Нервная дрожь пробегает по телу. Перед глазами вновь возникает тот альфа, что смеялся надо мной, обычной человечкой.
Но Грас не позволяет удушливой волне страха победить. Отвечает мгновенно, громко и уверенно.
Репетировал что ли?
— Принимаю и сердцем, и душой тебя и твою волчицу, Амилия Грас.
Смотрю в его глаза и читаю в них обещание заботы, нахожу теплоту и нежность. И значительно расслабляюсь.
— Ну, слава тебе, мать-Луна, дождались! — басовито выдыхает где-то сбоку Дорс, повышая градус общего настроения. — Парни, теперь на тренировки можно ходить смело. Альфа зверствовать больше будет.
Дружных хохот и поздравления обрушиваются со всех сторон, а я робко улыбаюсь своему теперь уже мужу. Потому что Райден вот так хитро выполнил традиции оборотней, а запись в книге регистрации браков — всего лишь дань традиции для людей.
* * *
— Амилия, прости меня, — произносит Райдэн, как только мы вдвоем входим в дом, оставляя шум и веселящуюся стаю на улице.
Даже дед Исай, которого я заметила в толпе мужчин, что были с нами в пустой деревне, остается среди них, поглаживая бороду и довольно улыбаясь, отчего морщинки вокруг его глаз становятся еще глубже.
С лесничим, как приехали, успела перекинуться только парой фраз, потому что два неугомонных беты тут же взяли его в оборот и увели куда-то в сторону, шумно объясняя, что для него уже подобраны несколько отличных домиков на выбор.
— Хотя, нет, не прощай. Я все равно поступил бы также, — шумно выдыхает мужчина и слегка сжимает кулаки.
Нервничает и почти не пытается это скрыть.
— Почему? — прячу улыбку.
У меня нет злости или обиды на него за хитрый поступок, который он только что провернул. Мы — истинные, нас тянет друг к другу. Он мне нравится. И я ему, кажется, тоже. У нас будет малыш. Наша связь объяснима и крепка.
Так зачем снова трепать нервы себе и ему, зная, что все равно мы будем вместе?
Серебрянка права. Достаточно уже повоевали с другими, чтобы еще и между собой порождать злобу и напряжение.
Лучше уж заняться тем, что начать восстанавливать по кирпичикам мир, в который скоро придет наш обожаемый сынок.
— Так было меньше шансов получить твой отказ, — пожимает мой мужчина широкими плечами.
А я моментально вспоминаю про его рану.
Подхожу к мужу ближе и, забывая спросить разрешения, сама начинаю расстегивать рубашку. Хочу еще раз осмотреть и обработать место укуса.
Матушка-Луна, я и в мыслях Райдэна уже мужем признала!
Ух!
С какой же быстрой скоростью все меняется в моей жизни. Моргнуть не успеваю, как одно событие перекрывается другим. И при всем при этом количество вопросов, ответы на которые так не терпится получить, не уменьшается, а растет, как снежный ком.
— Разве он бы тебя остановил? — хмыкаю недоверчиво, заглядывая в удивленные глаза. — Мой отказ?
Чувствую себя кнопкой, стоящей рядом с великаном. Но из нас двоих более нервным выглядит сейчас именно он. Потому что никак не может просчитать, что я пытаюсь изобразить.
Мне же понимание того, что истинного сейчас мучает боль в плече, но он это отлично скрывает, придает сил, чтобы продолжать его аккуратно раздевать.
Хотя щеки уже вовсю полыхают.
— Я просто хочу осмотреть рану, — выдаю в итоге.
Райдэн заметно расслабляется и решает продолжить нашу увлекательную беседу в другом месте. Перехватывает ладонь и, минуя коридор и просторную гостиную, заводит меня на огромную, оформленную в светло-бежевых тонах кухню:
— Конечно, нет. Твой отказ не остановил бы, и я продолжил осаду. Но теперь мой волк действительно спокоен, а парни перестанут дрожать, посещая спортзал.
— Погоди, так это была не шутка?
— Ты про слова Дорса?
— Угу.
