Отослав служанку с запиской, вернулась в спальню мальчика. Ребенок начал хныкать во сне, мучаясь от боли, и его отец, такой огромный и суровый, вместо тот, чтобы начать осторожно укачивать, растерянно замер.
— Давайте мне, — сказала я, подходя и забирая мальчика.
— Вы не сломаетесь? — хрипло спросил лорд Экнес, безропотно передав мне сына.
— Ничего, я крепкая, — заверила аристократа.
— Арис не новорожденный, — заметил лорд.
— И семилетних ночь на пролет носила, — я улыбнулась, к сожалению слишком устало, чтобы улыбка могла выглядеть беззаботной.
И вновь покачивая мальчика, принялась гулять по просторной спальне. Мне нужно было, чтобы он выспался, чтобы хоть немного восстановил силы… А впереди еще ночь.
— Я не могу вас отпустить, — внезапно произнес лорд Экнес, выразительно глянув в окно.
— Шутите? — очень тихо возмутилась я. — У ребенка примерно через два часа вновь поднимется температура, так что я сама не уйду.
Не знаю, как отреагировал аристократ на мои слова, в этот момент шагала в конец спальни и находилась спиной к нему.
— Я распоряжусь об ужине, — вскоре сказал лорд Экнес, — Мы будем ужинать здесь, у вас есть предпочтения?
Развернувшись и начав размеренно шагать к аристократу, я возмущенно спросила:
— Где «здесь»?
— Здесь, — пояснил лорд, указав на спальню.
И вот тогда я вспылила:
— Вы издеваетесь? — вопрос, вероятно, прозвучал грубо.
— Поясните! — ледяным тоном, но шепотом, потребовал лорд Экнес.
— Мне известны ваши ужины! — тоже шепотом, но откровенно в бешенстве начала я. — Двенадцать лакеев, шесть смен блюд, вино, жены, собаки, плюс двери настежь, пока столы заносить будут! Не сметь никого пускать мне сюда, пока ребенок не выздоровеет. Да и после тоже!
Мужчина выглядел удивленно-растерянным.
С тяжелым вздохом, потому что действительно тяжело было, я попросила:
— Мне, что-нибудь легкое на подносе и чаю побольше крепкого, и все. Пожалуйста, будьте благоразумны.
Сказав это, я вновь повернулась и пошла в обратном направлении, покачивая маленького. Хлопнувшая дверь продемонстрировала, что лорд вышел.
Уходил он ненадолго, и вскоре вернулся, за ним следом вошли две служанки с двумя подносами. Маленький столик накрыли у окна, поставили свечи, поклонились и торопливо вышли.
— Я подержу, ужинайте, — подходя ко мне, сказал лорд Экнес.
Не став спорить, я осторожно передала ему ребенка и стараясь есть быстро, приступила к ужину их грудинки в яблочном соусе и распаренных овощей. Иной раз приверженность магов только полезной еде крайне преувеличивается, но было вкусно. Однако доесть не получилось — Арис проснулся и заплакал. Я тут же бросила и нож и вилку и поспешила к малышу.
Температура поднималась, но на этот раз я не торопилась ее сбивать и приступила к лечению горлышка и ушка. И спустя два часа температура спала сама, оставляя ребенка совершенно мокрым. Вытирала насухо, рассказывая истории, все какие только могла вспомнить, пела песенки, не ожидая вопросов в ответ или каких-либо слов. Дети аристократов начинают говорить поздно, девочки к трем, мальчики к шести, не знаю с чем это связано, может с тем, что мальчикам предстояло стать крайне развитыми физически… просто не знаю. Но в остальном дети как дети, и маленький Арис улыбался, когда я историю про мышек в сарафанчиках рассказывала, и смущался, когда растирала. Теперь улыбался — компресс в ушке снял боль.
За это время лорд Экнес успел поесть, не выпив ни капли спиртного, что для человека его круга было редкостью, а едва малыш начал засыпать, приказал принести мне еще чай и напомнил о необходимости вернуться к ужину.
— Позже, — ответила я, ложась рядом с ребенком.
Арис не мог говорить, но выписывал слабенькими пальчиками какой-то только ему ведомый узор на моей руке, и почему-то совершенно не плакал, хотя мог бы захныкать, скучая о матери.
— Лорд Экнес, — я повернулась к аристократ, что было слегка неудобно, так как малыш вцепился в мою руку, а где мама Ариса? Знаете, малышам легче, если рядом есть мать.
Мне холодно ответили:
— У Ариса нет матери.
Я вновь повернулась к мальчику, и жалко его стало до слез. То-то две жены лорда оставили его в подобном состоянии — сострадание к чужому ребенку явление редкое.
Когда малыш заснул, я осторожно встала, вернулась за стол, но есть уже не хотелось, только выпила чай, не трогая принесенные для меня пирожные.
— Вы на протяжении шести часов таскали ребенка, вымотались, но при этом почти ничего не едите, — произнес лорд Экнес.
— Не хочется, — честно призналась я, — слишком устала.
Кивнув, аристократ произнес:
— Я прикажу, чтобы вам постелили в соседней комнате, ночную рубашку и все необходимое вам предоставят.
Улыбнувшись, я отрицательно покачала головой, и ответила:
— Я лягу рядом с Арисом и в одежде. Ночь будет долгая. И поверьте, так будет лучше.
Мне вновь кинули.
— А вы отправляйтесь спать, — продолжила я, — ситуация не критическая, и…
— Мне это уже говорили, — холодно произнес лорд Экнес. — Итог вы имеете возможность наблюдать. Я останусь здесь.
Молча пожала плечами и не стала спорить.
Допив чай, я устроилась поверх покрывала рядом с малышом, попросив бумагу и писчее перо. Вести историю болезни нас приучили всегда и в любой ситуации, потому что только записи позволяют иной раз взглянуть на болезнь с другой стороны и в целом, и увидеть то, что возможно не было замечено сразу. И я записала возраст, состояние во время первого осмотра, цвет рвотных масс…
Что-то царапнуло. Не знаю что, но я мысленно поставила заметку вернуться к этому моменту еще раз. Дальше все соответствовало воспалительному заболеванию, и ничего уже не удивляло. Потом я поняла, что проваливаюсь в сон, и, устроившись на подушке, я заснула, держа Ариса за руку.
Проснулась как от толчка — ручка стала горячей. Очень горячей. Подскочив, ринулась в коридор — две служанки все так же стояли, терпеливо ожидая моих приказаний. Меня пугает выучка прислуги лорда Экнеса. Попросила принести уксус, простыни, теплую воду. Вернувшись, принялась раздевать ребенка и тут слышу:
— Вам помочь?
Совсем не ожидала, что аристократ все так же находится здесь, и видимо заснул в кресле.
— Спасибо, не нужно я справляюсь, — ответила лорду Экнесу.
И напрочь забыла о мужчине, занятая малышом. Где-то через полчаса жар спал, но спать уже никто, в смысле Арис, не хотел. Я покормила его, предварительно попробовав еду самостоятельно. Даже не сразу поняла, откуда такой порыв — но первую ложку бульона съела сама, прикрыв глаза и пытаясь распробовать все оттенки вкуса.
