«Я хочу видеть его!»
Распахнув веки, Бьянка взглянула в его лицо, прекрасное в огне полыхающей страсти.
— Амрен, — прошептала она, — как же я люблю тебя!
Он открыл затуманенные вожделением глаза.
— Бьянка, — выдохнул он, склоняясь над ней.
Влажные губы накрыли ее рот. Она упоенно ответила на поцелуй, сходя с ума от переполняющих ее чувств.
Движения становились все быстрее, Бьянка задыхалась от удовольствия, не в силах больше сдерживать рваные всхлипы. Ногти впивались в спину возлюбленного, бедра с готовностью покорялись его напору. Еще несколько резких толчков, и все тело напряглось в мучительно-сладостной судороге. Бьянка больше не могла ни вдохнуть ни выдохнуть, низ живота запульсировал невыразимо прекрасным блаженством, а откуда-то извне, сквозь пелену пылающего мира, до нее донесся протяжный стон Амрена, разделяющего с ней наивысшее наслаждение…
— Это было прекрасно, — прошептала она ему на ухо, когда их сердца замедлили свой бешеный ритм.
— Я никого в этой жизни не любил как тебя, — ответил он, покрывая поцелуями ее лицо.
Бьянка прижалась к его горячему телу, по щекам заструились слезы. Счастье наполняло ее до краев. Она любила пламенно и безрассудно, и все, чего ей хотелось — чтобы этот миг никогда не кончался.
Глава 36
Небо над Мирсадином затянуло синеватой пеленой, сквозь которую бриллиантовой россыпью мерцали звезды. В воздухе разлилась долгожданная прохлада. Амрен и Бьянка проводили время на крыше, наслаждаясь ароматом цветов и трелями цикад. Рядом с ними стоял низкий столик с шербетом, орехами и курагой.
Амрен сидел на расстеленном ковре, опираясь спиной на парапет, а Бьянка удобно примостилась перед ним. Пальцы зарывались в ее густые шелковистые волосы, перебирали тугие пряди, заплетая их во множество косичек. Лейла никогда не позволяла трогать свои локоны, вечно тряслась над прической, а Бьянка просто млеет от его прикосновений. Как же она прекрасна! Он никогда не встречал женщин, подобных ей. Страстная, пылкая, нежная — пьянит как вино, обжигает словно пламя.
Амрен был сполна вознагражден за терпение. За то, что позволил этому бутону раскрыться. За то, что не стал торопить события, хоть это и было той еще пыткой — обнимать, целовать, спать в одной постели — и ничего более. Чтобы не сорваться, приходилось словно подростку то и дело заниматься самоудовлетворением. Но теперь все позади, теперь она безраздельно принадлежит ему, жарко отдаваясь каждую ночь, даруя такое блаженство, о котором он даже и не мечтал.
Амрен склонился к уху возлюбленной и тихо спросил:
— Что ты думаешь об этом стихотворении?
Приходи ко мне огнем на маяке,
Белым снегом на пылающем песке.
Утоли мою томительную жажду,
Ледяной водой в кристальном роднике.
Вознеси меня с собой на небеса,
Свежим ветром мне наполни паруса.
Пусть сияют для меня жемчужным светом
Твои ясные бездонные глаза.
Бьянка задумалась.
— Что-то не припоминаю такого. Это из раннего?
— Угадай.
— Думаю да. Эти строки посвящены какой-то женщине, значит, Ойям писал их в молодости.
— А вот и не угадала, — Амрен легко поцеловал ее в висок. — Это я сочинил.
— Ты? — Бьянка удивленно повернулась к нему.
— Для тебя.
— Спасибо, — смутилась она. — Это так красиво.
— Ничто не сравнится с твоей красотой, — ответил он.
Она хмыкнула.
— Все алькантарцы такие лжецы?
— Все. Кроме меня.
С этими словами Амрен крепко прижал ее к себе. Из груди невольно вырвался счастливый вздох. Вот бы провести так с ней целую вечность! Забыть обо всем на свете и любоваться звездами, ощущая тепло ее тела и вдыхая пьянящий аромат ее волос…
Внезапно идиллию нарушил лязг металла о камень. Встрепенувшись, Амрен тут же вскочил на ноги.
— Что это? — Бьянка попыталась подняться.
Он мягко удержал ее.
— Не вставай, спрячься за выступ. Я посмотрю.
