– А следовало бы подумать. Или рассчитываешь, что окажешься исключением из общего правила?
– Очевидно, ты больший скептик, чем я, – добавила в кофе сахар и передала кружку Кейдж.
– Благодарю, – она пригубила кофе. – Дело в том, что я знаю больше, чем ты. Особенно об Одьене. Не спорю, ты разительно отличаешься от его пассий. И уровень метафизического развития – единственный козырь в твоем рукаве. В остальном, – Кейдж цокнула языком. – Не то интерес Айени сыграл с тобой злую шутку, не то в постели ты очень хороша… Не знаю, Одьену виднее.
Я заварила себе чай и присела в кресло напротив Кейдж.
– Зачем ты говоришь мне гадости?
– Потому что мне тебя жаль, – она снова пригубила кофе. – И еще я опасаюсь, что Одьену будет не так просто избавиться от тебя, когда ты ему надоешь. Его отношения с женщинами всегда были крайне просты: дала – прекрасно, не дала – до свидания. Золотое правило: никаких интрижек на работе. Все женщины, с которыми он встречался, жили либо в Т., либо в С. У Одьена есть квартира в Т. Туда он их и водит. Его любовницы всегда были довольны. Они получали дорогие подарки. Он их одевал, обувал, платил за их жилье, решал их проблемы, если таковые имелись. Но за это они никогда не задавали ему вопросов. Была одна, которая решила, что после двух лет таких отношений имеет право завести его в ювелирный магазин и попросить купить ей обручальное кольцо. Он купил серьги и ушел из магазина, не дожидаясь ее. Заблокировал ее номер телефона и аккаунт. Без объяснений. Она даже пыталась найти его здесь, в этой больнице, но он сделал вид, что впервые ее видит, – Кейдж допила кофе и поставила кружку на стол. – Ничего личного, Алексис. Я не верю, что люди могут так резко измениться. И в небылицы со связью суженых я тоже не верю. Ты для него как экзотическая игрушка: наиграется и все равно бросит. Да и вариантов отвлечься от тебя у него предостаточно, – Кейдж встала и подошла к столу Одьена.
Начала выдвигать ящики один за другим.
– О! Нашла! – она достала какой-то браслет связи и вернулась в кресло. – Это его второй браслет. Ну-ка! Посмотрим, что там у нас за сегодня?
– Положи его на место! – предупредила я.
– «Зая, я так соскучилась!» – Кейдж засмеялась. – «Они тебя заждались! Позвони мне, как освободишься», – Кейдж увеличила голограмму и показала ее мне. – Вот полюбуйся!
Я посмотрела на обнаженную женскую грудь пятого размера в мыльной пене.
– Это сегодня утром, – уточнила Кейдж. – Глянем за вчера. О-о-о! Моя специализация!
Длинные пальцы с красивым маникюром оттягивают резинку ярко-красных трусов между ног. Да так оттягивают, что все прелести налицо, так сказать.
– «Зая, моя киска ждет тебя! Давай, я приеду, и ты ее немного приласкаешь?»
– Убери это, – я поставила чашку с недопитым чаем на стол.
– За позавчера! – не унималась Кейдж. – Вот! «Зая, я все время думаю о тебе. Надеюсь, что ты уже соскучился по моим губам? Позвони мне!» – она захохотала, показывая мне фотографию женских губ с красной помадой, которые сосут палец.
– Чего ты этим добиваешься?! – я отвернулась, чтобы не смотреть.
– Эта женщина не знает, что он спит с тобой. Очевидно, Одьен не счел нужным сообщать своей любовнице, что в ее услугах больше не нуждается. А бедолага мается. Вон, как из кожи вон лезет! Вот скажи, ты бы стала Одьену такое писать? Присылать такие фотографии? Да все с ней ясно, с этой «Сара». А вот и примечание к контакту: «дает в попку, любит глотать». Здесь так и написано! На, сама посмотри! – Кейдж протянула мне браслет.
Я посмотрела на свои сцепленные пальцы. А как я записана в контактах на его рабочем браслете? «Бешеная Ней?» «Алена-минет?» «Алексис – дает быстро?» И в примечаниях: «узнать про попку».
А казался другим. Правильным таким. Сказки мне рассказывал про любовь вечную. Этой Саре он тоже самое пел? Или Сара не палач, ей лапшу на уши можно не вешать? А вот палача нужно держать на коротком поводке. Чтобы зад свой прикрыть, когда жарко станет. Доктор Ней все сделает, как надо: и минет отбомбит, и палача на перо насадит.
