Вот и сон мой вышел тревожным.
Я снова видела маму. Она в который раз рассказывала мне, как неправильно я живу, как гублю свой потенциал и данные мне природой, и лично ею, конечно же, способности ради какой-то белиберды, и что я должна во всём слушаться матери, а ещё лучше… позволить ей занять моё место, чтобы она могла всё сделать как надо. И жизнь мою прожить, как положено, а не как попало. А когда я снова сбежала, по уже сложившейся традиции хлопнув дверью, внезапно налетела на невесть откуда взявшуюся Таню.
− Пойдём со мной, − улыбнулась она какой-то кукольной, неестественной улыбкой. – Она ждёт нас.
− Кто? – тщетно пытаясь вырвать руку из цепких пальцев, я сама не заметила, что действительно шагаю вслед за своей фальшивой приятельницей. Мы теперь брели по какому-то каменному коридору, будто вытесанному из обсидиана и освещённому странными светильниками в виде голов разных монстров с горящими глазами.
− Та, что собирает маски, − широко улыбнулась мне «Таня», и в её взгляде появилась лёгкая безуминка.
Вот тут-то мне и стало страшно.
Коридор вдруг закончился. И мы внезапно оказались перед огромной чёрной дверью, будто окутанной тьмой. Та начала со скрипом открываться.
− Ты должна войти и измениться, − толкнула меня «Таня». – Не сопротивляйся ей. Это бесполезно.
Не понимая, что происходит, я невольно сделала шаг вперёд, почти переступив порог. Но как только ног коснулась клубящаяся тьма, меня пробрало таким ужасом, что я всем телом рванулась обратно.
И снова меня толкнули в спину.
− Иди. Иди к ней. Ты должна стать маской.
Ухватившись руками за дверной косяк, я изо всех сил сражалась за то, чтобы не позволить запихнуть себя в эту тьму.
Пока не проснулась с криком, усевшись в пустой постели.
− Что с тобой? – услышала от двери в очистительный отсек. И уже через минуту возле меня оказался Са-ард. Ухватив за подбородок, попытался заглянуть в глаза. Но я увернувшись, просто прижалась к напряжённому мужчине в поисках утешения.
− Просто плохой сон, − пробормотала, прячась у него на груди.
− Не расскажешь? – спросил он, обхватывая меня руками.
− Не хочу. Лучше обнимите… обними меня крепче. Пожалуйста. Мне это очень нужно.
Тихо вздохнув, на-агар молча прижал меня к себе. Накрыл ладонью голову. И так хорошо стало. Безопасно.
− Почему… ты злился на меня целый день? – в своём сонном состоянии я смогла позволить себе гораздо больше откровенности, чем днём, когда самостоятельно пыталась понять, что творится с одним из моих хвостатых любовников.
− Я не злился… на тебя, − произнёс он с небольшой заминкой и уточнением.
− А на кого тогда? – раз уж зацепила эту тему, я решила, что глупым будет отступиться так легко. Мне нужно было понять.
− Ни на кого, малыш-ш-шка, − уклонился он, как мне сначала показалось. Но спустя минуту добавил: – Слово «злость» ни в коей мере не является определением того, что я ощущаю в последнее время.
− И что же это? – я даже голову подняла.
− Потерю контроля, − мрачно усмехнулся Са-ард.
− Из-за чего? – перехватило у меня дыхание.
− Из-за тебя, Ж-шеня. Главным образом, из-за тебя.
Даже моё биосинтезоидное сердце от этого признания начало трепетать. Хотя… Са-ард вполне мог иметь в виду совсем не то, что мне хотелось услышать. Эта отрезвляющая мысль вихрем пронеслась в моей голове. Но трепет никуда не исчез.
Я больше ничего не стала спрашивать. Может потому, что почувствовала − большего не услышу. А может, причиной стал страх, что своим новым ответом он развеет это сладкое чувство глупой надежды.
Посидев ещё несколько минут, мы вместе легли спать. Шоа-дар уже ушёл на свою смену в комнате управления.
− Спи. Тебе сегодня больше ничего не приснится, − погладил меня по голове змей старший, притягивая в свои объятия.
И я действительно уснула. И проспала до самого утра без единого сновидения. Чтобы проснуться от неспешной ласки мужских рук, скользящих по моему телу, от нежного поцелуя на моих губах.
Распахнув глаза, утонула в расплавленном серебре, потерялась в чёрных расщелинах змеиных зрачков… чтобы в тот же миг выдохнуть в мужские губы, когда в меня проникла твёрдая плоть.
