Он единственный искренне посочувствовал Элоранарру, когда узнал о злостном, безжалостном расхищении
сокровищ, даже пообещал: «Больше этого не повториться». Император (в кабинете которого мы, уже спрятав перья, сели дожидаться преследователя) над рассказом о похищении посмеялся и встретил Элоранарра наставительным: «Я предупреждал, что однажды тебя настигнет кара». К чести Элоранарра, тот жаловаться не стал, поджал губы, глянул на нас недовольно, буркнул: «Ничего вы не понимаете!» и ушел. Наверное, даже за закрытой дверью он слышал наш громогласный смех.
— Удачи, — улыбается мне Ланабет.
Она в Клубе не состоит, поэтому лишь провожает нас, как и лежащая на софе Пушиночка. Золотое пламя телепортации окутывает меня и Арена, императора, Видара, Линарэна и Элоранарра.
В следующий миг интерьер уютной гостиной сменяется просторным каменным залом, озаренным парящими под потолком метровыми сферами.
От черных телепортационных плит к массивным сейчас раскрытым дверям ведет выложенная перламутром дорожка. Над входом мерцает драгоценными камнями надпись: «Добро пожаловать в обитель благородных коллекционеров и ценителей прекрасного».
Чешуйчатая одежда слегка шелестит при движении, но этот звук вскоре тонет в доносящихся до нас голосах. За дверями — широкий коридор, заканчивающийся еще одними дверями в следующий огромнейший зал, в центре которого на шестиступенчатом постаменте возвышается золотая подставка с массивной книгой в драгоценном окладе. От входа она едва видна.
Арен, его братья, дедушка и император сбавляют шаг, перестраиваются за моей спиной. Торжественность момента начинает не то что давить, но вынуждает подтянуться, расправить плечи и выше поднять подбородок. Голоса, доносившиеся из зала, стихают, остается лишь шелест моих шагов и чешуек на одежде.
Все ближе золотая подставка, сосредоточившись на ней, удается рассмотреть крестовину в виде драконьей лапы. Возле роскошного фолианта лежит золотое перо.
«Арен, скажи пожалуйста: Элоранарр перышко, которым вписывал в реестр сердце своей коллекции, умыкнул?»
«Конечно. После третьей церемонии с его участием перо приковали к постаменту».
Закусываю губу, приказывая себе не смеяться, но уголки губ так и тянуться вверх. Лишь на самом входе в огромный зал на меня снова находит торжественно-вызвышенный настрой.
Здесь так много места, что десятка четыре драконов могли бы выстроиться вокруг постамента в полном размере. Но все участники в человеческом облике стоят вдоль стен. Каждый облачен в чешуйчатый наряд в цвет своей звериной натуры. Полно знакомых лиц: ректор Дегон, рыжеволосый Ранжер, король и королева Озарана, хмурые Фламиры, придворный маг Эрршам, имперский целитель Велларр, Риэль, Рингран и другие знакомые по битве при Пат Турине драконы, Киарстены, и многочисленные гости организованной Заранеей свадьбы, но есть и совершенно незнакомые.
С противоположной стороны к постаменту, опираясь на каменный посох, приближается древний старик — хранитель реестра, проживающий в апартаментах при здании Клуба.
Оба мы в торжественном молчании поднимаемся по ступеням. Перо в самом деле приковано к постаменту едва заметной цепочкой.
Арен рассказал, что надо делать, и во вступлении в Клуб нет ничего сложного или страшного, но рука вздрагивает, когда я касаюсь сверкающего драгоценными камнями оклада. Невольно заглядываю за плечо хранителя — на выдолбленные в стене ячейки для нескольких десятков уже заполненных томов реестра.
Камни и металл холодят руку, я расщелкиваю замок и открываю первую страницу:
«Имена великих коллекционеров и описания их сердечных сокровищ».
Все молчат. Их выжидающие взгляды ощущаю кожей, поэтому хочется закончить все быстрее. Но по правилам я должна просмотреть хотя бы несколько страниц с записями о чужих сокровищах. Раньше по протоколу надо было изучить весь реестр, но пару столетий назад процедуру сократили, оставив обязательное знакомство с чужими сокровищами на откуп вступающего в Клуб. Моя обязанность, как будущей императрицы, знать все коллекционерские склонности самых важных драконов, но изучать я это буду в частном порядке позже.
