От неожиданности этого заявления я словно на стену налетаю. Вскидываю на неё ошарашенный взгляд.
− Это, наверное, очень жутко осознавать, что кто-то где-то может пользоваться куклой, которая выглядит точь-в-точь, как ты, − продолжает Чарпатчхе, будто не замечает моего шока.
А меня буквально передёргивает от одной лишь мысли, что она может быть права. Я, конечно, помню, что Са-арду говорили, будто бы биосинтезоид с моим обликом единственный в своём роде. Но существуют ли гарантии, что они не создадут потом такие же?
Бр-р-р. Ужас какой.
− Скажи, Женя, а тебе не хотелось бы освободиться от своих хозяев? – вышибает из меня дух новый вопрос от Чарпатчхе.
− Они мне не хозяева, − выпаливаю я, прежде чем успеваю задуматься.
− Да? Я помню, что эти, как их… ах да, на-агары, называют тебя своей женщиной. Это интересный вид взаимоотношений. Ты во всём их обслуживаешь. Но вы не состоите в брачном союзе. Разве это не значит, что ты являешься их собственностью?
− Ничего подобного это не значит. Я обслуживаю их, как ты говоришь, только потому что сама взяла на себя такие обязанности на этом корабле. У каждого есть своя функция. Я готовлю еду. А остальное... тоже происходит потому что я так решила.
− А они тоже так считают? – склоняет голову набок моё темноволосое отражение.
Вот же прицепилась. Чего она добивается? Чтобы я признала, что нахожусь здесь на птичьих правах и сама не знаю, кем прихожусь для своих хвостатых любовников? Вот ещё! С какого перепугу мне делиться такими вещами с какой-то стрёмной инопланетянкой, которая поразительно много знает о том, о чём знать, по идее, не должна?
− Я, в отличие от всяких менталистов, чужие мысли читать не умею. Поэтому расписываться за кого-то, что он там считает или нет, не буду. Для меня главное, кем я сама себя считаю. А то, как воспринимают меня другие, это проблема сугубо тех, кому это восприятие принадлежит, − чеканю твёрдо.
− Ты, конечно, права. Мне нравится, как ты мыслишь, − кивает Чарпатчхе. – Именно поэтому я и хотела тебе кое-что предложить.
Неожиданный поворот, однако.
− И что именно? – настороженно интересуюсь я.
Но моя копия поднимает взгляд, будто прислушивается к чему-то. И качает головой с тихим вздохом.
− Сейчас не могу сказать. Потом, когда будет более благоприятное время, − сообщает она мне ровно за пару секунд до того, как в дверном проёме пищевого отсека появляется фигура Шоа-дара.
Для змея младшего не становится сюрпризом то, что я не одна. Видимо, он ещё издалека услышал наши голоса. И вон каким подозрительным взглядом буравит Чарпатчхе.
Она в ответ поворачивается к нему с приветливой безмятежной улыбкой.
− Здравствуй, Шоа-дар, − воркует нежным чувственным голосом. Точь-в-точь таким, каким разговаривала кукла Эйши со своими хозяевами.
И теперь этой личинке инопланетной всё-таки удаётся Шоа-дара удивить. Потрясённо моргнув, он смотрит сначала на меня, потом на неё, потом снова на меня…
− Да, именно так выгляжу я в обычной жизни, − отвечаю на его невысказанный вопрос.
− Нравится? – задаёт свой дурацкий вопрос Чарпатчхе уже змею младшему. И снова крутится на месте, раскинув руки.
Вертихвостка она, вот кто!
− Мне бы гораздо больше понравилось, если бы это была настоящая Женя, а не её проекция, − ворчит он, направляясь ко мне. − Оставь нас.
− Какие вы на-агары неприветливые, − смотреть, как она капризно надувает мои губы просто выше моих сил.
Поэтому я снова сосредотачиваюсь на оладушках.
− Брат обещал тебе безопасное возвращение домой, а не приветливость, − как всегда, прямолинейно отрезает Шоа-дар, обтекая меня свои огромным хвостатым телом.
− Я это учту, − хмыкает Чарпатчхе. И исчезает так же внезапно, как и появилась.
Мне даже дышать легче становится. А Шоа-адар, нависающий сзади, как ни странно, совершенно не напрягает. Наоборот заставляет почувствовать себя в безопасности.
− Что она хотела от тебя? − интересуется напряжённо.
