Родители Анны отказались от приглашения. А Брилла даже получила персональный отказ – в возможности быть представленной семейству Триееров. Поэтому Саймон и Бри собирались организовать свою будущую свадьбу такой же тихой и малолюдной.
Эйджи робко тренировался ходить между коленок Гельды и Мариссы, Эйтан дрессировал кота, но пока не добился даже исполнения команды «верни мясо на место».
В тени под деревом тихо сидела Гвен. После допросов она перестала говорить и до сих пор мало реагировала на происходящее вокруг, но ее неожиданно заинтересовал Лоу. Рука девушки медленно потянулась к столу, и внимательная Мейж подала ей бумагу и карандаш. Гвенда принялась задумчиво водить грифелем по листу, поглядывая на Лоу. Оэр следил за ней с надеждой.
— Об одном жалею, — призналась Анна, подойдя к альву. — Придется бросить типографию. Старики так радовались подработке.
Эвелейн помешал содержимое чаши и мягко произнес:
— Ты как всегда жалеешь, потому что не все знаешь. Я назначил рабочим именные пенсии до конца жизни. Вот благодарить не стоит. Я богат. Для меня это мелочь, а старики уже наработались, хватит. Можешь сообщить об этом сегодня. Вручишь им подарок на собственной свадьбе.
— Боги… Оэр… — пробормотала Анна.
— Хорошие новости? — улыбнулся подошедший к ним Люк. — Ты же сама любишь повторять: все впереди.
Пять лет спустя
Анна аккуратно села на траву и вытянула ноги. Беременность протекала легко, путь от дома до берега был небольшой, и хотелось вот так, беспечно, сидеть и смотреть на лазурное море и острова. С рождением малышки все подобные развлечения временно отойдут на второй план.
Бри решила приехать и помогать в первые месяцы. Пусть. Ей тоже пора вспомнить, каково это – посвятить все свое время малышу. Саймон хочет ребенка, но Брилла тянет. Эйтан пошел в школу, за ним нужен глаз да глаз.
Эйджен нетерпеливо принялся разбирать сумку с едой для пикника, прогулка по лесу разожгла аппетит. Лоу вылез из рюкзака, потянулся и недовольно мяукнул. Пикники он любил, а вот море не очень.
Вислоухий пес Джерр тоже завалился в траву. Он набегался по лесу и чуть не поймал белку. Джерр знал, что маленький хозяин позовет его купаться, но позже.
— Скоро папа придет?
— Через час или чуть позже. У него посетители. Какое-то сложное расследование.
— Наверное, опять вызовут в штаб, — важно кивнул Эйджен. — Пусть возьмет меня в столицу, когда снова туда поедет.
— Тебе надоело на острове?
— Нет! Просто хочу в зоопарк.
— Попроси папу сам. Но не слишком настаивай, если это будет для него неудобно. Он слишком тебя балует.
Эйджи вытащил из сумки крохотную старую шкатулку. Анна с некоторым содроганием наблюдала, как сын достает из нее ту самую фибулу.
— Послушай ее, милый, — попросила она. Пора закрыть все гештальты.
Сын прислушался, наклонив голову. У него были ее глаза. Когда он обращался к магии, они становились невероятно яркими.
— Пустая. Там была невозобновляемая магия, но она на что-то потратилась.
— Кинь фибулу в море, пожалуйста, — с облегчением попросила Анна. — Дядя Оэр всегда говорит, что нельзя держать в доме неизвестные магические штуки.
— А знаешь, — заметил Эйджен, вернувшись с края обрыва. — Эта магия в броши… там было что-то о жизни и смерти.
— Ты мой маленький маг, — улыбнулась Аня. — Да, люди смертны. Но тебе еще рано…
— Мама, не может быть, чтобы люди жили только однажды! — взволнованно воскликнул Эйджен, хватаясь за прутик. — В этом нет смысла. Я не верю в смерть! Я верю, что мы умираем, а потом рождаемся снова. И встречаемся опять и опять, в других мирах, которых много-много.
Анна застыла, глядя на сына. Эти слова… Она уже слышала их… однажды.
— Пашка? — хрипло проговорила она.
— Что? — мальчик непонимающе поднял на нее глаза от рисунка на земле – круглой сферы.
— Нет, ничего. Поговори об этом с Оэром, Эйджи, — торопливо произнесла Аня. — Он с тобой согласится. Устроите научный спор.
— Хорошо.
Детство взяло свое, и Эйджи побежал на пляж, Джерр понесся за ним, громко лая. Лоу уселся поудобнее и поджал лапы. Он презирал шумные игры и частенько воспитывал неугомонного и шаловливого Джерра когтями.
Оэр надел на кота ошейник с крошечной серебряной подвеской и велел Эйджену не снимать ее и иногда подзаряжать. Амулет гарантировал Лоу еще десять-пятнадцать лет беспечной кошачьей жизни.
— Кузя, — тихонько позвала его Аня.
Кот лениво дернул ухом.
— Можешь не отзываться, я знаю, что это ты, — выдохнула Анна.
Она услышала легкие шаги и узнала по ним Люка. И снова волнение, как в первый раз. И дальше будет так же. Смех, ожидание, поцелуи. Тихие ночи и ночи без сна. Разочарования и надежды. Прощание и встречи.
Она встала навстречу мужу. И охнула.
— Что?! — взревел подскочивший Люк. — Тебе плохо?
— Да нет же, — Анна прижала руку к животу. — Просто изнутри впервые постучали. Твоя дочь напоминает, что впереди много интересного.
— Уф! — выдохнул Люк. — Как ты там часто говоришь? Все только начинается, да?
Конец
