– Когда же ты поймёшь, что тебе не надо справляться со всем этим самой… Знаешь, я доверяю Эзалону, уверен, он сохранит твой секрет. Он тоже менталист. Хочешь с ним поговорить? Просто пообщаться по-свойски. Он может тебя понять. Он тоже… вы с ним похожи. Вы могли бы найти общий язык.
Другой менталист… соблазн был так велик! Ведь скоро мне, возможно, не придётся больше скрывать свою личность, так что, поговорив с ним, я не сильно бы рисковала, но… страх победил.
– Нет.
Дарион снова вздохнул. И пусть я не могла ментально проверить его чувства, в темноте не видела его лица, я знала, что его тоже тяготит бессилие. Бессилие мне помочь.
Но желание мне помочь уже сгубило брата, не погубит ли оно и Дариона?
Глава 30
Мне постоянно снился Элор и поглощающая его тьма. Стоило только сомкнуть глаза – и начиналось это. Я просыпалась. Говорила себе, что это кошмар, засыпала удивительно быстро и опять проваливалась в нескончаемый ужас.
В конце концов решила больше не закрывать глаза. Смотрела в темноту и выполняла простейшие упражнения: позволяла сознанию выходить за пределы тела и осязать комнату (здесь была одна дверь, кровать, стеллажи со старыми книгами и маленький голем в углу), концентрировала её в какой-нибудь своей части. Снова позволяла сознанию расшириться, а потом уплотняла его на поверхности кожи, создавая щит.
А ещё я вспоминала дедушку и отца.
Их уроки.
Пробуждала в памяти их поблёкшие образы.
Словно бы это они говорили мне, как направлять сознание и силу.
И постепенно удушающая паника отступала.
Моё уединение нарушил Дарион. Он приоткрыл дверь, впустив в комнатку немного света, показавшего её скромную обстановку.
– Я не сплю, – призналась я тихо.
Войдя внутрь, Дарион закрыл за собой дверь, снова возвращая тьму. Но почти сразу под потолком загорелась тусклая магическая сфера. Он приподнял мои ноги и сел на кровать, устроив их себе на колени.
– Прости, что подарок скромный, но я не ожидал, что бронированная чешуя появится так скоро. – Дарион протянул мне небольшую коробочку. – Поздравляю.
– Спасибо, – я взяла коробочку и зажмурилась, когда он прижался губами к тыльной стороне моей ладони. – Спасибо, что ты есть.
Затягивать не стала, приоткрыла крышку. Это был небольшой платиновый медальон с крышкой в виде цветка. В центре изящных лепестков поблескивал жёлтый камень сердцевины.
Он выглядел женским, и я немного растерялась: зачем мне такое?
А Дарион следил за моей реакцией, и я улыбнулась, снова благодаря.
– Когда-нибудь ты сможешь носить его открыто, – пояснил Дарион, словно уловив моё недоумение. Он погладил меня по ноге. – И прости, что спрашиваю о службе, но… Ты знаешь что-нибудь о планах Аранских на отбор Арена? Не слышала о задумках на случай неудачи? Например, от Элора…
Меня настолько удивил вопрос, что я лишь краем сознания отметила странные интонации на имени Элора.
– Дарион, о чём ты?
Его тяжкий вздох заинтересовал ещё больше. Поглаживая лепестки медальона, я убрала ноги с колен Дариона и села. Тусклый свет оставлял его тёмные глаза в тени. Я ждала разъяснений, и Дарион заговорил.
– Не собирались ли Аранские… в случае неудачи подделать результаты отбора? Возможно, они рассчитывают, что смогут как-то повлиять на артефакт? Или имитировать его срабатывание? Не появлялись ли у Лина идеи на этот счёт? – Он говорил это всё тихо и довольно спокойно.
Как о чём-то обыденном.
О таком невероятном обмане, как о рядовом мошенничестве…
Но в голове стало складываться.
Линарэн.
Воздействие на артефакт.
Слухи о том, что третий отбор принца Арендара сделает Изольду, по крови отдалённо принадлежащую Фламирам, избранной и императрицей.
И Изольда с Шароном Фламиром в лабораториях Линарэна, хотя странно было встретить главу рода Фламир в таком месте…
Если бы я собиралась делать подлог, я бы на месте Аранских сговаривалась именно с Фламирами: сильный род со склочным характером и трусоватым лидером. И именно Фламиры вероятнее всего захватили бы в итоге власть над империей, они уже на это надеются, а не получив желаемого, могли сотворить какую-нибудь гадость.
