что вы на моей стороне.
Вернувшись в дом, Ясмин попросила Мартину принести воды для умывания. Из кабинета Вальдера доносились приглушенные голоса, и Ясмин постаралась пройти вернуться в свою комнату, чтобы обдумать всё предстоящее.
Вальдер, похоже, был занят сбором всех своих людей. Больше нельзя тянуть время, если она хочет выстоять в этом противостоянии.
Вскоре ей удалось через мальчишку-слугу передать послание Кардьяну и просьбу к ней заглянуть. Управляющий заметно повеселел, увидев ее в добром и приподнятом настроении — после всего того, что происходило на его глазах последние недели.
— Какие успехи со сбором урожая? — торопливо спросила Ясмин, не зная, сколько ей дадут времени на разговор.
— Заканчиваем на ближайшей плантации, осталось немного. Пару дней работ. Этот-то год у нас начался явно получше с урожаем, чем предыдущий, вот и затянулось, госпожа.
— Я так понимаю, проблему с кредитом мы уже решили?
Кардьян вскинул брови, мельком бросив взгляд в сторону кабинета Вальдера.
— Эти расходы уже закрыты в наших бумагах — я давеча слышал разговор хозяина… Слыхал, скоро должны прибыть из столицы с проверкой. В ближайшие дни, что ли.
— Вот как. — В голове у Ясмин наконец начал складываться план. Она довольно вскинула голову и сощурилась. — Тогда послушай. Я хочу, чтобы вы сегодня подготовили дополнительные инструменты, чтобы закончить с урожаем поскорее и приступить вскоре к новым посадкам.
Кардьян посмотрел на неё внимательным долгим взглядом и только потом кивнул.
Умудрившись за весь день так и не встретиться с Вальдером и не мелькавшей перед глазами Иртой, Ясмин отдыхала от жары в своей комнате, когда постучалась старенькая служанка.
— Вы звали, госпожа?
— Да, помоги мне привести себя в порядок. Хочу хоть сегодня выглядеть хорошо.
— Вы всегда прекрасны, Ясмин! — всплеснула руками Мартина. — Что вы такое говорите!..
— У меня были трудные времена… — Ясмин повернулась к зеркалу и перекинула волосы через плечо, внимательно глядя в свои глаза. — Расскажи мне, как вы здесь жили без меня?
— Все… по-прежнему, — отозвалась Мартина. — Правда, давеча один неприятный случай с дочкой Элсина, Майкой, но все остались живы. Там один из ихних… этот, как его… Гауд. Говорят, хотел снасильничать девицу.
Истинные слуги своего хозяина. Осмелели и набрались наглости, сочтя что теперь-то уж они здесь полновластные хозяева. А может, теперь Вальдер перестал их сдерживать, наказывал ее — Ясмин — за ее поступок.
И едва ли теперь можно говорить с ним о том, чтобы он отпустил мятежников на свободу. С него станет оставить их бесправными рабами насовсем, благо, такие случаи уже происходят в других местах… — Тогда скажи. Ты наверняка видишь все, что происходит и происходило в мое отсутствие, особенно чем был занят хозяин. Мне будет нужно, чтобы ты это подтвердила, а ещё отправила кого-нибудь в одну деревню…
Закончив с этим, Ясмин замерла у окна и раскинула руки, обхватив распахнутые ставни.
Она почувствовала, будто ее перемена затронула не только поместье — весь мир вокруг. Менялась погода, сгущались вокруг тучи. В это время обычно парило так, что казалось, на открытом небе никогда не появится ни единого облачка. Сейчас же мрачно нависали идущие от невысоких гор тучи и задувал в открытые окна горячий ветер.
И темнело так, будто стремительно наступал вечер…
— Будет дождь… — там и сям заговорили в поместье.
Ясмин смотрела в окно на то, как меняются и сгущаются тени.
Как прежде уже не будет. Они оба перешли черту. Она — ушла к колдунье и решилась на страшное, а он — когда решил, что вправе управлять ее жизнью и жизнями остальных так, как ему вздумается, когда возомнил себя наместником бога на земле. Ясмин сама позволила это ему, потому что только так и было всегда в её жизни. Было — прежде.