− Не знаю. Опять приставала с разными вопросами. Когда я возмутилась, что она приняла мой облик, намекнула, что таких… кукол, как эта, с моей внешностью, может быть много, и кто-то где-то ими пользуется. Мне стало откровенно гадко, − снова передёргиваюсь.
− Откуда ей это знать? Брата уверили, что эта модель биос-с-синтезоида единственная в своём роде, − на мои плечи ложатся его большие ладони, согревая изнутри таким нехитрым жестом.
− Да, я тоже это слышала. Но разве не могут они в этом схитрить? Или выпустить таких ещё?
− Схитрить? Ты имееш-ш-шь в виду обмануть наследника Дома Черных на-агаров? – скептически хмыкает младший брат этого самого наследника. – Нет. В Гильдии знают, что это практически означает подписать с-с-себе с-с-смертный приговор.
− Да? Ну тогда ладно, − вздыхаю. Снимаю готовые оладушки на тарелку, наливаю на разогретую поверхность новую порцию теста.
− Если тебя это успокоит, обеш-щаю, что мы тщательно проверим работу Гильдии, как только вернёмся. И не только убедимся в отсутствии биос-с-синтезоидов, подобных этому, но и вовсе изымем всю информацию о тебе, чтобы ис-с-сключить возможность их изготовления.
− Правда? – я поворачиваюсь к нему, поднимаю лицо, заглядывая в серебристые глаза. – Вы сделаете это ради меня?
− С-с-сделаем. Но не только ради тебя, − лукаво улыбается змей младший. – Мне тоже не нравится мысль, что кто-то может иметь куколку с твоей внеш-ш-шностью. Уверен, брат скажет то же самое. Ты только наш-ш-ша.
− Да ну тебя. Такой романтичный момент испортил, − фыркаю возмущённо. Чувствуя, как немного отпускает сковавшее меня напряжение.
− На-агары далеки от романтики. Мы практичные, расчётливые собственники, − урчит он в ответ, обнимая меня за талию и подтягивая к себе ближе.
Если они собственники, тогда я всё-таки собственность, получается?
Чёрт, вот зацепила она меня всё-таки.
Мотнув головой, чтобы прогнать лишние мысли, я шагаю ближе к Шоа-дару и просто обнимаю его в поисках тепла и утешения. Сейчас мне это просто позарез нужно для восстановления душевного равновесия.
− Она тебя снова рас-с-строила? – обхватывает он ладонью мой затылок. Массирует напряжённые мышцы. – Что-то ещё с-с-сказала?
− Намекала на какое-то предложение ко мне.
Тело Шоа-дара буквально каменеет.
− Не вздумай соглаш-ш-шаться ни на какие сделки с этим с-с-созданием, − рычит он. – Не знаю, что ей нужно от тебя, но та игра, которую она ведёт, мне очень с-с-сильно не нравится.
− А меня настораживают её последние слова. Вы не боитесь, что она тоже может найти лазейки в их с Са-ардом уговоре? – поднимаю на него взгляд.
Шоа-дар сжимает челюсти, хмурится, напрягается весь. На лице вздымаются желваки, выдавая не самое позитивное отношение к этому вопросу.
− Такие опас-с-сения у нас есть. Если бы у меня была возможность высказать своё мнение, когда брат принимал это реш-ш-шение, я был бы категорически против.
Ничего себе заявочка. Так Са-ард ведь ради него на это пошёл.
− Но если это был единственный способ тебя спасти? Ты был бы против своего спасения?
− Да, если ценой стал контакт с неизученным суш-ществом, обладающим слиш-ш-шком опасными способностями, и в результате − риск для всей нашей миссии.
− Тогда я рада, что решение принимал Са-ард и вытащил тебя, даже ценой этого риска, − выдаю запальчиво, возмущённая до глубины души. Я, конечно, понимаю, что миссия для них важна. Но согласиться с его позицией... Ни за что!
− И это делает тебя ещё более идеальной с-с-самочкой для меня, − тут же переключается несносный змей.
− Почему вы меня самочкой постоянно называете? Это неприятно. Я человек.
− Ты женская особь человеческой рас-с-сы. С-с-самочка, вкусная, соблазнительная, − скалится клыкасто этот несносный тип. Вот дразнит же. На что угодно могу поспорить.
− А ты тогда кто? Самец на-агара? – иронично вскидываю брови.
− Вот. Видиш-ш-шь, ты уже разобралась, − оскал становится ещё шире. − Именно самец. Иди сюда, малыш-ш-ш, покажу, как мы идеально друг другу подходим, − вновь тянутся ко мне загребущие руки.
