за отличные оценки, хотя гордилась тобой, отталкивала, когда ты бежала ко мне со своими игрушками. Потому что… все это из-за меня, все из-за меня. Прости меня, моя девочка, прости, я не могу тебя любить, я не имею на это права…
Бабушкины руки разжались, и она осела на песок, раскачиваясь из стороны в сторону. Прижав маленькие ладони к глазам, плакала так, что у Сона замерло сердце. На место обиды пришел страх.
– Бабуля, бабуля, перестань! Все хорошо, все хорошо, успокойся, тебе нельзя так нервничать! – Сона прижала старую женщину к себе. – Все хорошо, все хорошо…
Она впервые в жизни обнимала бабушку, гладила ее седые кудряшки и сгорбленную спину. Со Миндже наконец раскрыла перед ней душу, обнимая внучку жесткими смуглыми руками и доверчиво прижимаясь щекой к ее плечу.
– Расскажи мне все, – попросила Сона, когда они обе немного успокоились. Море почти совсем утихло, и небо расчистилось, показав яркие созвездия.
– Вы с Юми всегда были очень похожи. Не внешне. В твоем поведении я узнавала ее. Вы обе были слишком уверенными, непокорными и обе считали, что должны получить самое лучшее. Не знаю, чем Юми так понравился Сэмин, но, когда его перевели к ней в класс, она словно помешалась. Я не узнавала ее. На нее будто нашло затмение. Он встречался с Минхи, и из-за этого моя дочь потеряла покой и сон. Я так и не поняла, была ли это действительно любовь или просто стремление получить желаемое любой ценой. Но когда он отверг ее чувства, она заболела. Не ходила в школу, ничего не ела и просто лежала целыми днями, глядя в окно. Я чуть с ума не сошла от беспокойства. Моя единственная дочь просто погибала на моих глазах, и я не знала, как ей помочь. А потом в один прекрасный день она пришла ко мне и попросила адрес шаманки. Прямо как ты. Я поступила ужасно, не нужно было соглашаться. Я знала, что так нельзя, но для меня счастье дочери было важнее всего. С этого все и началось.
– А потом? Она действительно не знала, что Минхи оставила ребенка? – Сона сама удивилась, что говорит о себе как о постороннем человеке. И, конечно, не могла называть Минхи мамой.
– Не знала. Или не хотела знать, предпочитала думать, что все как-то само разрешилось. Обручилась с Сэмином и готовилась к свадьбе. Я была против этого брака, но Юми разве переубедишь… А однажды она прибежала домой, вся бледная, заплаканная. Рассказала, что толкнула Минхи и бросила ее на берегу. Я напоила ее успокоительным и отправила спать, пообещав, что все решу. В эту же ночь Инхва принесла тебя, и Юми приняла решение стать твоей матерью. Утром нашли мертвую Минхи. Полиция так и кружила возле нас, задавала вопросы, разговаривала с одноклассниками. Все подтвердили, что подруги были в ссоре, и подозрение пало на Юми. На теле нашли царапины и следы борьбы, но нынешний мэр Ким, который тогда был членом городского совета, помог нам, и расследование быстро свернули. Констатировали несчастный случай.
– Мэр Ким? – поразилась Сона, поворачиваясь к бабушке. – Зачем ему помогать вам?
– Юми знала о его внебрачном сыне, Хване, и шантажировала его. Он был вынужден помочь. Эта история затронула много людей, – удрученно покачала головой бабушка.
– Боже, здесь еще и Хван замешан, – в ужасе покачала головой Сона. Наконец, вся правда раскрылась, но она не могла понять, что чувствует, узнав ее. Теперь она вспомнила слова господина Кима: «Ты умеешь торговаться. Прямо как Юми». Так вот что он имел в виду…
– Нужно было скрыть твое появление, – продолжила бабушка. – Юми и Сэмин в спешке собрались и уехали с тобой в Пусан на ближайшем корабле. И вернулись только через два года. Я знаю, что ни я, ни Юми не заслуживаем твоего прощения, но если ты можешь…
Бабушка опустила голову и тихонько заплакала, вытирая рукавом глаза. Сона много чего хотела сказать. Внутри кипело столько противоречивых чувств, что она не понимала, чего в ней больше: злости, обиды, сожаления или благодарности. Но, глядя на маленькую, старую и очень больную бабулю, она поняла, что главным в этом адском коктейле была любовь.
– Я очень люблю тебя, бабуль. И счастлива, что ты тоже меня любишь. – Сона обняла старушку за плечи и склонила голову ей на плечо.
– Глупая девчонка, как тебя можно не любить? – проворчала Со Миндже, неловко отстраняясь. Ей было непривычно так открыто проявлять свои чувства. – Ты же моя внучка. Семья определяется не по крови.
Это было правдой. И сегодня Сона это поняла.
Горизонт стал чуть светлее, и ветер совсем стих. Начинался новый день. Разразившаяся в душе буря постепенно стихала и, словно отлив, оставивший на песке дары моря, вдруг обнажила простую и четкую мысль. Такую ясную и естественную, будто она всегда жила внутри, просто скрывалась до поры, пока не настал ее черед выйти на поверхность.
– Я хочу стать хэнё.
– Значит, все-таки решила уволиться? – Боён вяло помогала Сона собирать ее немногочисленные вещи. Фото родителей в рамке, кожаный ежедневник, любимая кружка из Сеула уже лежали на дне картонной коробки.
– Прости, Боён, ты так много времени на меня потратила, а я увольняюсь через два месяца. – Сона приобняла погрустневшую коллегу.
– Дело не в этом, просто ты мне понравилась, и с тобой было приятно работать, – проворчала та, оглядывая стол в поисках еще не уложенных вещей. – Когда кто-то уходит, всегда грустно.
– Но я же не умираю, – рассмеялась Сона. – Я обязательно буду тебя навещать, обещаю!
– Да куда тебе! У тебя теперь другое занятие. Честно говоря, ты меня очень удивила. Еще пару месяцев назад боялась даже подходить к воде, а теперь решила стать хэнё.
– Я сама не ожидала. Но сейчас чувствую, что шла к этому всю жизнь. Будто это то дело, которое я всегда искала, просто не могла найти, потому что чего-то всегда боялась. – Сона закрыла темно-синюю коробку и улыбнулась коллеге.
– Если ты так чувствуешь, значит, это именно то, что тебе нужно. Не заглянешь попрощаться к директору Со?
Сона так много хотелось сказать… Поблагодарить госпожу Со за ее искреннюю любовь к Минхи, за заботу о ней самой. Но почему-то было как-то неловко.
– Не знаю, может, как-нибудь в другой раз. Когда приду подписывать документы, – кивнула Сона и направилась к выходу.
– Куда это ты собралась, не попрощавшись? – услышала она за спиной шутливо грозный голос и обернулась. Госпожа Со стояла возле своего кабинета, опираясь на
