Чернота его зрачков завораживала. Отбросив сомнения, я шагнула к нему и, приподнявшись на цыпочках, потянулась к его губам. Коснулась – легко, почти невесомо – и замерла, ощутив отчаянный, едва сдерживаемый голод дуального шейда.
Горячие ладони манна легли на мою талию, притянули плотнее, почти вжали в мощное, тренированное тело. А потом… я едва успела поймать момент, когда Кессель попытался отстраниться. Обвила руками его шею, удерживая. И выдохнула, почти не думая.
– Поцелуй меня.
Хавьер подчинился охотно, словно бы только и ждал этого разрешения – смять мои губы грубоватым, жадным поцелуем. Коснуться языком языка, потянуться шейдом к шейду. И пусть я не знала, как заставить вторую сущность поделиться жизненной энергией, но, вероятно, сделала все правильно, потому что почувствовала, как с каждым движением моих губ шейд Кесселя набирал силу. И как нарастала между нами прочная связь, сплетающая две сущности воедино, смешивая наши эмоции в один густой пряный коктейль, бодрящий мощнее стима.
Я толкнула Хавьера к стене, вынудила привалиться к потемневшему от влаги выщербленному бетону. Манн хрипло выдохнул. Чуть отклонив голову, я вновь посмотрела ему прямо в глаза, в черную бездну его зрачков, чтобы найти в них подтверждение – да, поцелуев недостаточно.
Нужно другое.
Облизнув губы, я уверенно опустилась вниз. Провела ладонью по мускулистому торсу до самого края джинсов, до недвусмысленной выпуклости. Потянула молнию вниз.
Хавьер рвано вдохнул.
– Ты что творишь, мелочь?
Хриплый голос Кесселя вдруг показался мне совершенно пьяным от возбуждения.
И моему шейду это понравилось. От вброшенных в кровь гормонов закружилась голова, все годами заучиваемые правила приличия растаяли в шальной решимости. Я хотела сорвать еще один хриплый стон с губ Хавьера. А потом еще, еще и еще…
– Молчи, – коротко приказала я.
Наклонила голову, разомкнула губы и…
Бедра шейдера инстинктивно дернулись вперед, как будто он хотел проникнуть глубже, но Кессель заставил себя замереть. Сильные руки сжались в кулаки. Сейчас я особенно остро ощущала шейда внутри него, особенно остро чувствовала…
Волна чужого удовольствия захлестнула меня, вытесняя остатки разума. Больше я не думала – ни о приличиях, ни о случайных прохожих, ни о возможной погоне. Мир вокруг нас, казалось, перестал существовать. Остался лишь он, Хавьер Кессель, я, Солана Диаз, и наш общий голод, разделенный на двоих.
Голод, который рвался наружу.
Горячие пальцы манна скользнули в вырез рубашки, двинулись ниже. На короткое мгновение я испугалась, что синяки, оставленные отчимом, еще не затянулись и боль может испортить такое желанное удовольствие. Но все было хорошо, и даже больше. Хавьер прикасался осторожно, будто прислушиваясь к моей реакции, и в конце концов я сама выгнулась навстречу его руке, напрашиваясь на продолжение.
Он понял меня без слов. Плотная ткань топа скользнула вверх, обнажая грудь, открывая меня для ласк Кесселя…
Я потерялась в ярких, сводящих с ума ощущениях. Возбуждение расходилось от умелых рук горячей волной и стекало вниз, сосредоточившись в одной пульсирующей точке. Отчаянно хотелось ощутить пальцы Хавьера и там, чтобы он вот так же приласкал, погладил…
– Давай, мелочь. – Шейдер мягко потянул меня вверх, побуждая подняться с колен.
Сладкий туман в голове мешал мыслить здраво, и я не сразу поняла, что все изменилось. И теперь не манн был прижат к стене, не я доставляла удовольствие Кесселю, а он бесстыдно ласкал меня сквозь плотную ткань джинсов. И уже я извивалась в его руках, даже не пытаясь сдерживать стоны.
Вот только…
– Стой, – выдохнула я, отстраняясь. – Стой, ты чего делаешь?
Кессель насмешливо выгнул бровь.
– А на что это похоже?
Он потянулся к моим губам, но я усилием воли заставила себя отклонить голову.
