— Ну, у них нет сегодня практических занятий. Я выяснял. Мертвецкие открыты для тех, кто хочет отточить навыки по собственному почину. Но в середине семестра обычно никто не рвется к трупам посреди дня. Даже некроманты. За редким исключением.
Вот тут я сделала охотничью стойку, осознав, к чему именно клонит эта заноза в моей многострадальной заднице.
— Мёрк!
И если дело в Картинку, понятно, почему Лестеры забегали.
— Мёрк, — подтвердил Тайлер. — Ну что, пойдем? Или хочешь с подругами в комнате ерундой страдать?
Теперь уже не хотела.
— Но декану я скажу, что это твоя идея! — тут же решительно заявила я.
К подземным владениям факультета некромантии Тайлер вел меня, а не я его. Значит, постоянно ошивался где-то поблизости. Самой мне не приходилось так уж часто бывать рядом с обширными прозекторскими в подвале замка, так, приходила пару раз к дверям, чтобы встретиться с Уорвиком. И то приходилось просить помощи у кого-то из студентов-некромантов, потому что ориентироваться без посторонней помощи под землей просто не получалось.
— Ты тут разведку боем проводил, что ли? — нервно осведомилась я у спутника.
Тот довольно ухмыльнулся.
— И это тоже. Где обычно окапывается Мёрк я точно знаю, — с видом превосходства сообщил Тайлер. Ну прямо пещерный человек, который приволок в свою пещеру шкуру саблезубого тигра.
Я ощутила еще один толчок — и едва не упала, но Кай успел вовремя поддержать.
То ли толчок оказался более сильным, но ли мы оказались ближе к эпицентру. Что бы ни произошло во время лекции под землей, оно совершенно точно продолжалось.
— С каких пор ритуалы некромантов проходят с такими «спецэффектами»?! — испуганно воскликнула я. Обычно мастера смерти — маги тихие, аккуратные, от их заклинаний ничего кроме трупов и волос на голове зрителей ничего шевелилось. И уж точно никогда прежде не происходило такого, чтобы земля дрожала под ногами.
— Откуда я знаю? Я же не некромант, — ответил Кай и мы пошли дальше. Хотя мне происходящее уже не казалось интересным, напротив, будь моя воля, предпочла бы вообще ничего не знать о том безумии, которое происходит прямо сейчас.
— Что, Эмс, уже не такая смелая? — мгновенно почуял перемены в моем настроении Тайлер.
И вот эта его язвительность внезапно помогла взять себя в руки и высокомерно вздернуть вверх подбородок.
— Пошел ты. Я посмелей тебя буду! — откликнулась я и пусть продолжился.
Снова толчок. Будучи уже морально и физически готовой, я сумела устоять, просто чуть согнув колени, точно как учил все тот же Уильям Лестер.
Дверь в прозекторские, которая, как мне точно было известно, всегда должна оставаться плотно закрытой (мало ли что может выползти), оказалась распахнута настежь.
— Думаю, это сойдет за «добро пожаловать», — констатировал Тайлер и бестрепетно переступил через порог. Кажется, кто-то решил, что он бессмертный, другой причин для такой патологической отваги я не представляла. Но следом за однокурсником я все-таки пошла.
Внутри Каю, похоже, тоже побывать довелось, причем не один раз — он двигался вперед с уверенностью человека, которому точно известен маршрут. А вот для моего взгляда коридоры каменно лабиринта с изредка появляющимися дверями мало чем отличались друг от друга.
Снова земля вздрогнула. На этот раз показалось, будто это произошло практически под самыми ногами. Значит, близко.
А потом донесся звук голосов:
— Нам всем надо успокоиться. Прямо сейчас.
Говорила Блэр Хартвик, причем если обычно она чуть манерно тянула слова и буквально излучала уверенность или самоуверенность, то сейчас иностранная полицейская откровенно паниковала и, похоже, держала себя в руках из последних сил.
— Дуэйн, тебе не стоит делать глупостей.
А это уже ректор. И тоже чертовски нервничает, что на Бхатию вот совершенно непохоже. Он же посреди любой бури оставался островком спокойствия.
Кай азартно улыбнулся и рванул вперед, явно считая, что финал всех пугающих событий в университете происходит прямо сейчас. И, разумеется, виновен оказался Картинка. Я припустила следом за Тайлером.
