— Ты же говорил, что у тебя нет готовых детей!!! — родственница возопила так, что аж светильники дрогнули.
Я недоуменно нахмурился.
— При чем тут мои несуществующие дети?
— Она не твоя дочь?
— Нет, конечно! — искренне возмутился я. — Ее отец Бранд, я его не знал, но Эйнар о нем слышал, он погиб спустя пару лет после рождения Милдрит…
— Так а почему тогда?.. — недоуменно начала Тереса и тут лицо ее просветлело. А потом помрачнело. А потом снова изобразило праведное негодование: — Погоди… Погоди!! Ты что, влюбился?! И не ври, ради ничего не значащей интрижки ты бы не пошел на риск ко мне явиться! Нет, ты издеваешься?! Я все ноги стоптала, разыскивая ему отборнейших из лучших, со здоровьем, с родословной, а он влюбился в умирающего лебедя-полукровку!
Наверное, что-то было все же в моем взгляде, хоть я изо всех сил и пытался удержать нейтрально-каменное выражение лица, потому что племянница тон сбавила.
— Ладно, ладно, не смотри на меня так, все равно в моем поместье ты меня не прихлопнешь, даже если очень захочется, а что хочется — и очень! — я вижу. Давай лучше детали…
— Моей личной жизни?
— Проблемы! — Тереса закатила глаза, явно чувствуя себя сейчас полноценной главой, умудренной, опытной и древней, к которой младший родич пришел на закла… поклон.
Детали заняли некоторое время, по истечении которого, Тереса на какое-то время задумалась, глядя в огонь, а потом решительно поднялась и направилась к выходу из библиотеки.
— Ты куда?
— Вещи собирать, куда! — бросила родственница через плечо. — Поживу у мужа, соскучилась! И владения проверить надо. И вообще девица с драконьим даром мне пригодится, а Рейон-дю-Солей обойдутся, они мне никогда не нравились!..
— Спасибо, — это прозвучало даже искренне.
Вряд ли она действительно сможет помочь. она сама сказала: что в таком вопросе год исследований? — ничего. Но уже то, что попытается… для меня это кое-что значило.
Тереса только неопределенно дернула плечом и удалилась.
А я остался, вытянувшись в кресле, слепо уставившись в витражный купол библиотеки, сквозь который просачивался рассеянный холодный свет.
Всего это недостаточно.
В груди ныло. Бессилие вызывало бешенство.
Я ничего не могу для нее сделать, кроме как бегать и просить помощи.
Шкафы книг взирали на меня с молчаливым осуждением. Хотя это мне стоило их осуждать. Я любил книги. В книгах всегда были ответы.
Но не на этот раз.
Хотя…
Я прикрыл глаза, пытаясь ухватить за хвост мелькнувшую мысль. А, поймав, стремительно поднялся.
Что ж, раз ты можешь только бегать и просить помощи, бегай и проси.
У всех.
ГЛАВА 15
Милдрит
— Привет, — Беатрис впорхнула в мою палату, сияя фальшивой улыбкой. — Представляешь, младшая наставница Оскуро у темных пересдачу не приняла! Наверняка, ее подговорил наставник Алвис!
Подговорил — это я знала точно. Алвис здорово взъелся на ловчий темный отряд после визита в академию моих родителей. Они ведь не сами меня нашли, самим бы им и в голову не пришло, что я настолько безумна, чтобы направиться туда, где мое здоровье разлетится вдребезги с наибольшей скоростью. Нет — некто неизвестный доставил в родовой замок анонимное письмо, в котором поведал о моем местопребывании. Родители отправили доверенного человека, знающего меня в лицо, чтобы тот проверил сведения, и, удостоверившись, что аноним не лжет, явились уже лично… Долго гадать, кому это могло быть нужно, не приходилось. И Ал, которому я рассказала и про письмо, и про подозрительную тень, застукавшую меня у его дверей, тоже не терзался сомнениями, чья бы это могла быть работа. Волна злости, которую я уловила от него, прозрачно намекала, что изобретательным девицам не поздоровится. И вот, пожалуйста.
