— Не забывай, как эта побрякушка заставила подняться огромную груду камней, — напомнила Майя. — Пять веков прошло, а тот громила резво скакал за нами по сокровищнице и пытался прихлопнуть, словно мух.
Эльдар глянул на Майю с таким выражением, которое она не поняла. А затем на его губах проступила загадочно-азартная улыбка:
— Верно подмечено, — произнес он и посмотрел через окно на замок, отбивающий ясные лучи, от чего светлые стены почти слепили глаза. — Майя, ты правильно говоришь.
— Ну… Да, а ты этого не помнишь? — не понимала девушка, в чем именно ее заслуга. Ничего нового она не сказала.
— Я искал ответы в книгах, но ни одна из них не видела тех лет, которые в них описаны. Возможно, о камне со времен войны мне расскажет другой камень со времен войны.
Майя склонила голову, как озадаченная птичка.
— Голем? — ошеломленно догадалась она. — Полезешь за ним в Подземелье?! — По телу пробежала дрожь при мысли об узких и темных туннелях, полных грязи, сырости и довлеющего ощущения потерянности в бесконечных поворотах. — Пойдем вместе, — сказав это, Майя лишь сильнее убедилась, как не хочет туда возвращаться. Но и Эльдара одного в лабиринт не собиралась отпускать.
— Нам не нужно идти в сокровищницу. Та часть, с которой есть смысл говорить, в музее Академии. Да, она там, — подтвердил Эльдар. — Я помог Корнелию вытащить голову голема из Подземелья и установить как экспонат.
— Не знала, — хмыкнула Майя.
— Ты в то время была поглощена тренировками с отцом, а я забыл упомянуть. — Эльдар протянул девушке руку. — Ну что, побеседуем с булыжником?
— Уверен, что мне стоит идти с тобой? — изогнула бровь Майя. — Не забывай, я сейчас не смогу ничего утаить от Маскарона.
— О рубине он знает больше, чем мы, — напомнил Эльдар. — Так что нет смысла скрывать это от тебя.
Майя не сдержала счастливой улыбки, подскочила со стула и сжала его ладонь. Ей так этого не хватало — участвовать в авантюрах и разгадывать тайны вместе с Эльдаром.
Перескочив через ограду общежития, они направились вдоль городского барьера. Эльдар летел низко, стараясь держаться вершин елей, чтобы не привлекать внимание со стороны города. Миновав калитку и держась в тени деревьев, они вышли к тренировочному полю Академии. Там госпожа Роксан со свистом била по земле хлыстом и гоняла учеников, негодуя, что перебирают они ногами хуже, чем ее тетушка в свои восемьдесят лет.
Как заметила Майя, в последнее время на уроках Боевой Магии все больше уделялось времени командному бою, предназначенному для сражения с большими чудищами вроде великанов или мантикор. На лекциях ученикам то и дело напоминали, как оказывать первую помощь и вести себя в чрезвычайных ситуациях. Видно, прибавилось защитных заклинаний в самой Академии, которые успешно питал усиленный Источник. Угроза войны оставляла отпечаток на всем. Осознание грядущей беды постепенно вплеталось в будни чародеев, как нечто вполне естественное вроде неизбежной зимы.
Майя и Эльдар добрались до стен замка, когда девушка заметила ползшую следом за ними тень. Глянула на парня, тот тоже наблюдал за темной массой под сенью деревьев.
Тень приблизилась, и Майя увидела сотни ящериц. Они ползли между травой, подобно живой тропе, расчищавшей себе путь под подлеском. Глаза у каждой горели золотым блеском, их количество пугало. Они спиралью начали обходить Майю и Эльдара, постепенно сужая кольцо. Девушка уже сплела заклинание, но Эльдар взял ее руку и помотал головой.
По мере приближения полчища от земли стала подниматься масса из ползучих, будто голова большой змеи. Они застыли перед Эльдаром, уставившись на него пристальными горящими глазками.
— Привели, — усмехнулся он, подставив руку.
Ящерицы на верхушке расползлись, и в ладонь Эльдару медленно выползла Каролина с мешочком, привязанным к спине. На ее перекошенную корону был насажен листочек дуба с надписью.
— Хорошо погуляла, как вижу, — криво улыбнулся Эльдар. — Подданным пришлось нести тебя под самый замок.
Та икнула в ответ и перевалилась на бок, показав наеденный животик.
— Благодарю, что сопроводили Хозяйку Нижнего Двора, — произнес Эльдар множеству горящих глаз.
Сотни ящериц быстро разбежались по теням чащи. Парень снял листок с короны питомицы и пробежался по нему взглядом. Майя тоже заглянула:
«Юный Лорд, все, как вы подозревали. Для пробуждения необходим ритуал. С уважением, Тот Кто Падает Звездою».
