Две пары крыльев зашуршали и обвили рычащие тела.
Горзон и Доррон сражались на краю зала, не замечая, что вот-вот выпадут наружу. Зельевар всё рвался к брачному кругу, что с минуты на минуту мог исчезнуть, а я смотрел на Лану и не знал, что делать. Как защитить её? Куда отправить? Если бы я смог её переместить в любое другое место, то, вероятнее всего, я бы потерял Морица и брата. Я бы потерял всех. Но Лена…
"Давайте быстрее, я не могу дольше его держать", — слова Горзона подлили в мою панику больше огня.
Когда обруч вокруг нас начал бледнеть, Мориц волнительно крикнул:
— Ну же, Аверил! Закончи ритуал!
Поцелуем. Закончить ритуал нужно было поцелуем, но до него не дошло — Доррон вырвался, пнув лапой в грудь Горзона и тем самым сбросив его в небесную пустоту.
Всё произошло так быстро, на старых, давно выученных рефлексах, что осознал я себя лишь, когда находился за кругом в драконьем теле.
Опалённые моим огнём крылья Доррона колыхнулись, сам зельевар мотнул крупной головой, с выступающими на ней чёрными рогами, и красные глаза его вновь открылись. Мы стояли друг напротив друга.
Сила во мне кипела и бурлила, но, помимо неё, я чувствовал, что всё-таки мне не хватает чего-то крепкого, нерушимого. И чтобы это что-то было со мной постоянно, как каменная стена позади моих плеч. Мне не хватало её…
Глаза Доррона метнулись хитрым искорками за мои крылья, за которыми бедная Елена по-прежнему сидела на полу и тяжело дышала. Вина уже давно гложила мою душу: Лена, без запинки или жалоб, отдала мне, получается, всю себя, и сейчас всё, что ей нужно было от меня, — лишь защиты.
Я стоял горой перед девушкой, как кошка с котятами перед собакой, дыхание моё было медленным, тихим, я готовился к нападению, но я не знал, чего можно ожидать от зельевар. Уверен, в его запасе столько же зелий, сколько у меня трюков. Ещё: я не знаю, какими способностями обладает старый дракон. Вижу только, как он хитро щурится, как переставляет лапу на лапу, рассчитывая каждый свой манёвр.
У нас остаются считанные секунды, прежде, чем я узнаю, кто же окажется в этом бою победителем.
"Мориц, телепортируй Лану при первом удобном случае", — попросил я.
"Мои силы на исходе, но сейчас это не главное. Пока не замкнулся круг, пока он не исчез, скрепи договор", — голос Морица был тихим, немного запуганным.
"Я постараюсь", — и взгляд мой пал на когти Доррона, царапающие каменный пол.
Дракон брал разбег, и я приготовился к худшему.
— Только попробуй к ней подойти — прорычал я, и почувствовал, что смог слегка подавить силу зельевара.
Но тот быстро разрушил мои чары.
Прорычал в ответ:
— Не убью тебя, так уничтожу сваху, тогда не жить тебе более.
Брызги огня, лязг когтей по камню, чудовищные рыки — всё было словно во сне, в котором я сражался с существом, включающим в себя все мои обиды, все страхи и разочарования. И я так хотел его уничтожить.
Одним взмахом крыльев я приостановил движение Доррона в мою сторону, дракон же ответил мне тем же, со всей силы развернувшись и ударив меня своим мощным хвостом с острыми шипами на нём, — и вот я уже лечу к колонне, и под моим весом трескаются камни и стены.
Доррон бросается ко мне, исчезает и появляется в сантиметре от обездвиженной Ланы, но не успевает и шагу сделать, как встречается с моими когтями, которые рвут ему кожу на широкой морде, а на его задние лапы Мориц наводит запутывающее заклинание, что не позволяет зельевару в течение нескольких секунд спокойно перемещаться. Почему секунд, если чары эти могут запросто убить рой многохвостов? Доррон на то и зельевар — его зельями восхищался даже Мориц и Луци.
Пока в зале царит тишина, я пытаюсь призвать на службу стражников, но вовремя понимаю, что зал находится в неком куполе, за пределы которого никто не сможет выбраться, а уж тем более докричаться до кого-то.
"Ты знал про защитное заклинание на замке?" — спрашиваю я у Морица, пока Доррон водит меня кругами.
