- рад видеть вас в добром здравии, Верховная Жрица!
Та усмехнулась: - что мне сделается, Владетель! А вот вы, я вижу, своего добились. Теперь уж она не сбежит, дочь накрепко её к вам привязала...
- Дочь??! - они воскликнули одновременно.
- Дочь, дочь, - опять усмехнулась Верховная, - а вы, небось, лорд Дэниар, сына ждали?
Тот с улыбкой покачал головой:
- нет, Верховная, не угадали. Я рад, что у нас будет дочь.
- А вот потом будет мальчишка. Ну а дальше не вижу, кто. Очень далеко.
Они пробыли в храме Зареньи до глубокого вечера. Вначале Дэниар сидел с женщинами в комнате Верховной Жрицы, но потом Энна, выразительно на него глянув, спросила, не желает ли он посмотреть, чем заняты гвардейцы. Муж понял, что женщинам хочется остаться одним. Раскланявшись, он вышел в храмовый сад, где, с большими кубками молодого вина, вынесенного им послушницами, расположились его люди.
Наконец Энна могла рассказать всё. Она знала, что, в отличие от её матери, Верховной Жрице Зан интересна каждая мелочь, каждое событие, произошедшее в её жизни. Энна видела, как на лице её наставницы отражается всё, что довелось пережить ей. Радость и счастье, а затем боль и горе, и снова медленное возвращение к жизни. Дэниар их не торопил, понимая, что Энне надо выговориться.
Наконец пришла пора прощания. Они обе понимали, что вряд ли встретятся ещё, очень уж стара была Верховная. Энне было грустно. Жрица вручила ей маленький пузырёк тёмного стекла и свиток:
- смотри, малышка, каждый раз, как ты соберёшься рожать, ты выпьешь одну большую ложку этого снадобья. Только одну. Тогда роды пройдут легко и быстро. Здесь тебе хватит, чтобы родить троих ребятишек. Если что-то случится со снадобьем, и оно прольётся или ещё что-то, я даю тебе этот свиток. Отдашь его своей целительнице, о которой ты мне рассказывала. Она соберёт травы и сварит тебе новое.
Моё благословение будет с тобой и твоей семьёй, - она улыбнулась, - я рада, что ты не дала мне проклясть Владетеля Эристана. Он был бы давно уже мёртв.
Они обнялись и расцеловались, а потом Энна с Дэниаром и гвардейцами направились обратно в замок и, оглядываясь, она долго видела в темноте белые одежды Верховной Жрицы Зан на крыльце храма богини Зареньи.
Через два дня они отправились в обратный путь. Прощаясь, Владетель Эристана вручил лорду Грейену солидный кошель. Как видела накануне Энна, он был полон золотыми монетами. Эти деньги пойдут на обустройство замка, жалованье слугам, закупку продуктов к зиме и чёрного камня для отопления. Ещё Управляющему поручалось подобрать толкового и честного человека на должность Главного Счетовода Владетельства Келаврия.
Глава 29. Санья. Замужество леди Зелинны.
Энна глубоко вздохнула и покрепче сжала руку мужа. Надо терпеть, кричать нельзя. Дэниар итак белее снега, в глазах боль и страдание, губы дрожат. Как будто это он рожает их дочь.
Когда вечером начались схватки, Энна позвонила Имре и попросила сходить за Норой. Уже неделю обе целительницы жили в замке. Дэниар ночевал в своей спальне, но каждую ночь она слышала, как он тихо склоняется к ней, вслушиваясь в её дыхание. По его требованию двери между спальнями были распахнуты настежь, что доставляло Энне некоторые неудобства. Ночами она чаще стала бегать в туалет, но как бы тихо не вставала, она слышала, как просыпается и настороженно прислушивается Дэниар. Стоило ей непроизвольно закряхтеть или застонать, ворочаясь на широкой постели, как его как будто ветром сдувало с кровати. Он в тревоге склонялся над ней, страшась и ожидая услышать, что роды начались.
Он стал бояться дальних прогулок по саду, уговаривая её ограничиться не слишком быстрой хотьбой по замковому двору. Это окончательно разозлило Энну, которую, итак-то, раздражала его чрезмерная опека.
- Ты что, решил, что я буду гулять вместе с твоими лошадьми по кругу во дворе замка?!
- Но, Эни, двор же большой, вы не будете друг другу мешать...
Она гневно смотрела на него, а он растерялся, виновато улыбнулся:
- не сердись, я ужасно боюсь, что роды могут начаться в каком-нибудь неподходящем месте...
Ну что с ним поделаешь! И ведь прекрасно знает, что не так это быстро происходит, что она почувствует и всегда успеет вернуться домой, но он боится!
Энна покачала головой, злость на мужа куда-то пропала. Она подошла к нему, сидящему в кресле, обняла и прижала его голову к своей груди, зарылась лицом в волосы, тихо целуя, вдыхая его запах. Он тоже обнял её за талию, вернее, за то место, где она у неё была, привлёк к себе между расставленных колен, пробормотал ей в грудь:
- Энна, я никогда ничего так не боялся, как этих родов. У меня сердце замирает, как представлю, как больно тебе будет. Вернее, я ничего не могу представить. Ведь ребёнок такой большой... И ведь я ничем не смогу помочь, ты будешь одна, без моей поддержки! Я, наверно, с ума сойду, родная!
Она потёрлась носом о его волосы, засмеялась:
Дени, милый мой, ну что ты такое говоришь! Я не одна, со мной будут Нора и Жалена. И потом, я ведь уже рожала. Говорят, вторые роды легче, да и снадобье Верховной Жрицы поможет. Не бойся, всё будет хорошо.
- А! - его осенило, - я буду с тобой во время родов.
Энна резко оттолкнула его:
- ни за что! Я буду ужасно выглядеть, там кровь, я буду кричать и метаться, и мне станет не до тебя! Нет, даже не думай!
Он побледнел, жёстко сжал губы, взгляд посуровел:
- Энна, я буду с тобой. Я не боюсь крови, ты можешь кричать и ругать меня последними словами, но я буду рядом.
- Дэниар, я не хочу, мне будет стыдно, я не могу допустить, что ты увидишь это! - Она была в отчаянии.
Он привлёк её к себе на колени, прислонил к своей груди:
-тш -ш - ш, что ты говоришь, какую-то ерунду. Как ты можешь стыдиться меня, ведь знаешь же, как сильно я тебя люблю...
И он стал шептать ей на ухо, как любит её, как любит их дочь, которая скоро появится на свет, как счастливы будут они втроём, надо лишь потерпеть, пережить это тяжёлое для них время, а потом всё будет замечательно. И он обещает, что будет только сидеть рядом, смотреть ей в глаза, держать за руку и говорить ей о своей любви.
