— Нет, ну хоть бы слово благодарности от этих двуликих и их полоумных женщин… — заворчал Кририк, взбираясь по стволу. — Дождешься, как же.
— В какую хоть сторону нам нужно? — крикнул он сверху.
— Сдурел? — зашипел я на него. — Всем вокруг нас сообщить намерен?
— Все равно нас тут сейчас уже не будет. Не ворчи, прим. Давай ко мне, переместимся прямо отсюда.
— Надеюсь, выйдем мы не так же над землей, — пробурчал я, быстро поднимаясь.
— Вперед! — Кририк уже знакомым движением рубанул перед собой, открывая проход прямо в воздухе.
— Если я убьюсь, то стану до конца жизни являться тебе каждый раз, когда ты соберешься кого-нибудь трахнуть, и мешать, — процедил я сквозь зубы и, преодолевая панику зверя, прыгнул.
— Да немного сноровки — и все станет просто замечательно, — проскрипел он, поднимаясь с земли, и охнул, схватившись за ушибленный бок.
Мне-то падение с высоты пары метров — ерунда, тошнота и то больше досаждала, а вот ему шлепнуться жестко случилось. Ничего, боль — самый лучший учитель, быстрее начнет свои же упущения исправлять.
Мы совершили еще два перехода, а дальше решили двинуться пешком, потому как изгиб реки говорил о том, что мы совсем недалеко уже от Нифродеса, а значит, и необходимое место входа в вотчину Иральда, указанное на карте, украденной Летэ у магов, совсем близко. Если скакать блохами, то есть опасность и нарваться на одержимых или просто ненужных свидетелей, ведь окрестности большого торгового города весьма многолюдны, и проскочить мимо. А если Первый маг не идиот и расслышал все неосторожное бахвальство моей торжествовавшей над его якобы умирающим телом пары, то нас впереди должны ждать буквально непроходимые заградительные кордоны.
Нам бы, безусловно, очень пригодился местный проводник, знающий в подробностях окрестности и способный догадаться, на что похож тот или иной ориентир на карте, даже учитывая, сколько времени прошло с момента ее создания и насколько все вокруг поменялось. Но такой роскоши у нас не было, так что после недолгого поочередного сна в укромной расселине, мы решили обойти Нифродес по широкой дуге в надежде найти хоть намек на те самые высокие холмы, между которыми и пролегал вроде как единственно безопасный путь на территорию не слишком гостеприимного Бессмертного.
— Ну вот и препятствия, — пробормотал Кририк, когда мы достигли ползком окраины леса.
Да уж, препятствие — это еще мягко сказано. Впереди начиналась открытая равнина, и везде, насколько хватало взгляда, были натыканы шатры с символикой магов и Стражи, то и дело рыскали пешие и верховые патрули, будто и сам воздух просеивающие на подступах к тем самым, наконец обнаруженным холмам. Выглядели они намного более пологими, нежели были изображены на карте, но это может на совести рисовальщика. Да и русло реки теперь пролегало совсем по-иному, создав новую петлю за прошедшие годы.
— Так-то подумать, и карта нам не слишком пригодилась, — шепотом проворчал я, провожая глазами компанию из трех, похоже, одержимых и одной Зрящей, вообще еще ссыкухи малолетней, на которой и форма-то болталась мешком из-за отсутствия и намека на нормальные бабские округлости.
— Не скажи. — Кририк осторожно сдал назад и снова разложил перед собой уже изрядно истрепанный нами кусок пергамента.
Он какое-то время изучал его, то поднимая голову и всматриваясь в местность перед нами, то снова утыкаясь в рисунок.
— Эх, нам бы все сверху глянуть, да нельзя, — сокрушенно покачал головой он и ткнул пальцем в карту: — Мне может и казаться… но, Лор, сюда посмотри.
Я так и сделал.
— А теперь вон туда, — он указал на самое начало крутого речного изгиба, что неплохо просматривалось из нашего укрытия.
— Ну? Я вижу, что русло теперь не там, — нахмурился, пока не понимая. — Если доверять этой карте, то по всему выходит, что вход в вотчину вообще сейчас затоплен или же, по крайней мере, теперь в нескольких шагах от воды.
— Ага, — едва ли не радостно кивнул Кририк и тут же вздрогнул от истошного женского крика, донесшегося со стороны шатров.
