– Все в порядке? – Хакон не попытался заглянуть в экран, только вопросительно подняв бровь.
– Брат написал.
– Тебе легче? Они не перестали быть твоей семьей. Ты просто теперь не часть клана.
– Знаю, но это не просто принять.
– Идем. Нас наверняка ждут с нетерпением. Дома, – последнее слово великан выделил особо, протягивая мне руку.
Не имея настроения разговаривать, даже в «перевалочном пункте» только передала обещанный веер для светловолосой богини, остальное время просто ожидая открытия врат.
– Идем. Все готово, – Хакон, крепко сжав мою ладонь, подвел к мутной арке, – Спасибо, Киги.
– Что-то твоя прекрасная девица сегодня не в настроении, – задумчиво произнес цверг, покачав головой.
– Все в порядке. Ты будешь на тинге?
– Конечно. Снор таких вещунов разослал, что мне даже любопытно стало, что за вопрос такой обсуждать станем. Заинтриговал дальше некуда. Не поделишься?
– К сожалению. Но надеюсь на твою поддержку. Думаю, спору будут нешуточные.
– Вероятно, что так, раз твой отец решил созвать всех. Увидимся, Хакон. До встречи, Натсуми.
– Девочка моя, как я рада! – меня сжало в крепких объятиях еще до того, как глаза и легкие пришли в себя после перехода через туманные врата. Как всегда прекрасная, яркая и сияющая, Трюд отступила на шаг, нахмурив брови. – Какая ты бледная и уставшая. Сын, что случилось?
– Здравствуй, мам. Я тоже скучал, – с улыбкой попытался устыдить цвергу великан, но все его попытки разбились о упрямое выражение ее лица. Вздохнув, Хакон все же был вынужден ответить на вопрос. – Прощание с семьей далось ей не просто. Она опечалена, ничего больше.
Вздернув нос и осмотрев меня с ног до головы, Трюд кивнула собственным мыслям, отчего колокольчики и подвески в волосах тихо зазвенели.
– Тогда мы пойдем в бани. Нет лучшего средства от печали. Сам с вещами разберешься?
– Конечно. Но они только через несколько часов прибудут.
– Вот и ладно. Сима! Анника! Приготовьте нам баню! – обернувшись, гаркнула хозяйка чертогов так, что эхо пошло гулять по коридорам. Обернувшись ко мне, пребывающей в некоторой растерянности, Трюд махнула рукой сыну, и взяла меня под локоть, осторожно, словно я опять могла ударить ее током, – Не станешь биться? Отлично.
– Я сейчас контролирую свою силу. В тот раз просто было не до того, – с одной стороны мне было непривычно такое отношение, а с другой просто любопытно, что будет дальше. Моя мама, будучи кореянкой благородного происхождения, всегда полагалась на слуг в вопросе воспитания детей, а позже я перешла под надзор деда. Так что такое поведение Трюд было мне ново, но, кажется, приятно. Даже ее прикосновения сейчас не вызывали особого отторжения.
– Я так и поняла, моя хорошая. Идем, я тебе помогу справиться с тоской.
Вопросительно посмотрев на Хакона, не очень понимая, насколько предстоящие процедуры мне подходят, получила в ответ кивок и улыбку.
– Иди, мама правда знает толк в таких вещах.
Пройдя несколькими коридорами, спустившись по широкой светлой лестнице, мы оказались перед резной дверью. Цверга только успела приоткрыть створку, как в нос пахнуло свежестью, травами и влагой.
– Снор построил их для меня. Как понимаешь, инистые великаны не особо любят бани. А я совсем из другого теста, хотя меня и угораздило так попасть, – величественная женщина хохотнула. – Мне особо не с кем нежиться в банях, так что я рада, что теперь появилась компания. И, кроме того, нет лучшего средства от тоски. Посмотришь.
Мы оказались в светлом предбаннике, с несколькими широкими мраморными лавками, полками с полотенцами и пустыми корзинами.
– Вот, – Трюд подала мне тонкое, мягкое полотенце, – завернись в это, а одежду всю в корзину сбрасывай. Чистое потом принесут. Все снимай.