— Падает Звездою? — спросила Майя. — Кто это написал?
— Перелестник. Они так зовут себя, потому что люди часто путают их с падающими звездами. Помнишь, я показывал тебе иллюзию его музыки.
— Это он? Я думала, ты его не знаешь.
— Я не знаю его имени, — уточнил парень. — Лесной народ не любит представляться настоящими именами. Но с ним я знаком. Он хорошо разбирается в зачарованных драгоценностях нелюдей.
Майя глянула на мешочек, который Эльдар стал отвязывать от спины Каролины. Она вспомнила, как парень отлучался во время беседы с его отцом и вернулся без мешочка на поясе. Получается, на лесной пир он отправился проверить Царя Самоцветов? А ведь точно, раньше камень носил на лбу король змей, учивший Яхонта Красного! Заклинатель Рубинов точно разбирался в чарах лесных духов, возможно, знание этой магии и делало его таким сильным.
Эльдар вынул камень. Он был такой, каким Майя его запомнила: кроваво-красный, с рутиловыми иглообразными вкраплениями, что переливались бархатным светом. Самый крупный рубин, который Майя когда-либо видела. И самый завораживающий.
Парень положил его в мешочек и закрепил на поясе. Подхватив Майю на руки, донес до ближайшей террасы, откуда они проскользнули в замок и по пустому коридору направились в западный корпус.
Поскольку Тайлогос — молодая Академия чародейских искусств, и она продолжала активно развиваться. Постепенно замок разрастался, подобно саду, наполняясь новыми возможностями для учеников и учителей. Как заметила Майя, отцу все казалось, что он должен сделать больше и лучше. Он организовывал новые мастерские и учебные классы, неустанно пополнял библиотеку. Музей Академии не был исключением, и возможность обогатить коллекцию головой голема тоже не упустили.
Музей являл собой длинный павильон с высокими стрельчатыми окнами и сводчатым потолком, подпертым крупными круглыми колоннами. Когда Майя вошла в него, его прошивали дневные лучи, в свете которых поблескивали золотые пылинки.
Павильон делился на три зоны. Одна отведена культурной стороне города — здесь стояли экспонаты с одеяниями прошлых поколений от простых пастухов до зажиточных чародеев: мантии, колпаки с широкими полами, посохи, волшебные палочки и прочие атрибуты, нынче почти не встречавшиеся у современных магов.
Второй зал посвящался обитателям горного края. Тут находились чучела кикимор, горгулий и других нелюдей, а также созданные их магией вещи, вроде хрустальной арфы со струнами из человеческих волос, что рассказывали историю гибели их хозяев, или ткацкий станок. По слухам, мастерицы лесного народа могли на таких ткать материю так же умело, как и чью-то судьбу. Подобные вещи стояли за барьерами, чтобы любопытные адепты не вздумали использовать их в деле.
Посреди на пьедестале стоял собранный скелет кентавра. Был здесь и огромный череп дракона-глыбоеда — самый дорогой экспонат, выторгованный отцом у одного коллекционера из Скалибрии — соседнего королевства эльфов.
Самый дальний зал полностью посвящался истории Цветоча, весомую часть которого занимали памятки Войны Трех Магов. Именно к нему направились Эльдар и Майя. Им повезло, и посетителей они не встретили — был самый разгар учебного дня.
Идя между витрин, Майя рассматривала доспехи рыцарей, мечи и щиты с разными гравировками гербов — в основном, до жути искривленные и поцарапанные. Глядя на следы когтей и зубов на пластинах брони, девушка ощутила на спине холодок — вряд ли с такими повреждениями их владельцы вернулись с войны живыми…
Девушка остановилась у большой картины, висевшей почти на всю стену в конце зала. На ней три воинственных всадника скакали навстречу битве. Возглавлял их мужчина на вороном коне с красными волосами и бородкой. Перед собой он держал посох в виде змеиной головы с сияющим алым камнем в пасти. За ним на черном коне с огромными копытами несся широкоплечий богатырь в кольчуге цвета морской волны — Яхонт Синий. На навершии рукояти его огромного меча горел сапфир Верный Слову. По легенде, чары камня укрепили клинок Заклинателя настолько, что им можно было рассекать волны и сносить верхушки гор. Третий всадник на белом коне — златовласый и ослепительный Яхонт Желтый. Его красивую голову венчал обруч с гиацинтом Совиное Око. Говорят, камень служил ему третьим глазом, с помощью которого прославленный лекарь мог видеть саму Смерть, мог укрывать от нее на какое-то время тех, за кем она пришла.