Кай, а следом и я вбежали внутрь — и тут же однокурсник рухнул как подкошенный.
Стоило бы ужаснуться, однако я в большей степени изумилась: потому что на полу уже и без того было тесно. На каменных плитах уже корчились словно бы от боли наш декан и Дафна Бхатия. Старшие страдали безмолвно, а вот Кай тихо поскуливал сквозь зубы.
Посреди всего этого кошмара стоял на уже не бледный, практически синий Мёрк и смотрел перед собой дикими глазами.
— Дуэйн, хватит, — дрожащим голосом принялся уговаривать ректор вышедшего из-под контроля студента. — Пожалуйста, не нужно. Мы не хотим причинять тебе зла.
Блэр Хартвик принялась судорожно кивать.
Уильям Лестер, который тоже находился в комнате, стоял прямо напротив некроманта и не сводил с него холодного хищного взгляда. Сейчас обычного идеально спокойный Лестер-младший походил на разъяренного зверя, который был готов кинуться на противника и рвать его ногтями и зубами, пока тот не захлебнется собственной кровью.
— Вы — может, и нет. Они, — кивок в сторону корчащихся на полу магов, — определенно хотят, — глухим, каким-то совершенно не своим голосом произнес Картинка. — Они всегда хотели.
Не знаю, с чего бы Дуэйну делать такой вывод, но в его правильности некромант был совершенно уверене.
— Дуэйн, пойми, — продолжил ректор все больше и больше бледнея, — с ними ты справишься. А что делать со мной? С миссис Хартвик? С Уорд? Убьешь? Допустим, тебе это даже удастся. Но как насчет Уилли? Думаешь, на него у тебя сил хватит? Я бы не рассчитывал на это.
Губы Мёрка изогнулись в горькой и какой-то совершенно беспомощной гримасе.
— Я и не рассчитываю. Но что мне прикажете делать? Вы же меня теперь убьете… Знаю, что убьете.
Ректор не отпускал взгляда своего подопечного.
— Что за глупости приходят в твою голову, мальчик? — спросил Бхатия, и пусть голос его дрожал от напряжения, мужчина все равно говорил с теплотой, как будто имел дело с перепуганным животным. — Никто никого не убьет. Придумал тоже — умирать из-за такой совершеннейшей ерунды.
Картинка в изумлении округлил глаза.
— Ерунда?! То, что я черный маг, для вас ерунда?! — заорал он так, что, кажется, самые стены содрогнулись.
Заорал-то заорал, однако маги на полу притихли. Это заметил и ректор.
У меня же крыша начала медленно съезжать: мало не было темных магов, так теперь еще и черные до кучи?! А это вообще кто такие?!
Судя по реакции окружающих, черные — это типы еще похлеще темных.
— Полная ерунда, Дуэйн, — подтвердил с полной уверенностью Бхатия. — Это ведь мы все эти годы не знали, что ты черный. Ты же отлично знал, кто из окружавших тебя магов, — темный. И никого не пытался покалечить или убить.
Теперь в голубых глазах Мёрка обреченность мешалась с надеждой. Хотя я бы на его месте не особо рассчитывала на лучшее, учитывая, что он уже хорошенько приложил аж троих магов и, по-видимому, только то, что он черный — уже веская причина, чтоб его прибить.
— Ну и что же, если ты вдруг оказался черным? Ты таким родился, глупо было бы подозевать тебя в чем-то дурном, Дуэйн. Потому что ты, парень на самом деле способен причинить вред только себе самому.
Дафна Бхатия со стоном села на полу.
— Хорошо тебе рассуждать о его безопасности, дорогой. Не тебя же он по полу раскатал буквально по щелчку, — простонала она, впрочем, ее слова звучали, скорее, ворчливо, чем грозно. — Тебе нервы лечить надо, мальчик. Мы всего-то пришли задать один вопрос — а ты мгновенно взбесился. Неужели думаешь, что один факт биографии разом перечеркнет все, что мы о тебе уже знаем?
Ну, вообще, если быть честной, то после того, как Мёрк выказал намерение прибить вообще всех, узнавших его тайну, лично мне он уже не казался хоть сколько-то положительном персонажем в нашей маленькой истории.
