приходили, но так у Фредерика будет отсрочка, а там, возможно, что-нибудь придумаем. Или, по крайней мере, в суде будет честное расследование, в отличие от приговора Роффе, который может просто подойти и воткнуть кинжал в сердце Рика. Смерти брата повторно я не перенесу.
– Инквизиторы? – изумился Роффе и прищурился. – Что твой брат сделал, что его хотят отправить на мировой суд? Кто наложил на него сеть?
Значит, они не знают, что здесь был Ямин. Я не ответила, лишь покосилась на безсознательного Фредерика. Сколько всего довелось перенести наследнику и сколько ещё ждёт его впереди?
Его величеству не понравилось, как я его проигнорировала.
– Грета, – король подошёл ближе и схватил меня за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза, – тебе лучше здесь и сейчас выбрать сторону. Либо ты со мной, либо ты против меня и рядом с братом. Во втором случае твоя участь незавидна.
Страшно, как же страшно. Я всего лишь ребёнок, которого кинули в водоворот событий и следят, выживет он или нет. А я хотела выжить. Не только ради себя, но и ради любимых людей, ради своего народа.
– Ваше величество, – к Роффе подошёл капитан стражи, – территория чиста, но уверен, кто-то уже послал весточку людям Фредерика. Лучше уходить. Мы будем не в силах противостоять им, нас слишком мало.
– Схватить всех слуг. Велите магам пленить Фредерика, но не снимать эту сеть. Она крепка, кто бы её ни наложил, – хмуро ответил Роффе и, когда капитан отошёл, вновь посмотрел на меня. – А ты как поедешь: верхом со мной или в сетке с братом?
Глупо было бы лишаться свободы. Маги подошли к Рику и, на всякий случай усыпив его заклинанием и наложив ещё одну сеть поверх магии Ямина, оторвали пленного от стены и потащили к выходу. Я бросилась следом, но Роффе удержал меня, требовательно и многозначительно глядя на меня в ожидании ответа.
– Разумеется, с тобой, – выплюнула я и тут же добавила: – При одном условии: ты должен пообещать, что мой брат и все слуги выживут.
– Ты не в том положении, чтобы ставить условия.
– И ты не в том положении, чтобы пленить единственную принцессу Абикарда.
– Я скажу, что тебя убили мятежники, – хмыкнул Роффе. – Трагическая и печальная смерть.
– Чудесная версия, однако, – я сдула красную прядь со лба, – ты прекрасно знаешь, что твои дети не станут прямыми потомками старой династии, а твоя власть никогда не будет легитимной.
Роффе прищурился, но он понимал, что в моих речах есть разумное зерно. Нам обоим был выгоден этот союз. Моё сердце обливалось кровью, а перед мысленным взором стоял Ямин, о браке с которым я могла только мечтать. Но реальность намного жёстче.
– Я так надеялся, что мы с тобой поняли друг друга при последнем разговоре. Мне казалось, мы с тобой на одной стороне, оба жаждем мира и желаем процветания Абикарду, но ты делаешь всё, чтобы потопить его в крови. Ты ничем не лучше своих родителей и братьев.
Никогда не думала, что сравнение с ними будет настолько болезненным для меня. Но сейчас я действительно ощутила свою ничтожность: защищаю преступников лишь потому, что люблю их. Люблю Фредерика и хочу спасти его любой ценой. Так ли я неправа? Но как поступить иначе?
– Он мой брат.
– Я тоже, только родственной крови у нас чуть меньше. Зато больше общих стремлений и ценностей. Разве это не важнее?
Я шумно выдохнула и опустила глаза. Неужели Роффе прав? У меня нет контраргументов, лишь сердце отчаянно вопит о несправедливости. Правда в том, что справедливость у каждого своя, и, когда дело касается нас и наших любимых, точка справедливости неожиданно смещается. Потому что судьи – не мы.
– Идём. – Роффе взял меня за руку.
Я послушно последовала за ним, не пытаясь вырываться, зная, что от моего поведения зависит, выживет ли брат. Связанной рядом с ним я ему ничем не помогу, а в качестве королевы – попробую. Уверена, это ещё не конец.
– Ваше высочество! – всхлипнув, выкрикнула горничная и бросилась было ко мне, но гвардейцы преградили ей путь.
Я внимательно посмотрела на Роффе, и девушку пропустили. Она подала мне чистую бумагу.
– Пожалуйста, напишите прошение о нашем помиловании. Молю вас!
Я сглотнула. Взгляд девушки не был отчаянным, скорее сочувствующим. Я бросила настороженный взгляд на белые листы и взяла их дрожащими руками. Неужели это то, о чём я думаю? Фредерик доверил слугам хранить столь важные бумаги? Вполне логично, ведь его личные вещи наверняка обыскали бы.
Роффе мазнул взглядом по чистым листам, но они его не привлекли, хотя он несколько удивился своевольности слуг.
– Напишу, – ответила уверенно. – С вами ничего не случится.
Я поспешила следом за Роффе, а жену Виктора окружили стражники. Надеюсь, сам он остался жив.
– Что ты сделаешь со слугами поместья? Ты обязан всем сохранить жизнь. Они не знали о моём брате, он проник сюда тайно.
– Так ли это? – хмыкнул Роффе. – Не пытайся защитить их, когда ты себя защитить не в силах, Грета. Но я учту твои пожелания и, возможно, помилую кого-нибудь в качестве свадебного подарка.
– Словами не описать, насколько это щедро с вашей стороны, ваше величество, – отозвалась я, стараясь сдержать злость и выдать её за проявление чувств.
Удалось плохо, и едва ли Роффе мне поверил. Я была в ужасном состоянии, поэтому не могла действовать верно. Мысли и переживания то и дело убегали к Ямину с Тамимом. Они обязаны выжить.
Мы с Роффе возвращались к карете, когда я услышала лошадиное ржание. Резко развернувшись в сторону конюшни, увидела, как оттуда выскочил крылатый вороной жеребец. Маги пытались пленить его, набросив сеть, но конь сбил её копытом – эскалы магические существа, сами заклинания творить не способны, но отбивать чужие умеют. Буря взлетел над крышей, и я улыбнулась, но тут же нахмурилась, заметив летящий в него болт.
Действовала неосознанно. Скастовала заклинание и пустила его вперёд, молясь, чтобы оно успело развеять стрелу в прах. К счастью, магия быстрее арбалетного болта, и он развеялся, едва не вонзившись в круп коня.
– Эскал, – заворжённо прошептал король и пристально глянул на меня. – Кто здесь был, принцесса?
Его величество смотрел требовательно, будто пытаясь взрастить во мне чувство вины, а я вертела на пальце кольцо Ямина и чувствовала не вину, а нарастающую тревогу.
Как он там? Жив ли? Неужели Фредерик способен избавиться от двух сильнейших демонов путём призыва мантикор? Я отказывалась в это верить, но факты упрямая штука. Может, и хорошо, что Роффе схватил Фредерика? Как бы