Сквозь заросли мы увидели, как по полю что было сил бежала девушка в изорванной одежде, преследуемая сразу несколькими почти голыми одержимыми. Злость закипела во мне, зверь попер наружу, и потребовалась вся сила воли, чтобы обуздать его порыв. За что мне, человеку, в кои-то веки стало безумно стыдно. Ведь вмешаться сейчас — только пустить на ветер все шансы на успех. Зверю не объяснить, как много поставлено на кон, но у него хватало мозгов понимать, что перед нами то, что ждет и Летэ, попади она в лапы к этим тварям. Ее и всех, если фоморов никто не остановит. При мысли, что на месте бедняжки, которую сейчас уже волокли обратно, могла быть моя пара, ярость едва не насмерть душила. Как и от бессилия чем-то помочь этой конкретной несчастной. Реальность гребаных героев, спасающих, типа, весь мир, но вынужденных закрыть глаза на чью-то сиюминутную трагедию.
Рядом что-то бормотал Кририк, и, сосредоточившись, я понял, что он считает вслух сквозь зубы, зажмурившись и сжав траву, на которой мы лежали, в кулаках.
Нам обоим понадобилось несколько минут молчания, чтобы дать успокоиться злости и вернуться к обсуждению.
— Они, конечно, перекрыли все подступы по суше, но на воде им нам преграду не поставить, — процедил он сдавленно. — И если нам будет сопутствовать хоть капля везения, то река нас вынесет почти ко входу в вотчину, а там останется маленький бросок посуху. Прорвемся, прим.
Мне бы его оптимизм. Ближайшие подступы всегда охраняются лучше всего. Но не этот вопрос сейчас озадачил меня.
— Вот мне интересно, почему они встали лагерем снаружи, но сами к Бессмертному не суются? — спросил я. — Ведь в том, что точно знают, где правильный вход в вотчину, сомневаться уже не приходится.
— Возможно, дело в магии, — предположил Кририк. — Им самим, во всяком случае, на данный момент туда ходу нет, а охраняют так тщательно, чтобы никто не просочился и не предупредил Иральда, не дал шанса предотвратить то, что они замыслили. Наводит на подозрение, что твоя женщина была права и этим жителям Верхнего мира ничего не стоит разнести все планы фоморов в пыль.
— Хотелось бы мне верить, что вся и забота нам — добраться до Иральда, или кто там, нажаловаться и сесть спокойно в ожидании результатов, вот только не верю я в такое везение. Что-то ничего мне в этой жизни так просто не доставалось, остается надеяться, что лишь по моей собственной дурости, а не потому, что на роду так написано.
— Был бы ты и правда неудачником, прим Лордар, твоя пара не пришла бы к тебе десять лет спустя, — возразил шепотом волшебник.
— Ну, дождемся темноты и узнаем, кто я: счастливчик или самый великий в этом мире неудачник, — хмыкнул и отполз к кустам погуще, намереваясь подремать вполглаза перед решающим броском.
Когда сумерки стали совсем густыми, а между шатрами запылали костры, мы с Кририком снова поползли к краю зарослей, собираясь пробраться к реке.
— Да, дураками их не назовешь, — констатировал чародей, увидев, что вдоль обоих берегов, насколько можно было рассмотреть, тоже цепочкой были разведены костры, и мелькали темные силуэты дозорных.
— Но и сильно умными — тоже, — хмыкнул я. — Уж теперь совершенно понятно, что подступ к входу в вотчину именно по воде. И нам-то только и надо, что в нее удачно войти и так же удачно выйти.
— Ерунда какая, — съязвил Кририк.
— Советую тебе раздеться. Плавать в одежде чревато.
— Я могу управлять этой водой, не забывай, — отмахнулся он.
— А ты не забывай, что мы совсем рядом с территорией иной магии, и бес его знает, как тут станет слушаться твоя, самонадеянный ты болван!
— Стук твоих зубов нас точно выдаст, — еле слышно заметил трясущемуся, обнажившемуся спутнику, и он только злобно сверкнул на меня глазами в темноте.
Мы подползли максимально близко к рваному кругу света, что отбрасывал ближайший костер, и я дал Кририку знак, готовясь напасть со спины на ближайшего одержимого. Задачей мага было использовать суету и добежать до воды. Я бы и так ломанулся, но какой бы он там ни был кудесник, а скорость передвижения у него человеческая. Носителям бесов ничего не будет стоить перехватить его и переломать всего раньше, чем пикнуть успеет.
