благосклонности Габриэль. Я боюсь, как бы чего не вышло.
Лицо Белинды мрачнело с каждым моим словом. И не поймешь из-за выходок безумной девчонки или из-за меня, заговорившей о ней.
– Они обсуждали некий артефакт огня, – добавила я осторожно. – Это слишком опас…
– Я тебя поняла, – перебила Белинда. – Я приму меры, чтобы ничего не случилось.
– Хорошо, – пробормотала я, ощущая легкую обиду.
В конце концов, я же не ябедничаю, не перетягиваю одело на себя. Я действительно тревожусь. Габриэль доказывала и не раз, что способна на безумства.
– Кстати, ты готовишься ко дню всех стихий? – перевела Белинда тему.
– Нет. Мне там ловить нечего.
На факультете только и говорили о грядущем празднике, который каждый год отмечали с размахом. Стихийники устраивали возле замка показательные выступления и соревнования, а в завершение выбирали лучших из лучших студентов. Те получали дополнительные баллы для скорых зачетов и экзаменов, а некоторые, самые отличившиеся, даже освобождение от парочки-другой.
– В первый год можно побыть зрителем, – Белинда ласково улыбнулась. – Зрелище предстоит великолепное. Уверяю, тебе понравится.
Я невольно посмотрела на журавля, лежащего на столе, который совсем недавно неплохо полетал по читальному залу. Но решила не хвастаться успехом. Вдруг это исключение, и в следующий раз опять ничего не выйдет.
– Конечно, я пойду на праздник, – пообещала я. – Постараюсь оценить его по достоинству.
* * *
Увы, я как в воду глядела, размышляя о журавле. На следующий день на практическом занятии у меня опять ничего не получилось. Птички приподнялись со стола на полметра, повисели считаные секунды и снова оказались на полу безжизненной грудой. А еще через день меня и вовсе ждал полный провал. Птицы не то что не взлетели. Даже не дернулись, так и остались лежать на столе.
– Даже не знаю, что с тобой делать, Саманта, – покачала головой леди Стоун. – Я вижу, что ты стараешься. Правда, вижу. Но иногда этого недостаточно.
Стоит ли говорить, что на праздник всех стихий я пришла в отвратительном настроении. Косилась на воодушевленных студентов отнюдь не добрым взглядом. А особенно добавила раздражения Габриэль. Она вместе с другими огневиками готовилась к соревнованию и выглядела уверенной в собственных силах. Ни капли не сомневалась, что сумеет показать максимум. Я невольно задалась вопросом, предприняла ли что-то Белинда после моего рассказа или пустила все на самотек. Терзали подозрения о втором варианте. Может, мне самой вмешаться? Навестить отца Дэрила и посоветовать следить за артефактами еще лучше? Я пообещала себе обдумать этот вариант вечерком и пошла смотреть показательные выступления, которые как раз начались. Надо же попробовать получить положительные эмоции.
В целом затея удалась. Я неплохо провела время, наблюдая за студентами старших курсов. Они демонстрировали высший пилотаж. Каждое движение пальцев было настолько отточенным, что я пообещала себе тренироваться до посинения, чтобы хоть чуть-чуть приблизиться к их мастерству. А уж само шоу вызывало настоящий восторг, неважно, какой стихией старшекурсники управляли: огнем, водой, ветром или землей. Два номера студенты совместили. Сначала схлестнулись вода и огонь, но победа не осталась за первой, они оказались равными соперниками и в конце даже примирились друг с другом. Затем общие возможности продемонстрировали вода и ветер. Водяные воронки поднимались аж до третьего этажа, а брызги взметнулись до седьмого.
– Мне бы так научиться, – пробормотала Эдит, подошедшая ко мне во время выступлений.
Ей как раз достались эти две стихии: вода и ветер. Впрочем, как и мне.
– Научишься. Времени до окончания Школы еще полно.
– Я не настолько сильна, – она тяжко вздохнула. – У каждого свой потолок.
Демонстрация умений старших студентов закончилась и вперед вышла леди-декан Инесса Райес. Обвела собравшихся довольным взглядом, а потом огорошила:
– Надеюсь, все первокурсники собрались? Теперь ваш черед.
– В каком смысле, наш черед? – спросила я у Эдит шепотом.
– Будет жеребьевка, и двоим из нас придется выступить.
– Как это выступить? После старших курсов? Серьезно?
– Угу, – Эдит поморщилась. – Мерзость. Но такова традиция. От нас никто ничего особенного не ждет. Но желательно не слишком сильно напортачить.
– Какая прелесть.
Я сильно пожалела, что поддалась на уговоры Белинды и пришла на праздник. Сидела бы в замке, и пусть мое имя сто раз всплывает на жеребьевке. Нет меня, и спроса нет. Но теперь никуда не денешься. С другой стороны, на первом курсе факультета четырех стихий учится пять десятков фей. Какова вероятность, что сомнительная честь выпадет мне? Мизерная.
– Приступим, – объявила леди Райес.
Перед ней на стол поставили прозрачный широкий сосуд, похожий на круглый аквариум, со свернутыми бумажками внутри.
– Прошу, леди Кармина. Выберите студентов, которые будут управлять водой и ветром. Огонь в этом году мы решили не использовать. В прошлый раз чуть не подгорели.
– Не-е-ет, – простонала я, когда белоснежная сова вспорхнула с плеча и полетела к декану.
Если б леди Райес вытаскивала бумажки сама, мне было бы значительно легче. Но от упертой птички можно ожидать любой подставы.
Сова не стала ждать особого приглашения. Сердито поглядела на декана, и та сунула руку в аквариум, чтобы перемешать бумажки. Затем Кармина с деловым видом подцепила одну клювом и передала леди Райес. Та осторожно развернула ее и громко прочла:
– Итак, вода. Эдит Роджерс.
Моя соседка издала едва слышный стон и направилась на сцену. Точнее, через нее за кулисы. Зачем? Если бы я знала. Готовиться, наверное.
– Теперь, леди Кармина, выберите студента или студентку для ветра.
Сова снова приказала взглядом перемешать бумажки. Леди-декан подчинилась, но птичка осталась недовольна. Потребовала сделать это снова. Потом еще раз и еще. Я смотрела на старания леди Райес, и сердце ускорялось. Уж не мое ли имя жаждет выловить Кармина? С нее станется. В Школу фей же притащила против воли. Почему бы и на посмешище не выставить перед толпой?
Наконец, сова осталась довольна и схватила клювом приглянувшуюся бумажку. Леди-декан взяла ее и…
– Ветер. Саманта Холланд.
– Да чтоб тебя! – вырвалось у меня.
Взглядами народ за это одарил меня знатными, но какая разница? Худшее впереди.
К декану поспешила леди Стоун и зашептала, но так громко, что услышали все:
– Это плохая идея, леди Райес. Девочка совершенно не справляется с ветром. Ни к чему ей позориться.
Я чуть зубами не заскрежетала. Вот спасибо за столь милую прелюдию!
Декан развела руками.
– Сова сделала выбор. Назад пути нет. Саманта, ступай переодеваться.
– Пере… Что? А, ладно, – я махнула рукой. Пусть хоть в шутовской наряд облачат. Разницы никакой. Позор – в любом случае позор.
За кулисами я обнаружила успевшую переодеться Эдит. Она стояла передо мной в светло-синем платье и приглаживала черные