– Что-то ты приуныла, Алена, – Кейдж бросила браслет на стол. – Тебе в операционную не пора идти?
Я только посмотрела на нее и ничего не ответила.
«Назови имя». «Только я буду так тебя называть. И только когда мы будем вдвоем».
Я молча встала и вышла из кабинета Одьена. Вернулась в ординаторскую.
– Алексис, ты знаешь, что с Денни произошло? – Патриксон кинулся ко мне.
– Знаю. Это ужасно.
– Плановые операции все отменили.
– Правильно сделали. Идти после такого в операционную не хочется. У Денни родственники здесь есть? – я присела за свой стол.
– Да. Жена и двое детей.
– Пойду обход в палатах сделаю. Не могу сидеть, сложа руки.
– Наварро и Ельзи уже на обходе. Тоже не могут на месте сидеть.
– А вы? – я подняла на Патриксона глаза.
– А я не могу работать. Подумать только… Денни. Ему же даже сорока не было!
«И тем, кого он убил, тоже» – хотелось добавить мне, но я промолчала.
Сделала обход, когда возвращалась в ординаторскую встретила Одьена.
– Доктор Оусен уже ушла? – спросил он.
– Не знаю, – я прошла мимо него.
– Доктор Ней?
– Да, доктор Ригард? – я остановилась и обернулась.
– Зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста.
– Это срочно, доктор Ригард?
Кажется, Одьен напрягся.
– Нет.
– Тогда я зайду позже, если вы не против.
– Не против, – ответил он.
Я развернулась и поплелась в ординаторскую. Дописала медицинские карты, прибралась на столе, попила кофе, обсудила с Ельзи и Наварро ужас ранней кончины Денни и ровно в пять часов, как по звонку, покинула ординаторскую. Переоделась, открыла шкафчик Одьена, достала из кармана его куртки ключи от своей машины и была такова.
По дороге домой заехала в минимаркет, накупила продуктов и поехала к себе. Машина Одьена, припаркованная перед моим домом, сюрпризом не стала. Я достала пакеты из багажника и пошла к двери, в которой уже починили замок. Ключей от нового замка у меня не было. Одьен открыл дверь, не дожидаясь, пока я позвоню в звонок, и забрал у меня из рук пакеты.
– Ты своим браслетом пользоваться вообще умеешь? Я оставил с десяток сообщений! Он что, разрядился?
– Хватит на меня орать! – я захлопнула дверь за спиной.
– Почему не сказала, что поедешь в магазин? – он развернулся и понес пакеты с продуктами на кухню. – Почему не зашла ко мне в конце рабочего дня? Я же просил! Я как идиот пытаюсь до тебя дозвониться, поднимаю кипишь в отделении, а Наварро сообщает мне, что ты в пять домой ушла! Ключи у меня из куртки стащила!
Я вошла на кухню. Одьен доставал продукты из пакетов и рассовывал их по полкам в холодильнике.
– Картошку куда? – он замер с сеткой картофеля.
– Назад в пакет. Оставь ключи от моего дома и проваливай отсюда. Чтобы больше я тебя здесь не видела.
Он выронил сетку из рук, и картофель упал на пол.
– Что, прости?
– Если ты не уйдешь отсюда немедленно, уйду я. Между нами все кончено. Можешь записать в комментариях к моему контакту: «не глотает, в попку не дает».
У него лицо перекосило.
– Что?!
– Кейдж показала мне твой второй браслет.
– Какой браслет?
– Второй, – я присела за стол. – Проваливай отсюда, Одьен. Сара со своей киской уже заждались.
– Что за Сара? – он встал напротив меня и упер руки в стол. – Что за херня вообще?
– У сестренки спроси. Ты ведь ей все рассказываешь. Она меня сегодня Аленой назвала, – я показала оскал. – Было так приятно услышать свое имя из ее уст!
– Я не говорил ей, как тебя зовут.
– Тогда, откуда она знает?
– Я никому не говорил! – закричал он. – Я дал слово, что не скажу! Это для тебя хоть что-то значит?! Или ты Кейдж веришь, а не мне?!
– Знаешь, кто еще ни разу меня не предавал? – я прижала ладонь к своей груди. – Вот этот человек. Он меня ни разу не предал. Ты любишь горячих женщин? Чтобы тебе присылали интимные фотографии и не менее интимные сообщения? Любишь оставить под контактом комментарий, чтобы не забыть, с кем и как ты можешь поразвлечься? Это твое право. Что написать под моим именем, я уже сказала. До свидания, Одьен. Приятного вечера.