Несколько стушевавшись, но видя, что цверга начала проворно скидывать одежду, последовала ее примеру. Когда мы обе были готовы, Трюд поманила меня дальше, ко второй, полупрозрачной двери. Вот здесь меня ждало удивительное. Все было совсем иначе, чем я могла предположить. Это не была маленькая комната, обитая деревом, это был большой белый зал, с купольным потолком и несколькими мутными арочными окнами на дальней стене .По центру, сверкая в счет множества точечных огней, находился небольшой, кристально чистый бассейн. С одной стороны зала бурлила купель, источая во все стороны свежий цветочный аромат. В другом конце была похожая купальня, но доверху наполненная пеной. Сразу у дверей же стояла большая, просто огромная то ли кровать, то ли целый подиум, заваленный подушками.
– Ну, как тебе? – Трюд вздернула носик, широко улыбаясь. – Идем. Мы сейчас тебя живо приведем в порядок.
Первым делом цверга отправила меня в душ, отгороженный невысокой панелью, смыть дорожную пыль. Сама же села расплетать свои великолепные косы, вынимая из них украшения и скидывая на специальный керамический поднос. Ее серые, блестящие как жидкое серебро, волосы рассыпались водопадом, достав до самого пола, выложенного светлой мозаикой.
Потом меня утащили в открытую парную. В открытую! Просто в одном месте в полу были проделаны маленькие круглые отверстия, из которых вверх шел теплый, мягкий пар, позволяя телу расслабиться до самых костей. С первого же взгляда было ясно, что тепло удерживается магией, но это ничуть не мешало наслаждаться процессом. Когда дышать становилось невыносимо тяжело, было достаточно сделать всего-то шаг в сторону, за пределы круга.
– Снова душ, – объявила Трюд, раскрасневшись от горячего воздуха. – И, Натсуми, не торопись. Ты теперь дома. Наслаждайся.
Стоя под упругими, теплыми струями, я, следуя совету цверги, позволила себе расслабиться. Вода, сотней мелких иголочек стучала по макушке, по плечам, изгоняла из тела тоску и усталость, смывая все это прочь. Это был только мой выбор, так что стоило привыкать к новой действительности, раз уж я таковую выбрала. Проведя под душем почти бесконечность, я вышла, кажется, другим существом.
– Вот, хорошая моя. Теперь ты почти ожила, – Трюд широко, тепло улыбнулась, указывая на свободные три четверти кровати, посреди которой стоял небольшой столик, заполненный закусками. Сыр, фрукты, какие-то сладости. – Присоединяйся. Мы тут на долго?
– Еще не все? – по моим ощущениям, мы здесь были уже часа два-три. Не представляла, что можно проводить в банях так много времени.
– А ты куда-то торопишься? – весело сверкнула глазами Трюд, – Нет, девочка, мы сегодня отдыхаем. Сейчас перекусим, а потом будем делать массаж. Если бы я думала, что тебе понравится, как делают мои помощницы, попросила бы их. Но зная твои особенности, будем обходиться сами.
Потом следующий час Трюд мне показывала, как ухаживает за волосами, смазав их чем-то зеленым, потом жирным и черным, как нефть. В какой-то момент я даже расхохоталась, не выдержав комичного вида цверги и представляя, как выгляжу сама. Это был какой-то совершенно новый, непривычный мне опыт времяпровождения.
Когда, по прошествии часов пяти, а то и больше, мы, чистые и благоухающие, выползли из бань, я чувствовала себя много, много легче и спокойнее. На лавках в первой комнате уже лежали чистые одежды, удивив меня цветами. Определенно, это было кэйкоги по моим эскизам. Широкие брюки и накидка сверху, но цвет… От нежно-розового, который я не носила никогда, ближе к низу он становился насыщенно-бордовым. И узоры. Совершенно непривычные мне, они больше подходили к наряду Трюд или к рубашкам Хакона.
– Не смотри, девочка. Примерь. Ты еще так молода и хорошо собой, чтобы носить только черное.
– Но я тенгу.
– Да. Но теперь ты тенгу из Туманных чертогов. И я не позволю, чтобы кто-то посмел упрекнуть тебя или меня в отсутствии вкуса. Примерь. Будет хорошо.
Это было странно. Трюд не давала мне ни минуты одиночества последующие дни, постоянно присутствуя рядом, словно переживала, что я малодушно впаду в депрессию, это новомодное развлечение моего мира. Стоило только выйти из спальни, как у цверги находилось два десятка дел, требующих моего присутствия. Это не раздражало, просто удивляло. Вот и сейчас, стоя у окна , глядя как туманы перекатываются внизу, на окраине города, я слышала уверенные шаги Трюд.