Выдохнув от этой мысли, Ясмин услышала стук, повернулась и… увидела Вальдера, который вошел к ней в комнату. От сквозняка дверь стукнулась об косяк, но он схватил ручку и плотно закрыл за собой.
Вот и решающий бой. Ясмин чувствовала только легкое волнение и пьянящее чувство всемогущества — такое, что щекотало мурашками кожу. Ясмин встретила мага лицом к лицу.
— Кто позволил тебе отдавать распоряжения моим людям?
— Если ты про милашку Асенарда, то тот был и сам не против утренней прогулки, — пожала плечами Ясмин. — Спроси у него.
— У него был приказ.
— Стало быть, моя вежливая просьба… сильнее твоего приказа.
Вальдер шагнул ближе и угрожающе склонил голову.
— Перестань со мной играть. У тебя все равно это плохо получается.
— Я учусь у тебя. Все мы с чего-то начинали…
Он не выдержал, подошел и сильным толчком бросил ее на кровать. Уже безо всяких осторожностей, а жестко. Будто только так он чувствовал себя увереннее — когда она была ниже, слабее.
— Зачем ты это делаешь? — заговорил он, взяв себя в руки. — Чего хочешь добиться?
Вальдер поставил колено на кровать, оперся на изголовье и подался вперед так, чтобы Ясмин поняла: ей никуда не деться.
От него по-прежнему исходила опасная сила, магия плескалась в глазах, и всё ещё легко проиграть…
Если Ясмин себе это позволит.
— Что тебя так волнует? Я вернулась, как ты и хотел.
— И это уж точно не потому, что хочешь мира и покоя, не так ли?
— Ты говоришь о мире и покое, а сам сделал из задержанных настоящих рабов! Как можно верить твоим словам? Ведь я обещала им, что они получат свободу, Вальдер!
— Видят ваши боги, отец так или иначе выдал бы тебя замуж за того, кто был ему удобен. Разве не так, Ясмин?! Так я далеко не худший вариант, уж поверь мне. У меня есть власть. Закон. Сила. И то, чего так не достает твоему мальчику, — жизненный опыт.
— Знаешь… — Она задумчиво покачала головой. — Этот разговор ведь вовсе не о нем и не о тебе. А только обо мне.
Вальдер тихо засмеялся, опустился на колено и оказался с ней на одном уровне.
— О тебе. Хорошо. И что скажешь? Посмотри сама. Я оставил в живых тех, кто хотел меня убить. Оставил — по одному твоему слову. Будь мы сейчас на войне — хотя можно считать, что так и есть, этот переворот затронул судьбы всех — это очень глупый поступок. И он аукнулся позже предательством этого твоего друга и твоим похищением. Но я, мать вашу, оставил ему жизнь! Не казнил ни одного из тех, кто оказывал сопротивление. Так ли я ужасен, как ты меня видишь, скажи мне?
— Еще немного, и я поверю, что должна была влюбиться в тебя без памяти…
Она видела зло сверкнувшие глаза Вальдера и усмехнулась: он тоже поддается на провокации. Она встала на постели на колени и оказавшись с ним на одном уровне. Мгновение затянулось, пока она смотрела в его глаза и видела там свое отражение.
— Я… Вальдер. Я не считаю тебя ужасным. — Ясмин смело приблизилась к нему, сделав шаг на коленях, и замерла, изучая его лицо. Он больше не пугал, не вгонял в оцепенение и панику, не выворачивал наизнанку душу. В сердце проснулось другое чувство. Она прощала сразу обоих: его и своего отца, и от этого на душе становилось всё легче, и слова сами сорвались с языка: — Я благодарна тебе, правда… Мне нужно было через это пройти, чтобы что-то понять. Почему и зачем все это происходит со мной..
Вальдер со смешком покачал головой и даже отстранился. Но Ясмин, осмелев, сама коснулась его щеки, мягко провела пальцами вдоль уха, чувствуя колючие стриженные волосы на висках.
— Я не та, кто тебе нужен. Мне жаль, что тебе пришлось играть эту роль ради меня. И правда — спасибо…
На её внезапную ласку он отозвался так скованно, что захотелось убрать ладонь. Наверняка ждал иного: ярости, злости, как всегда. Эмоций и страсти! И неожиданная благодарность вдруг так просто выбила его из колеи.