– Но так же неправильно. Чтобы накормить твоего шейда, я должна доставить тебе удовольствие. Так сказать, в одностороннем порядке.
– Кто это сказал? – насмешливо фыркнул Хавьер.
Я замялась.
– Тогда, в фемм-уборной, ты поделился со мной энергией именно так. И я решила, что по шейдеровской логике…
Хавьер не дал мне закончить самым примитивным и самым понятным способом – притянул к себе и заткнул рот жарким требовательным поцелуем. Шейды – угольно-черный и серебристо-белый – сплелись в тесный клубок, сияющий, словно маленькое солнце. Я почувствовала, что наполняюсь изнутри энергией и силой. И не только я – Кессель тоже…
– Взаимное удовольствие, Диаз. – Горячее дыхание шейдера пощекотало нежную кожу за ухом. – Вот что питает обоих шейдов эффективнее всего.
– О-о-ох, – выдохнула я.
Рука Хавьера скользнула по телу – шея, грудь, живот – и замерла на молнии моих джинсов. Я нетерпеливо качнула бедрами, побуждая его продолжить.
– Просто расслабься.
Ладони опустились на край плотной ткани, потянули вниз – и в этот момент за спиной шейдера кто-то многозначительно кашлянул, привлекая наше внимание.
– Кхе-кхе…
Я выглянула из-за плеча Хавьера и увидела Никс. Хакерша все в той же серой робе, но без чудо-машины под корпусом робота-уборщика, развалилась на ближайшей плите и с наслаждением грызла протеиновый батончик из купленных мною запасов. Поймав мой удивленный взгляд, фемма подмигнула, отсалютовав мне оберткой.
– Спасибо, детка, – хохотнула она. – Благодаря тебе сбылась моя заветная мечта. Ты даже не представляешь, как давно я ждала такого шанса!.. – Фемма кивнула на подтягивавшего джинсы Хавьера. – А то вечно стоит только Анхелю снять штаны и пристроиться, как сразу дверь нараспашку и твой манн орет прямо с порога: «Анхель, срочно!» Но вот, наконец, настал и мой звездный час… – Набрав в легкие побольше воздуха, фемма рыкнула, довольно удачно пародируя голос Хавьера: – Хави, срочно!
Я уткнулась в плечо манна, не зная, смеяться мне или сгорать со стыда. Никс, впрочем, нисколько не смущал ни наш полураздетый вид, ни прелюдия, за которой она, судя по смятой банке из-под энергетика и ополовиненному запасу оставшихся батончиков, все же наблюдала какое-то время, несмотря на заявление о срочности.
– В чем проблема? – деловито поинтересовался как всегда невозмутимый Хавьер. – Ты взломала базу? Что насчет дротика?
Никс фыркнула, умело изобразив на лице оскорбленную невинность.
– Ну, само собой, взломала, – ответила она. – Дротик поставила корпорация «Ли Тек» для экспериментального практического тестирования. Их завод находится…
– Основное производство на границе третьего и Центра, – перебил Кессель. – А лаборатории располагаются в хорошо охраняемом научном городке. Знаю.
– Нет, не знаешь, – жестко отрезала Никс. – Если бы знал, не стал бы устраивать налет на полицейское управление. Твоего дротика там нет. Точнее, дротик оттуда, он стандартный, но сама лаборатория, поставившая ампулы с веществом, судя по ведомостям, находится на территории заброшенной шахты по добыче тяжелых металлов за пределами Абисс-сити. Оттуда и примеси, которые выделил Химик. Сведения о лаборатории засекречены. Если не знать, что искать, можно подумать, что управление сделало заказ на замену обшивки сердечника у пары служебных ховеров.
– И что, это настолько срочно? – Хавьер недовольно поморщился. – Они закончили тесты и переходят к массовому производству?
Никс покачала головой.
– Нет. Пока. Тестирование выявило несколько существенных недостатков – несовместимость с блокиратором или что-то вроде того. Мгновенная нейтрализация обоих веществ – последний подопытный, если верить отчету, успел полностью трансформироваться и убить троих, прежде чем его уложил второй дротик. Так что препарат отправили на доработку.
Мы с Кесселем обменялись мрачными взглядами. Нетрудно было догадаться, кто оказался тем самым последним подопытным.
