— ну, мне бы не хотелось злоупотреблять доверием Мами.
Ты можешь воспользоваться моей кроватью.
Мне она всё равно не нужна.
Он подмигнул.
Все что угодно, чтобы проводить побольше времени с ma belle Кейт.
Я внутри растаяла.
Пока он сосредоточился на том, чтобы снова разжечь камин, я встала и начала бродить по его комнате, осматривая его вещи, в поисках большего количества подсказок кем же был на самом деле этот загадочный парень.
Когда я подошла к его столику, я замерла.
На том месте, где была моя фотография, стоял горшок с цветами.
— я отдал твою фотографию Шарлотте, — сказал Винсент, вставая позади меня.
— Было слишком тяжело смотреть на твою фотографию каждый день, когда я понял, что не смогу тебя увидеть в живую.
Я прикоснулась к его руке, чтобы показать, что я не расстроилась.
— я дам тебе другую.
Должна сказать, это был не самый лучший из мои портретов.
— Хорошая мысль, — сказал Винсент и, откапывая на своем столике рядом с кроватью фотоаппарат, поднял его, как трофей.
— Прямо сейчас? — поморщилась я, интересно я выгляжу такой же уставшей, как себя чувствую.
— Почему нет? — спросил он, вставая рядом, обнимая меня за плечи и держа камеру перед нами.
— Не шевелись.
Лучше без вспышки, — сказал он, нажимая на кнопку.
Он повернул камеру, чтобы мы могли посмотреть снимок.
моё сердце замерло, когда я увидела своё изображение рядом с этим богоподобным мальчиком.
Его глаза были прикрыты, и в тусклом свете комнаты круги под ними, на самом деле делали его более красивым, чем когда-либо, — но с намеком тьмы.
А меня.
.
.
ну, я светилась от счастья.
Рядом с ним, я смотрелась так, что я там, где должна была быть.
И я это чувствовала.
Мы сидели на пастели Винсента и разговаривали до глубокой ночи.
Наконец мои глаза сами начали закрываться и он спросил не хочу ли я поспать.
— Хочу, нет.
— Нужно, может быть.
Очень плохо, что бессонница ревенентов не может передастся мне.
я улыбнулась, подавляя зевоту.
Он вытащил из шкафа светло голубую с зелёным футболку и бросил её мне через всю комнату.
— подходит к твоим глазам, — сказал он.
Я закатила глаза на его эффектное замечание, но в глубине души мне было приятно, что он точно знал цвет моих глаз.
футболка была достаточно большой, чтобы прикрыть наполовину мои бедра.
— Отлично, — сказала я, и подняв глаза увидела, что Винсент уже повернулся лицом к стене.
— Валяй, — сказал он шутливым голосом.
— Что ты делаешь? — спросила я его, смеясь.
— Если мне придется смотреть как Кейт Мерсье раздевается до нижнего белья в моей собственной спальне, я боюсь, что не смогу ответить пере Мами, что могло случиться.
Хрипотца в его голосе, заставила меня на секунду захотеть, чтобы он последовал своей угрозе.
Натянув футболку через голову, я сказала, — ладно, я в приличном виде.
Он повернулся и посмотрел на меня, присвистнув.
— Более, чем в приличном! Ты выглядишь фактически съедобной.
— Я думала, что ревененты не питаются человечиной, — подразнила я, сама краснея.
— Я не утверждал, что мы не изменяем нашим принципам, когда нас припрёт, — возражал Винсент.
интересно все ли наши разговоры будут такими же причудливыми, я с улыбкой помотала головой и выудила свой телефон из сумки.
Напечатала сообщение Джорджии, чтобы та сказала в школе, что я осталась дома по личным причинам и во вторник принесу записку от бабушки.
А вскоре после того, как сидя на кровати я облокотилась на стену, а голову положила на плечо Винсенту, я заснула.
Когда я проснулась утро. я была укрыта одеялом, а головой на мягкой пуховой подушке.
Винсента не было, но он оставил на столе записку.
Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, какая ты милая, когда спишь? Желание разбудить тебя и сказать об этом было слишком заманчивым, поэтому я оставил тебя, не рискуя нарваться на той гнев от недосыпа.
У Жанны на кухне есть для тебя завтрак.
Накинув на себя одежду, в которой была накануне, я прошла словно пьяная по коридору на кухню.
Когда Жанна увидела как я вхожу, она вскрикнула и подбежав ко мне, зажала мою голову между своими пухлыми руками и сильно расцеловала меня в обе щеки.
— О, моя маленькая Кейт.
Хорошо, что ты здесь.
Я была так рада, когда Винсент мне сказал, что ты осталась на ночь.
И он даже поел этим утром для разнообразия! Я думала, что он был на голодовке, но он так страдал, когда потерял тебя.
.
.
.
Она перестала говорить, закрыв рот руками.
— Только послушай меня, всё болтаю, а ведь ты только что проснулась.
Садись, садись.
Я принесу тебе чего-нибудь к завтраку.
Кофе или чай?
— Кофе, — сказала я, польщенная её вниманием.
Мы с Жанной болтали, пока я ела.
Она хотела знать всё о моей семье, откуда я, и как это жить в Нью-Йорке.
Я осталась еще на какое-то время, когда покончила с едой, но не могла дождаться увидеть Винсента.
Жанна могла знать.
Убирая со стола ми пустые чашку с тарелкой, она выставила меня из кухни.
— Я уверена, что у тебя нет желания провести весь день здесь со мной.
Иди найди Винсента.
Он тренируется в спортивном зале.
— А где спортзал? — спросила я с любопытством, эту сторону жизни Винсента я еще не знала.
— Ну и дурочка же я; я то уверена, что ты тут всё знаешь, в то время как ты тут была всего пару раз.
Он находится в подвале.
Как выйдешь из кухни, дверь налево.
Я услышала их прежде, чем увидела.
Лязг стали.
Тяжелое дыхание, стоны и крики.
Всё звучало как спецэффекты звуковой дорожки к фильму про боевые искусства, которая включена на полную громкость в эхо камеру.