— Нет, — качает он головой. — Я переживал за тебя. Поиски не давали результата, а время утекало сквозь пальцы. В общем, энергия и напряжение искали выход, и, чтобы не сорваться, я направил их в занятия спортом. Что было самым безопасным. Но слегка переусердствовал. Многие действительно стали бояться со мной заниматься.
— Понятно, почему они так обрадовались, — смеюсь уже сама, а затем сосредотачиваюсь на деле.
Наливаю перекись на ватный тампон. И аккуратно, стараясь не навредить, потихоньку удаляю засохшую кровь и стягиваю вчерашнюю повязку. Даже губу прикусываю от переживаний. А Райдэн даже не морщится.
— Разве такая быстрая регенерация бывает? — выдыхаю неверяще через пару минут.
Рассматриваю место укуса и обалдеваю. От разодранной раны, что еще вчера вечером пугала размерами и видом, напоминая одно сплошное месиво, осталось всего несколько почти затянувшихся шрамиков. Большая же часть уже совершенно здорова и безупречна. Словно прошла неделя.
— Регенерация альфы, — кивает Грас обыденно. — Спасибо, Амилия. Мне очень приятная твоя забота.
— Я же ничего не сделала, — пожимаю плечами и машинально начинаю укладывать в аптечку уже ненужные бинты.
Повязка альфе ни к чему.
— У меня вопрос, — не выдерживаю через минуту и, дождавшись согласного кивка от мужа, уточняю, — почему ты теперь называешь меня полным именем?
— Просто показалось, что сокращение «Мия» тебе не очень нравится.
Райдэн, не спрашивая, достает из холодильника коробку молока, наливает две трети стакана, подогревает в микроволновке и протягивает мне.
— Да и твой спаситель называл тебя Алей, — как ни в чем не бывало продолжает фразу.
Гляжу на угощение, как завороженная.
Как он догадался, чего мне хотелось?
— Он — человек, вот и переиначил на свой лад. Ему так казалось легче, а я не возражала.
Делаю паузу и с удовольствием приговариваю почти половину стакана. Как же давно я не пила молоко. Объедение.
— Спасибо, — благодарю от души и, набравшись храбрости, добавляю, — Амилия звучит слишком официально и холодно. Будто это не я.
На душе становится теплее, что Райдэн даже в таком вопросе, как мое имя, старался угодить. Хотя сначала подумала, что он решил отдалиться.
— То есть, ты не против оставаться прежней? — приподнимает он бровь, хитро улыбаясь. — Если хочешь, можно использовать Ами, Лия, Ия, Ая?
— Не-не-не, — заражаюсь его весельем и качаю головой. — Мне нравится Мия.
— Мне тоже, — истинный вдруг становится серьезным, легонько ведет по моей щеке пальцами, дотрагивается до нижней губы и, показав малюсенькую капельку молока, которую стер, слизывает ее, — ты очень красивая.
Произносит на выдохе.
А меня разряд тока прошивает откровенного взгляда. И глаза отвести нет никакой возможности. И желания.
Райдэн наклоняется ниже. Его темно-серые омуты обжигают мои губы. Я даже проверяю их целостность, проводя языком по тому месту, которого он касался.
Напряжение сковывает по рукам и ногам. Я жду поцелуя.
Но в последний момент муж замирает, словно на стену натыкается. Прикрывает на секунду глаза и…
Ничего не происходит.
Он вновь спокоен и расслаблен, как был пару минут назад.
— Пойдем, милая, я провожу тебя в комнату.
* * *
— Я подумал, — мужчина делает паузу, останавливаясь на втором этаже перед одной из одинаковых дверей из светлого дерева, а я замираю в ожидании, — что тебе здесь будет удобнее.
Кивает сам себе, словно еще раз обдумывает решение, и поворачивает ручку.
Это спальня.
Светлая, большая, уютная.
Гостевая.
Понимаю сразу.
Потому что кроме легкого цветочного аромата, исходящего от букетика незабудок, который стоит в вазе на прикроватной низенькой тумбочке, больше никаких посторонних запахов не ощущаю.
Стерильно.
Как в аптеке.
Ту комнату, что принадлежит Райдэну, мы миновали чуть ранее. Она была первой по коридору. Ошибки быть не может. Серебрянка чутко уловила особый аромат истинного. И туда меня не позвали.