Он бросился туда, откуда раздался шум, на ходу выхватывая кинжал. Так и есть! Крюк! Наклонившись, Амрен одним махом перерезал туго натянутую веревку. Послышался сдавленный вопль и глухой удар тела о землю.
— Скорей! — крикнул он Бьянке. — Поднимай тревогу, на нас напали!
В подтверждение его слов снизу прилетело сразу несколько крючьев. Засвистели стрелы, а со стороны ворот донесся лязг мечей: враги атаковали стражу!
Амрен схватил со столика поднос и, прикрываясь им от стрел, заметался по крыше, перерезая веревки. Где-то на противоположной стороне наступление сдерживал Омар, но похоже нападающих было слишком много.
Оглушительно зазвенел тревожный колокол. Слава Бурхану, Бьянке удалось до него добраться!
Снизу послышался топот многочисленных ног: «Мечи» высыпали в сад.
— Что случилось, атаман?
— На нас напали! Шестеро на защиту ворот, остальные — ко мне!
Осторожно выглянув из-за каменного зубца, Амрен увидел целое море сверкающих факелов. Бурхан помилуй, сколько же их?
— Эй, кто вы такие, и что вам нужно? — крикнул он нападающим.
— Именем милосердного Бурхана мы пришли арестовать твою шайку! — пророкотал низкий голос, и Амрен узнал Бахтияра — капитана городской стражи.
Лейла! Эта гиена все-таки натравила своего муженька. Вот сука!
— Катись к шайтану, — огрызнулся Амрен.
— Сдавайся, мерзавец!
— Приди и возьми меня, если я тебе нужен.
Рядом возникла Бьянка и швырнула ему саблю. Вот умница, успела сбегать за оружием! Одним кинжалом много не навоюешь.
— Уходи, спрячься внутри, — велел ей Амрен.
— Ты и правда думаешь, что я это сделаю? — хмыкнула она.
— Бьянка, это не шутки.
— А я и не смеюсь.
Что за упрямая девчонка!
— Ладно, я с тобой потом поговорю, — буркнул Амрен, поворачиваясь на стук очередного крюка.
Из-за парапета показалась голова противника. Взмах клинком — и она полетела вниз, а вслед за ней — обезглавленное тело. Рядом появился еще один враг. Амрен кинулся было к нему, но Бьянка опередила его. Схватив чужака за волосы, она по самую рукоять вогнала ему в глазницу кинжал.
— Ты быстро учишься! — с одобрением заметил Амрен.
— У меня самый лучший учитель, — отозвалась она.
Вокруг кипела ожесточенная битва. Оглушительный лязг стали перемежался яростными выкриками дерущихся, воздух помутнел от дыма десятков факелов. Амрен и Бьянка спиной к спине отбивались от нападающих, остальные соратники удерживали оборону в других местах. Но как бы храбро не сражались «Мечи», врагов было слишком много. Они лезли со всех сторон, неумолимо оттесняя наемников с крыши. Мимо со свистом пролетали стрелы, Омар упал, схватившись за плечо. Плохи дела. Нужно что-то предпринять, иначе всем придется туго.
— Эй, Бахтияр! — крикнул Амрен.
— Чего тебе, пес? — послышалось снизу.
— Довольно проливать кровь! Тебе ведь нужен я, так сразись же со мной как мужчина, а не нападай исподтишка как трусливый шакал.
— Впусти меня, и мы сразимся.
— Вели своим людям прекратить наступление, и я открою ворота.
Бьянка судорожно вцепилась в его руку.
— Нет, Амрен, что ты делаешь!
— Спокойно, солнце, так будет лучше для всех, — он торопливо прижал ее к себе.
— Не надо, он убьет тебя!
— Пусть попробует.
Между тем атака прекратилась, шум битвы утих.
— Впусти меня! — велел Бахтияр.
— Открыть ворота, — приказал Амрен.
Наемники подчинились. Створки распахнулись с тяжелым скрипом, и во внутренний двор вошло не менее сорока человек. Против такой армии «Мечи» явно бы долго не продержались.
Бахтияр выхватил из ножен огромную саблю.
— Иди сюда, шакал! Сейчас Бурхан рассудит, кто из нас прав.
— В чем моя вина? — поинтересовался Амрен.
— Ты оскорбил мою жену!
— Каким образом?
— Она сказала, что ты преследуешь ее, стоит лишь ей выйти из дома. Не даешь ей проходу, предлагаешь всякие непристойности. Я научу тебя уважать чужих жен!
