Повитуха засуетилась.
— Давай, девочка, давай, — говорила она. — Уже видна головка. Еще немного и твой сын появится на свет.
Чудо, что я не сломала Илаю пальцы, так сильно я стиснула его руку. Он мужественно терпел мой захват.
Низ живота пылал от боли. Тазовые кости будто дробились. Я запрокинула голову и закричала. А, когда, обессилев, умолкла, раздался плач малыша. Ничего прекраснее я в жизни не слышала. Мой сын родился.
Тут же навалилась усталость. Я в изнеможении откинулась на подушки. Руку Илая и ту отпустила. Но все же мне хватило сил посмотреть на повитуху. Та уже обмыла малыша и завернула его в белую простыню. Теперь она стояла в изножье кровати с ребенком на руках. При этом она и лекарь не сводили глаз с новорожденного, и мне категорически не нравилось выражение их лиц.
— В чем дело? — Илай тоже почувствовал неладное.
Он встал и подошел к повитухе. Стоило ему взглянуть на младенца, как Илай потрясенно замер.
— В чем дело? — хрипло поинтересовалась я, но ответа не дождалась.
Я приподнялась на кровати, но тут же рухнула обратно. Я была слишком слаба и не понимала, в чем проблема. Ребенок кричал, двигал ножками и ручками, насколько я видела. И все же беременность проходила не идеально. Чересчур много плохого случилось со мной, и это могло сказаться на малыше.
— Скажите мне кто-нибудь, что происходит?! — истерично выкрикнула я. Меня уже потряхивало от нервов.
Илай забрал ребенка у повитухи и подошел ко мне. Опустившись на край кровати, он протянул мне ребенка. Я взяла младенца на руки и вздохнула с облегчением. Внешне малыш выглядел нормально, как любой новорожденный. Мой сынок, самый прекрасный ребенок на свете.
— Тебе нравится имя Вилфорд? — спросила я, нежно гладя ребенка по розовой щечке.
— Хорошее, — кивнул Илай. — Но оно не подойдет ребенку.
— Я надеялась, что мне позволят назвать сына, — призналась я. — Это такая малость.
— Конечно, выбирай имя. Вот только сосредоточься на женских. У нас родилась дочь.
Комната завращалась. Я открывала и закрывала рот, не зная, что сказать. Как это возможно? У нарите всегда — всегда! — рождаются мальчики. Ведь только мальчики владеют магией. Это непреложная истина. Сотни лет наши предки жили именно так. И вдруг дочь.
Нет, я рада девочке. Я люблю этого ребенка и мне не важен его пол. Но что это значит для нее? Моя дочь — аномалия. Первая в своем роде, уникальная. Никто не знает, почему она родилась и какой она будет. А главное — чем это грозит ей в будущем.
Глава 49. О новой жизни
О рождение девочки у нарите вмиг доложили императору. Увы, скрыть этот факт нам было не под силу из-за свидетелей — повитухи и лекаря. Уже на следующий день после родов меня навестил Аластер Вилберн собственной персоной. Благо я быстро шла на поправку и могла его принять. Правда, только в спальне, лежа в постели.
Колыбель с младенцем стояла неподалеку от моей кровати. Император первым делом прошел к ней и взглянул на ребенка.
— Лоренсия, — задумчиво произнес он имя нашей дочери. Мы с Илаем после непродолжительного совещания назвали дочь в честь моей погибшей подруги. — Когда младенец немного окрепнет, я пришлю лучших магов для ее изучения. Необходимо разобраться, что за магия в ребенке и есть ли она вообще.
Я кивнула. Перечить императору глупо. Пусть мне отчаянно хотелось заслонить дочь от его прожигающего взгляда, я понимала, что от этого человека сейчас зависят наши жизни. Злить его опасно.
— А что будет с нами, ваше императорское величество? — спросила я напрямик.
— Ребенку нужна мать, — император повернулся ко мне. — Брак Илайджи расторгнут, так что Гленн не может растить девочку.
— Вы заставите его снова жениться? — я облизнула пересохшие губы. Я не стану плакать. Он не увидит мою слабость!
Илай стоял рядом. Его рука лежала на моем плече, и я ощутила, как дрогнули его пальцы при следующих словах императора:
— Заставлю, — заявил он. — По моему высочайшему приказу Илайджа Марлоу женится в самое ближайшее время.
— На ком же? — мой голос осип от эмоций.
— На одной свободной девушке. Ее имя — Лорелея Грин.
— Свободной? — едва сумела переспросить я. Илай и тот потерял дар речи. Казалось, мир сошел с ума. Или это у меня слуховые галлюцинации.
— Очевидно, что нарите из тебя не получилось, Лорелея, — усмехнулся император. — Ты не смогла родить мага в первый раз, и нет гарантий, что родишь его во второй. Поэтому я освобождаю тебя от обязанностей нарите. А раз ты свободна, то можешь выйти замуж.
Я должна была поблагодарить императора. Он только что сделал меня самой счастливой женщиной на свете! Но от избытка чувств я не могла подобрать слова, да и горло перехватил спазм. Я лишь мычала что-то невразумительное. За меня все сказал Илай.
…Следующие месяцы выдались насыщенными. Я занималась ребенком, проводила время с Илаем и восстанавливалась после родов. Мир за чертой особняка меня практически не интересовал, но и до меня дошла весть о казни Райкрофта. И хотя его гибель освободила нас от угрозы, я все равно расстроилась. Слишком много смертей случилось за последний год.
Но были и хорошие новости. Едва я выздоровела и встала с кровати, мы с Илаем поженились. У нас была тихая свадьба. Мне некого было пригласить кроме семьи. Илай тоже не хотел пышного торжества. Вот только свидетелем со стороны жениха стал император, что не совсем вязалось со скромной свадьбой.
Мы дали друг другу обеты в соборе на окраине столицы.
— Клянусь вечно любить тебя и оберегать, — сказал Илай, глядя мне в глаза.
Преподобный объявил нас мужем и женой, а потом разрешил поцеловать невесту. Илай откинул фату с моего лица, обнял меня за талию и привлек к себе. Когда наши губы встретились, мир померк. Я никогда не привыкну к его поцелуям и не смогу принимать их как должное. Каждый из них, сколько бы их не было, дарил мне фейерверк эмоций.
Даже сейчас, на глазах гостей, моей мамы, императора и Преподобного Илай умудрился поцеловать меня так, что я, забыв о приличиях, обвила руками его шею и потянула на себя. Ммм, до чего хорошо. Хочу еще!
— Тише, моя ненасытная женушка, — оборвав поцелуй, рассмеялся Илай. — Прибереги свой пыл для первой брачной ночи.
Я густо покраснела. Верно, мы ведь молодожены. А это значит, что сегодня мы имеем полное право запереться в спальне до самого утра. Дочь я, пожалуй, доверю бабушке. Они с внучкой с первой встречи нашли общий язык.
Наконец, мы с Илаем могли побыть вдвоем. Насладиться друг другом сполна, никуда не торопясь и не оглядываясь на правила. Мы растягивали удовольствие. Упивались каждым прикосновением — руками, кожей, языком. Наше желание разгорелось подобно пожару, становясь все ярче и острее.