Сомневаюсь, что Алвису долго пришлось подбивать Эллину Оскуро на то, чтобы выжить соперниц из академии Семи ветров: сплоченный отряд изрядно надоел ей. По отношению к самой Эллине девицы вели себя еще более-менее пристойно, как к равной. Но категорически игнорировали ее статус наставницы, пусть и младшей. А уж то, с каким пренебрежением они относились обучению, и вовсе доводило темную до белого каления. Так что решение щелкнуть их по носу в первый раз, с провалом на зачете, она приняла сама, я точно знаю — это было незадолго перед началом промежуточных, так что еще при мне. Просто в один из учебных дней ловчий отряд полным составом держался отвратительно. Они игнорировали лекцию, смотрели на наставницу снисходительно, на адептов — презрительно, всячески подчеркивали собственное превосходство, словом, вели себя, как обычно. И Эллина выдворила их из аудитории под предлогом, которых темные давали в изобилии, а сама поделилась с нами одной из родовых техник Оскура, направленных на концентрацию магом Тьмы. Техника оказалась универсальной, подходящей как магам Тьмы, так и всем иным направлениям, включая Свет, и весьма полезной — но достаточно сложной для нас, адептов первого витка. Эллина билась с нами всё занятие, подходя к каждому, контролируя постав рук и движение потоков, со мной — чуть ли не больше чем с прочими, но добилась своего. Технику концентрации стихии Тьмы освоили все.
И, что интересно: младшая наставница Оскуро честно предупредила, что на зачете для положительной оценки она потребует демонстрации адептами успешного выполнения этой техники — но никто, ни одна живая душа не предупредил об этом темных.
Прочего я уже не видела, мне Алвис рассказал, но, когда к Эллине подошел куратор первого витка, наставник Вестар, и попытался укорить, пеняя на неравенство условий, Эллина возразила, что она дала слово Оскуро: зачет ей сдадут только те, кто продемонстрирует выполнение их родовой техники, и нарушать свое слово не будет. И добавила, что, если бы адептки позаботились восстановить пропущенный вариант — то получили бы ценный приз, который, безусловно, высоко оценили бы в их родах. Но если они так небрежно относятся к учебе — то это вполне веская причина, чтобы не принимать у них зачет. А если наставника Вестара это не устраивает, он волен сам принять у них зачет по некромантии.
Алвис вмешиваться отказался. Сперва из чистой вредности, ему показалась забавной эта ситуация. А теперь… Теперь, полагаю, повлиять на него не смог бы даже Эйнар. Мой дракон всерьез вознамерился выдавить девиц из академии, и, отвергая все обвинения в злопамятности, с достоинством утверждал, что это не месть за прошлое. Это опасения за будущее.
Беатрис увлеченно живописала негодование темных, которых Эллина сперва гоняла по всему курсуу начальной некромантии — а потом потребовала демонстрации той самой техники, на которой они провалились в прошлый раз. И отказалась принимать в зачет как аналоги этой техники других родов, так и предложенные взятки.
Я понимала чувства ловчего отряда: одно дело, когда ты с пренебрежением относишься к академии. И совсем другое, когда академия отвечает тебе тем же.
Но, глядя на подругу, думала я совсем о другом.
И происходит не первую неделю: я только в этой палате лежу уже вторую неделю, а странности с Беатрис заметила еще до того, как попала сюда…
И ладно бы, она просто переживала из-за меня (хотя больше двух недель плакать — это как-то слишком, я сама ревела меньше). Но ее ведь явно мучают стыд и чувство вины! Даже не слушая ее эмпатически, я не могу не видеть, как она отводит глаза и кусает губы, когда думает, что я не вижу. И со мной это точно как-то связано.
Без стимуляторов жизнь, конечно, стала куда печальнее: я уже неделю валялась в палате и не ходила на лекции, не имея на это сил. Но зато без симптомов интоксикации мое самочувствие стало гораздо лучше. Так что сейчас у меня, пожалуй, достаточно сил, чтобы погрузиться не только в свои проблемы…
— Беатрис, — перебила я подругу, которая начала делиться очередной феерически-дивной историей, которыми полна была жизнь адептов академии Семи ветров. — Что с тобой происходит?
