нашей беседе доверительности.
Кровь по моим жилам бегала, гормоны бушевали, захотелось интима, да так, что я едва сдерживалась, чтобы самостоятельно не раздеть лежащего рядом Дилана. Он уже давным-давно должен был прочитать мои мысли, но никакого возбуждения с его стороны я не заметила.
«И в чём же дело, чёрт возьми?!» — негодовала я.
— Я слышу тебя, — сказал уже нормальным голосом он.
— Тогда почему не реагируешь?
— Завтра ты проснёшься и… это неправильно, давай дождёмся, когда твоя память…
— Эй! — перебила я. — Мы живём сегодня! Ты сам говорил, что я — это я. Давай честно: ты меня не хочешь?
— Диана…
— Отвечай! — резко потребовала я.
— Я всегда тебя хочу. Иди ко мне, — Дилан обнял меня и со слегка подрагивающим дыханием начал целовать мою шею и плечи.
Моё тело горело настолько, что не хотелось никаких прелюдий, только бы он сорвал с меня эти проклятые тряпки и хорошенько оттрахал.
Первый секс был недолгим, и он только раздразнил мои желания. Второй заход был больше похож на марафон, постельное бельё под нами намокло и скомкалось, а возгласы и вздохи отражались от стен и возвращались к нам. Заканчивали мы уже на полу, измождённые и удовлетворённые.
— Ох, я завтра не встану… — простонала я.
— Этого ты хотела?
— …мы хотели. У меня такое чувство, что я не занималась любовью целый год.
— На самом деле не год, — ответил Дилан.
— Ну тогда пять лет…
— Угадала.
— Что? Это шутка?
— Увы, нет. Мы пережили тяжёлые времена. А сегодня у нас был счастливый день.
— А что было?
— Я болел, за это время накопилась неподъёмная гора дел. Я здесь только благодаря тебе.
— Теперь же всё хорошо? Всё наладилось?
— Да, — как-то не слишком весело выдохнул он.
После душа мы, перекинувшись парой нежностей, уснули.
За ночь моё беспамятство излечилось. Наутро я проснулась бодрая и отнеслась к вчерашним происшествиям без удивления и эмоций.
Дилан, ещё сонный, попытался обнять меня, но я откинула его руку.
«Поднимайся, закажи нам билеты на ближайший рейс, всё равно куда», — приказала я.
«Рад, что к тебе вернулась память, — не очень весело подумал он, но приступил к делу. — Есть вариант лететь до Стамбула, а оттуда, например, в Варну. Или есть прямой рейс из Антальи в Москву. Что выберем?»
«Автобусом до Стамбула, оттуда самолётом в Москву. В аэропорт нельзя, нас там будут ждать».
«Но мы сутки будем ехать до Стамбула!?» — возмутился Дилан.
«Двенадцать часов, — поправила его я. — Или тебе понравилось лежать в морозилке разрезанным на куски?»
«Ты до конца жизни будешь напоминать мне, как я облажался?»
«Ты сегодня чрезмерно разговорчив».
«Вчера с тобой произошло нечто странное, а ты ведёшь себя так, будто ничего не было!» — излил своё негодование Дилан.
Он сидел на кровати с ультрабуком на коленях и в упор смотрел на меня, всем своим видом показывая, что настроен говорить серьёзно. Я подошла и притянула к себе его подбородок:
«Хорошо вчера развлёкся? А теперь — за работу!»
Дилан стал похож на циркового тигра, которого кнутом заставляют прыгать через огненное кольцо. Я же примерила на себя роль дрессировщицы.
«Слушаюсь, моя госпожа», — нарочито злобно процедил он.
Собираться долго не пришлось, вещей у нас был самый минимум, и мы были привычные к постоянным переездам и перелётам, поэтому многие вещи научились делать на автомате.
Дилан полдороги вёл сам с собой мысленный диалог, но уже без моего участия. Вчерашняя ночь раздразнила его и снова напомнила о наших постельных марафонах и беззаботной, по сравнению с нынешней, жизнью. Мужское достоинство, дремавшее несколько лет, снова взыграло в нём.
Я же вернулась в своё обычное состояние погружения в информационное поле.
В этот раз мы, сами того не подозревая, ускользнули из-под носа тех, кто за мной охотится. Можно сказать, чудом, учитывая мою временную потерю памяти.
Больше так рисковать нельзя.
Глава 22
Обследование показало, что у Лизы рецидив.
Надя в истерике позвонила мне, и мы встретились. На этот раз уже в Москве.
— Я могу ей помочь, — сказала я.
— Правда? Я… я всё верну потом, клянусь! — глядя на меня умоляющими глазами, пообещала Надя.
— Деньги мне не нужны. Я предлагаю тебе сделку: ты отдаёшь мне дочь, а я её исцеляю.
— Что? — Наде показалось, что она неправильно расслышала. — Зачем тебе нужна моя дочь?
— У нас есть специальная экспериментальная школа. Лиза нам подходит.
— Нет! Я её не отдам!
— Тогда Лиза умрёт, — озвучила я итог. — Рецидив, как тебе сообщил врач, запущенный. Чтобы лечение дало результат, нужно было начать ещё полгода назад. Сейчас ни химиотерапия, ни поиск донора костного мозга не поможет. Ты это понимаешь, но пока не хочешь верить. Я тебя в этом понимаю.
— Тогда о каком исцелении говоришь ты? — с вызовом вопрошала она.
— Это не должно тебя волновать. Если хочешь, чтобы девочка выздоровела, ты отдаёшь её нам.
— Вы с ней опыты проводить собираетесь? Да это куда хуже смерти!
— Мы не проводим опыты ни с учениками, ни с кем другим, — попыталась я её успокоить, но помогло слабо.
— Я всё поняла, — она неприязненно посмотрела мне в глаза. — Ты подкупила всех врачей, чтобы нам выдали неправильные результаты анализов! Да я на тебя в суд подам!
— В Москве тысячи клиник и