"Да, это было сделано, чтобы Доррон у никто не помог, но сейчас Луци пытается найти брешь, чтобы отправить Лану домой", — голос у Морица уже в конец тихий. Чародей слабеет, и его вот-вот не хватит в помощь. А Лена до сих пор под угрозой.
От тупиковой ситуации я непроизвольно рычу, и зельевар, улавливая моё раздражение, шепчет, проникая в мою голову:
"Что, Аверил, в ловушку попал?"
Я не отвечаю. Переключаюсь во времени и оказываюсь телепортом позади Доррона. Но наши силы равны, а потому он тоже перемещается, и вот мы вновь прожигаем испепеляющими друг друга взглядами, находясь в десятках метров от чародея с Маяшкой.
Длинные чёрные когти и блестящие клыки впиваются в мою шею, прокусывая плотные чешуйки. Я изворачиваюсь от критического удара и кусаю зельевара в ответ. Он скулит, хромает, я же истекаю кровью, но мы оба по-прежнему стоим на ногах и молча друг друга проклинаем.
В моей голове, как назло, стёрлись все важные знания насчёт чар. И кажется мне, что не всё так просто.
Я мигом смотрю на девушку, к которой испытываю настолько необычные чувства, и не замечаю за ней изменений. Изменения проходят во мне — теперь я настроен как-никогда уберечь Лену от всякого зла, чего бы это мне не стоило.
Новый удар когтистыми лапами, от которых я не смог увернуться, — и я лечу вон из зала, вслед за братом.
Острое зрение позволяет рассмотреть всё до мельчайших деталей, которые говорят мне, что зельевар вот-вот дотянется своей гнилой пастью до Лены, потому я набираю скорость, но телепортом пользоваться не могу, иначе это может повредить девушке.
Когда счёт идёт на секунды, и мне уже начинает казаться, что я теряю Лену, по широкой морде Доррона проходит не менее широкая пасть Милна.
Он появился быстро, как на то и был способен, — молния, что быстрее самого времени.
Милну удалось откинуть Доррона к самому краю замка, а я успел схватить зельевара зубами за основание крыльев, пока тот приходил в себя, и с силой отгрызть целый кусок.
Доррон громко прорычал, пытаясь ударить меня хвостом, но я, увернувшись и вновь укусив дракона, зажал того лапами между колонной и полом.
Когда казалось, что победа в моих лапах, что мне остаётся буквально секунда, чтобы убить злодея и предателя, подо мной вдруг ухмыляется это хитрое существо и… исчезает.
Чары иллюзии! Зельевар тут и там навеял своё колдовство, пустив нас в добровольную ловушку. И с такой засадой нужно быть максимально осторожным — дракон может появиться из ниоткуда, в конец стерев свой запах и движениях из наших чувств.
Я оглядываюсь, медленно проводя взглядом каждый сантиметр пространства, но не чувствую Доррона. Где он? Где этот мерзавец?
— Сбежал? — спрашиваю я у Морица, что накладывает невидимую стену вокруг Лены — девушка уже даже не сидит: она обмякла, упала на свои руки, спина её начала странным образом гнуться.
Я подбежал к девушке, приняв свой человеческий вид, и постарался её перевернуть, но моё беспокойство прервал чародей.
Он сказал:
— Не трогая её, Аверил. Просто жди. Скоро она станет одной из нас.
— Когда ждать, Мориц?! Вдруг она умирает! Посмотри, как ей плохо! Мы же никогда не сталкивались с такого рода трансформацией, а вдруг Лена не справится?
Я развернул девушку и, сев на пол, притянул к себе. Мои руки дрожали, но я быстро собрался.
Глаза Лены играли всеми красками. В какой-то момент они даже приняли мой цвет и мой разрез, сама же девушка будто находилась под гипнозом — она смотрела в одну точку, изредка вздрагивая от судорог в спине и выгибаясь.
Я гладил её волосы и про себя повторял: "Держись, держись, я рядом".
Когда мою душу поддела невидимая игла, я крикнул Морицу:
— Купол спал! Скорее зови Луци, мы срочно должны вернуть её домой. Быстрее, Мориц! И прикажи Марелле вывести стражу.
Мориц исчез. В зал влетел Горзон. Он принял свой человеческий облик и, покрутив головой, чтобы размять шею, направился ко мне.