Поднимаю плотную, почти жесткую страницу, и сразу натыкаюсь на раздел, посвященный Видару.
Над фотографически исполненной шестеренкой стального цвета красиво выведен текст:
«Видар Аранский.
Сердце коллекции — шестеренка.
Диаметр —126 сантиметров.
Вес —32,7 килограмма.
Запечатление в возрасте 22 лет в результате падения оного предмета на голову при ремонте часового механизма в башне Столицы».
Ух ты, какая интересная книга. С куда большим воодушевлением я листаю дальше. Сердцами коллекций становятся самые неожиданные предметы при самых неожиданных обстоятельствах.
Глава рода Киарстенов коллекционирует плуги, потому что его изумило то, как неодаренные обрабатывают землю. Четырнадцатилетнего короля Озарана, когда он отрабатывал маскировку, переехала карета, с тех пор он собирает колеса. Его супруга в семь лет на лекции по целительству так удивилась разнообразию и фатальным свойствам ядов, что запечатлилась на них. Возможно, в гостях у озаранской королевской четы с едой следует быть осторожнее.
Рингран собирает зачарованные ковры, потому что в семнадцать лет спрятался в таком от наказания и пролежал в нем сутки: ковер был рассчитан на захват и удержание воров и морил его в полусознательном состоянии, не позволяя применить магию.
Видар не единственный, у кого запечатление случилось от удара предмета коллекции по голове: одному несчастному на голову прилетел кирпич, другого накрыло статуей. Когда Саран вступит в Клуб, у него тоже будет значиться удар предметом по голове, и, надеюсь, без указания моего имени.
Просто талмуд с компроматом, если посмотреть на некоторые записи:
«Карит Аранский.
Сердце коллекции — аромакулон из золота и лунных камней.
Размер 3,2х1,7х2,1 см.
Вес - 40 грамм.
Запечатление в возрасте 20 лет в результате встречи с женщиной, возжелавшей впечатлить его своим обнаженным бюстом».
Искусно нарисованная подвеска с выемкой для ароматических масел напоминает языки белого пламени. Изящная и притягивающая взгляд вещь, но все равно трудно понять, почему именно она ему запомнилась. Хотя, конечно, хорошо, что именно она, а не то, что Кариту показали.
«Эрршам Вали
Сердце коллекции — подвязка.
Длина окружности — 40,7 см.
Вес 70 грамм.
Запечатление в возрасте 25 лет, когда прятался под подолом любовницы от ее крайне разгневанного супруга».
Милая такая подвязка, с подвесочками. Эрршаму было что разглядывать под платьем.
«Элоранарр Аранский.
Сердце коллекции — ворованное перо феникса с золотым наконечником.
Размер — 15х3х0,3 сантиметра.
Вес — 30 грамм.
Запечатление в возрасте 15 лет в результате бурной деятельности деда по материнской линии при попытках выловить Элоранарра и вернуть украденное из сокровищницы перо».
Сам Ранжер собирает жемчужины, потому что в пять лет засунул одну себе в нос, и ее долго не могли вытащить.
«Линарэн Аранский.
Сердце коллекции — неразбиваемая синяя реторта.
Размер 27х14,1х8 см.
Вес — 409 грамм.
Запечатление в возрасте 6 лет, когда его палец застрял в носике зачарованной реторты».
Об Арене так и записано, что запечатление случилось на последний дар без вести пропавшей мамы.
Не сразу я обращаю внимание на то, что некоторые страницы имеют темную рамку, а некоторые нет, и только потом догадываюсь, что дело в типе коллекции. Закрытые обведены рамками, открытые — нет.
Хранитель реестра покашливает уже не первый раз, намекая, что пора заканчивать эту часть процедуры.
С сожалением перелистнув заполненные страницы, беру прикованное перо и на чистом листе вывожу свое имя: «Валерия».
