Она не позволит этому вампиру посеять еще больше сомнений. Потому что сегодня в ванной, пытаясь представить Каспиона, она не видела ничего, кроме бездонных зеленых глаз, черных волос и, охваченного вампирской похотью, скульптурно-вылепленного тела.
Дакийский может заставить ее усомниться в собственном сердце, если она ему это позволит.
— Комфортнее, вампир? Пытаешься как-то компенсировать наши многочисленные различия?
— Да.
Взволновавшись, Беттина посмотрела на программку этой ночи. Следующее сражение состоится между двумя демонами огня. Ее совершенно не волновало, кто выиграет этот бой. В действительности, ее интересовали только схватки Каса, вампира, Гурлава и таинственного… Ликана.
Беттина не понимала, почему волк не мог держать зверя в клетке. Все Ликаны, которых она встречала раньше, были полны чувственного очарования, горячие Шотландцы с грешными улыбками и арсеналом хитрых двусмысленностей.
Но это существо было переполнено болью и растерянностью. Ранее, выиграв бой против демона ярости, он начал пожирать демонский труп. Скрытые плащами колдуны одурманили Ликана и утащили прочь. Его дрессировщики. Омерзительно.
И Беттина ничего не могла с этим поделать. Бессильная королева. Во многих отношениях.
Когда она взмахом руки потребовала, чтобы ей долили вина, Дакийский нахмурился.
— Ты всегда так много пьешь?
— Нет, но если тебя это беспокоит, то я буду пить гораздо чаще.
Беттина поблагодарила слугу.
— Я могу использовать это в собственных целях.
Из-за края бокала она спросила:
— О-о, это как?
— Скоро узнаешь. Теперь расскажи мне, что за творение на тебе сегодня вечером? — спросил он, приподняв ее руку, чтобы рассмотреть объемное кольцо на указательном пальце.
Обычно Беттина пользовалась любой возможностью, чтобы поговорить о своей убийственной роскоши, даже с людьми с остекленевшими глазами, но ее тон был раздраженным, когда она объяснила:
— Стандартный способ распространения яда.
Она создала снизу отсек с откидной торцевой крышкой.
Большинство Чародеев владели как минимум одним ядовитым кольцом. Ее сородичи были талантливыми ядоведами… которые, не раздумывая, применяли на практике свое мастерство. Беттина показала Дакийскому принцип работы оружия, повернув ладонь вверх, и отщелкнула крышку отсека, наполненного порошком.
— То есть ты можешь подсыпать это кому-нибудь в напиток?
— Да, или могу дунуть яд кому-нибудь в глаза, будто посылая воздушный поцелуй.
Именно по этой причине воздушные поцелуи считались у Чародеев ужасным оскорблением.
— Безупречнейшее мастерство. — Казалось, он был горд. Тем не менее, затем выражение его лица стало похотливым, словно гордость только стимулировала его желание. — Планируешь кого-нибудь отравить?
— В коротком списке лишь одна пиявка.
— Моя умная чародейка сегодня очень остра на язык. — Склонившись ближе, вампир прохрипел ей в ухо: — Который вчера ночью был так потрясающе сладок.
Не позволяй себя распалить. Вино! Глоток.
— Приходи снова в мою палатку.
— Зачем мне это делать?
— Какое-то время ты наслаждалась пребыванием там.
Наслаждалась? Слабо сказано. Какое-то время она сходила с ума от вожделения. Даже от воспоминаний о его твердой, влажной груди, соприкасающейся с ее грудями, соски Беттины затвердели под бандо[12].
Видимо, Дакийский это заметил, потому что ему пришлось откашляться, прежде чем сказать:
— И сейчас по-прежнему твоя очередь, Бетт.
Очередь? Что он имеет… О-о! Беттина покраснела, желая оказаться в маске, скрывающей все лицо, а не в своей узкой, в бандитском стиле. Ее порозовевшие щеки были выставлены на всеобщее обозрение.
— Тебе нравится меня смущать.
— Я вампир… естественно я люблю, когда кровь окрашивает твои щеки. — Прежде чем она отодвинулась, Дакийский провел костяшками пальцев ниже ее маски. — Это красиво. Ты красивая.
Он не может лгать. Стоп, к слову о маске…
— Я забыла вещи у тебя в палатке. Я хочу получить их обратно.
— Невозможно.
— Их может найти твой оруженосец!
— Они хранятся в безопасности в моем распоряжении.
Для чего они ему…
— Я снился тебе? — спросил он.
Беттина пораженно посмотрела на него.
— Что? Н-нет!
Его губы изогнулись.
— Обманщица.
— А ты? — спросила она. — Ты увидел во сне мои воспоминания?
— Я не спал. С тех пор, как встретил тебя.
— Это не очень хорошо для твоего участия в турнире.
— Ты видела, как я провел свой бой. Ты заметила какие-либо пагубные последствия?
— Ты высокомерный.
— Я Дакиец. Ты не можешь иметь одно без другого.
Беттина задалась вопросом, чем он занимался сегодня вместо сна. Нашел другую женщину для удовлетворения своих потребностей? Судя по прошлому поведению Каспиона, она предполагала, что мужчины каждую ночь в обязательном порядке занимаются сексом.
— И чем же ты был занят днем?
В ее тоне прозвучало озорство? Она подняла свой бокал.
— Я провел день со своей Невестой.
Беттина чуть не поперхнулась вином.
— Ты бы не посмел прийти в мою комнату, пока я спала!
Дакийский просто поднял брови.
— Мое защитное заклинание обленилось?
Замечательно, жить без защиты высоко в небе, где правят Врекенеры!
— Оно несовершенно. Но для других его будет достаточно.
— А что именно ты делал со мной сегодня?
Беттина могла только представить. Видел ли он, как на нее действовали сны?
— Я лежал рядом с тобой и разделял твои страдания. Ты вожделела, dragг, — прохрипел вампир, его слова, сказанные с акцентом, заставляли ее плавиться. — Пойдем со мной, и я буду дарить тебе удовольствие, пока ты не закричишь.
Почувствовав, что снова забывает обо всем на свете, Беттина резко тряхнула головой.
— В следующем раунде будет сражаться Каспион. Я никогда не оставлю его без поддержки.
Дакийский рассмеялся.
— Разве его не будет поддерживать толпа поклонниц?
— Позже он проводит меня домой. У нас свидание.
— Свидание? — выплюнул Дакийский. — Ты не связана с ним. И, хотя я едва ли могу понять его, он не хочет тебя так, как я.
Опять же, это настолько очевидно?
— Почему ты так говоришь?
Понимают ли это и остальные?
— Две ночи назад он был в борделе. В Дакии он каждую ночь кувыркался с новой горничной.
— Мы с Каспионом начинаем все с начала. Мы обсуждали это сегодня. Отныне он считает нас помолвленными. Поэтому я буду ждать его здесь.
