Томохиро ничего не сказал. Кореец подошел и опустил бутылку с зеленым чаем на стол передо мной. Я подняла взгляд, но он уже отвернулся.
- Думаю, мы помогли бы друг другу, - сказал Ханчи.
- Мне это не нужно, - голос Томохиро звучал так мрачно, что я почти дрожала. Его выражение лица было пугающим, он словно пытался противостоять всем этим людям.
- Ах, - сказал Ханчи. – Не думаю, что ты не понимал, каким зрелищем стал твой нарисованный дракон.
Глаза Томохиро на миг расширились, но он взял себя в руки. Вряд ли успел заметить кто-то, кроме меня.
- Мы можем защитить тебя, Юу. Мы можем защитить тех, кто тебе дорог. И твою девушку.
Он резко сказал:
- Бывшую девушку. Она с этим не связана, - слово ударило меня, хотя оно явно было попыткой освободить меня, но я помнила, что мы все еще не помирились. Может, мы даже расстались. Или он так защищал меня. Но почему защита приносила столько боли?
И вообще, почему я думаю о таком в комнате, полной бандитов с пистолетами? Похоже, кому-то пора поработать над пониманием, что важнее, Грин.
- Ах, - сказал Ханчи. – Вот как. Но я слышал, что она все еще вдохновляет тебя рисовать, так что детали не имеют значения, - он что-то пробормотал одному из мужчин, и тот опустил перед Томохиро стопку бумаги. Ханчи вытащил из кармана рубашки ручку, нажал на один конец и положил ее на бумагу.
- Это еще зачем? – спросил Томохиро.
Ханчи улыбнулся.
- Не надо притворяться. Ты не первый Ками, которого мы встретили. Но мы не встречали их давно. Многие из них не могли освободить рисунок со страницы, Юу. Но ты ведь можешь лучше.
- Что за Ками? – равнодушно спросил Томохиро. Он посмотрел на Ханчи, я видела в темных прищуренных глазах Томохиро вызов. Хитрая усмешка тронула уголок его губ.
Что происходит? Надеюсь, он знает, что делает. Нас вот-вот убьют, а он играет?
Ханчи нахмурился, сжав ладонь в кулак.
- Не глупи, Юу, - сказал он. Голос его перестал звучать дружелюбно.
Томохиро схватил бутылку с чаем и открутил крышку, глотнув из нее и вытерев рот рукой.
- А это что такое? – ухмыльнулся Ханчи, указывая на напульсник.
Черт.
- Кендо, - сказал Томохиро. – У меня слабое запястье.
Ханчи махнул корейцу, тот подошел к Томохиро и сдернул повязку с его запястья, открывая зашитый порез. Рана была розовой по краям, пересекающей другие шрамы.
- И это из-за кендо? – фыркнул кореец.
- А я режу себе руки, - процедил Томохиро. – Скоро экзамены. Это тяжело. Выводы делайте сами.
Ханчи рассмеялся.
- Прости, Юу, - сказал он. – Но мы на это не купимся. Я слышал от Ишикавы, что ты успокаиваешься, когда рисуешь. Давай начнем с простого, - он вытащил из внутреннего кармана пиджака кошелек. Он развернул его и зашуршал купюрами, доставая одну из них. Поверх бумаг он положил и распрямил купюру в десять тысяч йен. – Нарисуй это, - сказал он. – Если получится, заберешь деньги себе. Подарок от меня.
- Я не могу рисовать, - сказал Томохиро.
Кореец выхватил из-за пояса пистолет и направил на меня. Сердце стучало в ушах.
- А теперь? – спросил Ханчи.
Томохиро отвел взгляд, кулаки дрожали.
- Если ты не Ками, то в чем проблема? – поинтересовался Ханчи.
Кореец щелкнул пистолетом.
- Черт, Юуто, нарисуй уже эту чертову бумажку! – прокричал Ишикава. Я взглянула на его опухшее лицо, покрытое синяками. Среди остальных бандитов он выглядел маленьким и слабым.
Пальцы Томохиро скользнули по бумаге и коснулись ручки. Пальцы нежно сомкнулись на ней, поднимая ручку над бумагой.
Это стоит моей жизни, но не твоей.
- Томо, не надо, - прошептала я.
Он не ответил. Его рука летала над страницей, шрамы скользили по столу, а мы смотрели, как он раскрывает свою тайну.
Он рисовал медленно, поглядывая на купюру. Капли пота стекали по его лбу и терялись в волосах. Он пытался управлять чернилами, чтобы скрыть силу. Но пока я была рядом, это было невозможно.
Он заштриховывал фазанов на купюре. Я видела, что края рисунка трепещут. Он замер на миг, склонил голову, челка закрыла глаза. Он убрал волосы с лица и продолжил рисовать.
Уголок нарисованной банкноты загнулся, словно у настоящей. Фазаны зашевелились, крутя головами.
- Томо, хватит, - прошептала я, глядя ему в глаза. Они были почти черными, зрачки расширились. – Ты должен остановиться.
Я пнула его по ноге изо всех сил.
Он выронил ручку, та закружилась на листке.
- Ну-ка, - сказал Ханчи, склоняясь над рисунком.
Он поднял листок, рисунок упал на стол, отделившись от страницы.
Ханчи подобрал эту купюру.
- Су-ге, - тихо сказал он. Воцарилась тишина.
Рисунок выглядел совсем как банкнота. Но он был исполнен на бумаге, а потому был размытым, у меня заболела голова при взгляде на него.
- Есть проблема, - сказал Ханчи, размахивая новой купюрой. Он поднес ее к глазам Томохиро. – Купюра черно-белая.
- Это рисунок ручкой, - сказала я. – Чего вы ожидали?
- Я не могу ее использовать? – отозвался Ханчи. – Вы издеваетесь?
Томохиро покачал головой, тяжело дыша. Из-под его рукава показалась струйка чернил, скользнувшая по запястью на бумагу.
Кап-кап.
- Все мои рисунки черно-белые, - сказал Томохиро. – Я занимался каллиграфией и рисовал только чернилами.
- Плохо дело, - сказал Ханчи. – Нарисуй что-нибудь еще. Дайте ему суми и тушечницу.
- Нет! – крикнула я и зажала рот ладонью. Ханчи вскинул брови.
- Ах, похоже, мы попали в точку, - сказал он с улыбкой. – Твои… способности работают только с настоящими чернилами.
- Слушайте, - процедил Томохиро. – Я не собираюсь работать на якудза, я не знаю, что вам там наговорил Сатоши, но я не умею оживлять драконов. Вы хоть слышите, как безумно это звучит?
- Ты нарисовал вполне реальные деньги, Юу.
- И вы видели, вышло не совсем точно. Я не умею этого, ясно? Отпустите нас.
Ханчи вздохнул и постучал по кончику носа пальцами.
- Попробуй еще раз.
Пришел парень в солнцезащитных очках, я задрожала. Он поставил на стол тушечницу, брусок суми и кисть, а кореец принес баночку с водой. Они попятились и с любопытством смотрели на происходящее.
- Деньги ты рисовать не можешь. Но нам нужно и другое. Наркотики, пистолеты – все это стереотипы. Пока другие банды будут знать, что у нас есть создатель монстров, у нас будет власть. Итак, - сказал Ханчи, потянувшись себе за спину и вытащив пистолет. Он разрядил его с громким щелчком. А потом поставил на стол.
Я смотрела, как пистолет дрожит, скользя на гладкой поверхности. Он замер, направив дуло на Томохиро.
- Не нужно ничего замышлять, - добавил Ханчи. – Пистолет пустой. Рисуй.