Реальность растворилась в сладком дурмане, прошитом моим удовольствием и тихими стонами.
В том, что я становлюсь необратимо зависима от таких вот пробуждений, сомнений больше не осталось. Как я потом буду жить без этого? Без их объятий, их близости, их страсти?
Не знаю. Боюсь представить. Поэтому... лучше жить одним днём. И наслаждаться.
Не только сексом и невыразимым удовольствием, но и возможностью потом просто лежать, переплетясь с большим сильным телом, купаться в его дурманящем аромате, ощущать на себе нежные руки…
Разве существуют моменты прекрасней?
До того как меня ментально забросило к на-агарам на корабль, я ни с кем и никогда не имела особо близких или длительных романтических отношений. Ни с кем не спала, вот так, чтобы всю ночь, и чтобы проснуться рядом. Весь мой опыт ограничивался совсем небольшим количеством свиданий, несколькими поцелуями, и одним не особо удачным, или скорее уж совсем неудачным лишением девственности. Это произошло с парнем, которого я долгие годы считала другом, а потом… так получилось, что мы начали встречаться. Я ему вроде как доверяла. Но химии так и не случилось. Как и удовольствия.
Собственно… после этого своеобразного и не особо приятного опыта наши отношения и закончились. Из-за того, что я задержалась и вовремя не вернулась домой, моя мама заявилась домой к нему и устроила жутко некрасивый скандал, распинаясь о том, что её невинную и такую хорошую, правильную девочку развращают всякие нехорошие. Это была мамина обычная песня, но тогда это легло на благоприятную почву. Ведь мы с Серым действительно не написанием реферата занимались. И по мне это было видно. В общем, прямого столкновения с моей мамой не выдержали не только наши с моим первым парнем отношения, но и наша с ним многолетняя дружба.
Занятно, но именно этот случай и стал для меня тем настоящим пендалем, который заставил меня очень чётко увидеть, как сложится моя жизнь, если я немедленно не вырвусь из-под маминого контроля. Так что, за это Серёжке спасибо. Пусть секс с ним и не принёс мне ничего кроме боли и чувства неловкости, зато потом я нашла в себе силы изменить себя и свою жизнь.
А теперь моя жизнь и вовсе превратилась в научно-фантастический роман с эротическим уклоном. Возвращаться будет больно. Не телу. Сердцу. Как я буду существовать без этих двух невероятно притягательных, сексуальных, властных хвостатых?
− Тебя что-то тревож-шит? – Са-ард всё ещё лежит рядом, изменив своей привычке отстраняться от меня сразу после утреннего секса. Его большая ладонь покоится на моей груди, кончики пальцев лениво поглаживают чувствительную ареолу. А внимательный взгляд сосредоточен на моём лице.
− Не то чтобы. Просто мысли всякие в голову лезут, − дёргаю смущённо плечами. – Все эти видения, сны, мои, чужие… Порой я практически уверена, что схожу с ума. Иногда я даже задаюсь вопросом, а что если всё это вообще лишь плод моей фантазии. Вы, этот корабль, наше путешествие… Чарпатчхе, в конце концов. Она же капец какая странная. Что если я просто лежу где-то, а это всё мне снится?
Вместо того чтобы просто уверить, что я глупости говорю, Са-ард задумчиво сужает глаза.
− И часто тебе раньш-ш-ше такие детализированные сны снились?
Почему он спрашивает?
− Настолько детализированные никогда. Но вообще я в детстве нередко видела очень красочные и реалистичные сны. Порой настолько правдоподобные, что поутру не могла понять, где нахожусь.
− А с-с-себя с-с-со стороны видела? До того как попала в нашу куклу.
Моргнув, я открываю рот, чтобы сказать «нет», да так и замираю. В памяти внезапно, словно выуженное из самых дальних глубин сознания, вспыхивает давнее детское воспоминание. Настолько размытое, что я даже не сразу могу его ухватить. Кажется, мне тогда было лет семь, или восемь. И я, вроде как, легла спать. Но внезапно ощутила себя так, будто взлетаю. Прямо под потолок. Страшно мне не было. Наоборот я весело рассмеялась, кувыркнулась в воздухе. И вдруг увидела внизу себя. Спящую на кровати. Вот тут-то мне и стало страшно. Я подумала, что меня сейчас унесёт прочь, и я никогда не смогу вернуться.
