— Софи, — прошептал Арчер, и тут тяжелая железная дверь со скрежетом открылась.
На пороге стоял Кристофер. Его волосы при свете волшебного огонька отливали синим. На нас он почти не обратил внимания, отрывисто приказав кому-то сзади:
— Сюда!
Две темные фигуры втащили в камеру какой-то куль.
Папа.
Он был одет в черную мантию, голова бессильно запрокинулась. Двое стражников — теперь я разглядела, что это вампиры, — швырнули его на пол. Мне сразу бросились в глаза отметины — узор из завитков на шее, на щеках и на лбу, словно ядовитые лианы. В полутьме они казались черными; на самом деле, наверное, рисунок был темно-фиолетовым, как у Ванди.
Да плевать на узоры! Важно одно: его грудь равномерно поднималась и опускалась в такт дыханию, а когда я тронула папино запястье, убедилась, что пульс есть.
— Пап, — тихонько позвала я.
Он не очнулся. Я сильнее сжала его руку. Папа неуловимо изменился, и я не сразу поняла, в чем дело. Я больше не чувствовала в нем волшебную силу. Папина магия стала для меня привычным фоном, словно постоянная трансляция на волне, которую я одна могла слышать. А теперь — тишина. Показалось, что запертая внутри меня магия всколыхнулась в знак сочувствия.
У меня потекли слезы, закапали на папину мантию.
Чьи-то бесцеремонные руки легли на плечи. Вампиры грубо оттащили меня и вздернули на ноги. Лицо Кристофера оставалось бесстрастным.
— Идем, София.
Я в отчаянии переводила взгляд с папы на Арчера и обратно. Уже? Не может быть! Неужели я их больше не увижу? А мне так много нужно им сказать!
— Я о нем позабочусь, — сказал Арчер, опустившись на колени рядом с папой. — Возвращайся скорее.
— Ага. — Я облизнула внезапно пересохшие губы. — Увидимся, когда я вернусь.
Я произнесла это, словно клятву. И без конца повторяла мысленно, вроде мантры: «Когда я вернусь, когда я вернусь». Если папа прошел через это и остался жив, значит, и я смогу.
Я вывернулась из рук вампиров.
— Сама пойду!
Заставила себя шагнуть к Кристоферу, хотя колени подламывались. Не знаю, как я не свалилась.
Кристофер вывел меня из камеры. Я шла за ним, расправив плечи, с высоко поднятой головой.
Но когда мы подошли к лестнице, ведущей на верхние этажи аббатства, моя решимость дрогнула.
У подножия лестницы нас ждала миссис Каснофф.
Директриса жестом велела мне следовать за ней. Было трудно смотреть на нее, не отводя глаз. Она никогда мне особенно не нравилась, но я ей верила. И сейчас невольно вспоминала, как они с Кэлом прибежали ко мне после моей битвы с Алисой, как миссис Каснофф сидела возле моей постели и держала меня за руку. Жаль, она ни словом не обмолвилась о том, что меня убьют, если я не оправдаю надежд.
Мы поднимались по каменным ступеням винтовой лестницы.
— Софи, я знаю, тебе сейчас очень горько.
— Горько, обидно, противно, страшно… В общем, весьма разнообразные эмоции.
Миссис Каснофф остановилась, дотронувшись до моего локтя.
— На все есть веские причины.
Я оттолкнула ее руку.
— Ваша сестра их уже изложила, как и положено главному злодею в пьесе. Хватит с меня монологов.
— Мы не злодеи, в том-то и дело! — возразила директриса. — Мы пошли на это для блага всего Экстраординариума. Нас становится все меньше, а численность «Ока» и Брэнников растет. Вы с отцом должны были нас защитить, но вы оба предпочли сблизиться с врагом!
— Неправда, все не… Что значит «оба»? У папы в жизни не было никаких дел с «Оком»! Да и с Брэнниками тоже!
Директриса, встряхнув головой, двинулась дальше.
— Сейчас это уже не имеет значения.
Лестница кончилась, но мы все еще были под землей. Впереди тянулся длинный коридор без окон. Вдоль стен стояли старинные доспехи, совсем непохожие на те, что я видела в других помещениях. Странные какие-то доспехи, а некоторые — огромные до жути. Мне стало страшно, и снова я почувствовала, как бессильно бьется во мне заблокированная магия.
— Следуй за мной, — сказала миссис Каснофф.
Не успели мы пройти и трех шагов, как кто-то окликнул:
— Анастасия!
Навстречу бежала Элизабет, путаясь в длинной юбке и быстро перебирая тощими старческими ногами.
Миссис Каснофф посмотрела на нее с досадой.
— В чем дело?
Элизабет задыхалась, ее круглые щечки покраснели.
— Лара срочно хочет тебя видеть.
Миссис Каснофф нахмурилась.
— Скажи ей, что я скоро приду. Я веду Софи в палату Отрешения.
— Нет! Она просила прийти немедленно. Это… — Элизабет покосилась на меня. — Это насчет Ника.
Даже в полутьме коридора было видно, как у миссис Каснофф вся кровь отхлынула от лица.
— Он…
— Как тогда, с его родителями, — ответила Элизабет. — Только на этот раз… — Рыдания душили ее. Элизабет прижала ко рту ладонь и наконец договорила: — Бог мой, Анастасия, все повторилось!
Я не представляла, о чем речь, а вот миссис Каснофф произнесла слово, которого я никак не ожидала от нее услышать, после чего обернулась ко мне.
— Софи, идем с нами! Если попытаешься бежать — помоги мне Боже, я своими руками тебя убью. Понятно?
Я молча кивнула, даже не испугавшись, — так обрадовалась, что меня не поведут на Отрешение. Я шла за миссис Каснофф и Элизабет, а в голове мысли так и крутились. Если случилось какое-то несчастье, может быть, все отвлекутся и я смогу удрать? А миссис Каснофф пусть себе грозится! Первым делом надо найти Дженну. Я ведь о ней даже не вспоминала все это время! Знает ли она о том, что случилось? Если я расскажу ей об Арчере, она, может, и не захочет бежать со мной. Нет, не надо об этом думать! А еще Кэл… Нужно найти Кэла, узнать, что с ним. Потом мы с Дженной и Кэлом придумаем, как вытащить папу и Арчера из подземелья, а потом помчимся к итинерису, как будто за нами черти гонятся.
Вполне возможно, что и погонятся.
Наконец мы добрались до вестибюля. Откуда-то сверху слышались крики.
Элизабет и миссис Каснофф бросились к лестнице. Я подумала, не сбежать ли к себе в комнату. Надеясь, что Кэл и Дженна тоже у себя, я начала поворачиваться в ту сторону, как вдруг магический заряд ударил меня прямо между лопатками с такой силой, что я упала на колени. Мне и раньше случалось подпадать под боевое заклинание на занятиях с Алисой, но тогда не было так больно. Ощущение, словно тебя шарахнули током и одновременно заехали по спине бейсбольной битой.
Подняв голову, я увидела на лестнице миссис Каснофф. Она еще не успела опустить руку.
— Я тебя предупреждала! Вставай и иди сюда.
Я послушалась. Ни на что другое просто не было сил; я еле на ногах держалась.