Но это всё только теория, на практике же…
– На отбор родовым артефактом невозможно повлиять, – повторила я прописную истину. – Знаю, ты придерживаешься иного мнения, но даже имитация формирования связи избранных вряд ли осуществима в Академии: здесь стоит защита от иллюзий, так что показать принца Арендара в золотой броне не получится. Если только… Элор не снимет защиту, но если такую авантюру планировали, то давно, и никто не мог знать, что Элор станет соректором. А Дегон Фламир давно в ссоре со своим родом и вряд ли станет им помогать… – Я подумала о её величестве Заранее: она тоже принадлежит к ветви Фламиров, какие у неё отношения с ректором Дегоном? Но тут же поняла, что она при всей любви к Аранским слишком благородна для такого чудовищного подлога. – И даже если принца Арендара покажут бронированным драконом, до его полного становления первый же конфликт, в котором ему придётся выпустить крылья или превратиться, откроет всем правду, ведь без настоящей избранной он будет чёрным ещё не одно десятилетие.
Чем больше я говорила, тем меньше верила в теоретическую возможность такого обмана, но…
Что-то в этом было. В том смысле, что Линарэн действительно мастер на всякие выдумки, и мышление у него нестандартное, и…
– Почему ты об этом спросил? – Я провела пальцами по животу Дариона. Знала, что ему это нравится и мешает сосредоточиться. – Обещаю сохранить всё в секрете…
Дарион расслаблялся под моей рукой, погладил игриво скользившие пальцы.
– Элор оговорился. Сказал, что они не так глупы, и избранная у Арена появится в любом случае, вот интересуюсь.
Элор оговорился? Перед Дарионом, но не передо мной?
– Зачем интересуешься?
– На правах бывшего наставника Арена… – Дарион грустно усмехнулся. – Ну в самом деле, Ри, как я могу не интересоваться этим вопросом, если от последнего отбора Арена зависит судьба всей империи, а учитывая её геополитическое значение – то и всего Эёрана?
– Ты преувеличиваешь… хотя, если империя распадётся на несколько королевств, то начнётся раздел сфер влияния и действительно сражения могут перейти в соседние государства.
Скользя пальцами по животу Дариона, я подумала, что надо бы Элора повыспрашивать, что это за оговорки…
Пальцы наткнулись на металлический диск. Сквозь ткань рубашки я ощущала лёгкие эманации ментальной магии: амулет, скрывающий эмоции Дариона. По телу пробежала дрожь, всё во мне вибрировало и сжималось от предвкушения, от желания избавиться от этой штуки и окунуться в яркий поток эмоций. Всё остальное как-то отступило. Я не могла совладать с этой жаждой.
Чуть крепче ухватив амулет, я потянула его, снизу вверх вопросительно заглядывая в лицо Дариона, в его скрытые тенью глаза, хотя больше всего на свете мне хотелось просто сдёрнуть и вышвырнуть подальше его проклятый амулет.
Тяжело вздохнув, Дарион накрыл мою руку ладонью и сжал, не позволяя отвести.
– Ри, мои чувства сейчас – это не совсем то, что ты хочешь ощутить.
Я удивлённо вскинула брови. Меня по-прежнему лихорадило от желания с ним слиться. Повинуясь порыву, я села на него верхом. Дарион всё сжимал мою руку, и меня поражал жар его пальцев, неприятно напоминая об Элоре.
Об Элоре я думать не хотела. Только не сейчас.
– Разве ты меня не хочешь? – чувственно прошептала я, прижимаясь к нему и точно ощущая – хочет. Очень.
– Ри, – сглотнув, Дарион охватил меня за талию и прижал крепче, чтобы не елозила. Я почти касалась его губ, дразнила дыханием, наслаждаясь твёрдостью его члена, пульсацией приливающей крови. – Я хочу тебя, но… ты убиваешь себя этим притворством. Ты уничтожаешь себя как женщину…
Чешуя проступила на теле. В следующий миг я уже подавила её, заставив убраться внутрь, но… Дарион успел её почувствовать и смотрел на меня взором, прямо говорящим: «Ты и сама всё прекрасно понимаешь». Я едва удержалась от того, чтобы не оскалиться. Вместо всплеска злости напомнила:
